Юлія Лимар Депутат Київради

Ни слова о политике. В интересах эволюции

Каждый журналист знает формулу трех С: секс, смерть и скандал.

Каждый журналист знает формулу трех С: секс, смерть и скандал. На самом деле мы живем по той же формуле, только ее составляющие – страх, страсть и сон.

Крайне неудобно писать, постоянно нажимая ногой на кнопку розового чуда, выдающего одну и ту же заводную мелодию. Нормального человека эта пытка паршивым электронным звуком давно уже свела бы с ума, но только не мою годовалую дочь. И, конечно, не меня.

Потому что час времени — это целый час времени! Ес¬ли только представить, что можно получить на эти 3600 секунд дополнительно, я бы всерьез подумала, не обменять ли их на годовой бонус. А поскольку я плачу его себе сама, то обменяла бы не раздумывая. И деньги, как говорится, целы, и выгода налицо в буквальном смысле. С лицом, кстати, что-то пора делать. Тридцать плюс — тот возраст, когда стоит признаться хотя бы себе, что салонная косметология победила кубик замороженной ромашки и выравнивающую основу под макияж. Ну, если не победила, то может дополнить. Так, отмечаем в IРаd: «Людмила. Раз в месяц». Ска¬жем, каждого 20-го. С поправкой на командировки и отпуск. Отпусков два — зимний и летний. С детьми. Плюс два осенних уик-энда в Европе. БЕЗ детей. И мы всегда готовы к чему-то незапланированному.

Впрочем, как раз это самое незапланированное и выби¬вает нас из колеи. Нас — это таких, мягко говоря, дивных женщин, которые хотят от жизни всей ее полноты во всех ее проявлениях. Всего и сразу. Здесь и сейчас. Быстро.

Двадцать лет брака, трое детей, начало собственного бизнеса — мой краткий анамнез. Со всеми вытекающими муками: детей растят няни, я ужасная мать; стукнет полтинник — он найдет моложе; если не подпишу сделку до конца квартала, придется сменить офис на более дешевый; праздники — плюс размер; у нее английский вообще без акцента; сколько ни работай, а три Оксфорда для детей дорого; не закончим дом в этом году—с ума сойду; очень хочется жареной картошки...

Двадцать лет самого счастливого в мире брака, трое здоровых и жутко одаренных детей, мое настоящее дело. А еще — лучшая подруга, преданные друзья, захватывающие путешествия, яркие вечеринки, сказочные выходные и обязательный воскресный обед, приготовленный лично и поданный в японском костяном фарфоре. И всего-то «тридцать плюс». Чаще картина жизни выглядит именно так.

Умение переворачивать собственное сознание и самовосстанавливаться — современный женский набор. По¬ка мир продолжает сходить с ума, мы умудряемся прожить лучшую за все времена жизнь. Мы стали архитекторами собственных судеб, и этого уже не изменить.

Думаю, Новое Время стоит отсчитывать года эдак с 1851-го. Тогда американский чудак Джеймс Кинг запатентовал первую стиральную машину с вращающимся барабаном. Именно ему надо поставить памятник на пожертвования свободных женщин. Это потом были феминизм, брюки, право голосовать, курить и делать аборты, подавать на развод, зарабатывать много, плюс все, что мы уже имеем и до чего еще не додумались.

Но вначале все-таки появилось время. И раз уж теперь его не нужно было заполнять тяжким трудом, десятилетие за десятилетием мы научились посвящать его новым ощу¬щениям. И даже удовольствиям. Мы стали свободными, самостоятельными, обеспеченными и главное — выбирающими. Мы эволюционировали как вид — во времени и в геометрической прогрессии.

Потом случился глянец. Вот такой себе ELLE, нами же невинно выдуманный, который снова перевернул все с ног на голову. Вдруг оказалось, что мы выбираем только из предло¬женного. Эпоха потребления превратила в супермаркет все, даже саму жизнь. Кладем в тележку молодость и свежесть, вечно бодрого самца, фантастическую карьеру, милую семью с домиком в 20-километровой зоне, путешествия, йогу и еще чего-ни¬будь яркого три штуки. Мы сотворили из успеха божество, и оно нас поработило.

Я до сих пор не могу понять, как Анжелина Джоли успевает быть одновременно на 12-й странице в новом платье в Каннах, на 21-й — в Африке с кучей голодных туземцев, в кон¬це журнала — на вечеринке года и еще разводиться и мириться с Брэдом. А когда она худеет? Рожает? Любуется своими перепухшими губами? У нее бывают месячные? Плохое настроение? Она вообще плачет?

Так появился страх. Не быть успешной для современной женщины равносиль¬но вообще не быть. И мы погнали пере¬выполнять план. Заполнять каждую секунду смыслом, тратить каждый доллар на новое ощущение, ставить все новые цели и потрясать небо еще более безумными мечтами. Мы так боялись пропустить хоть что-то из возможного, что научились быть одновременно на детском утреннике и вести совещание онлайн, слыть великолепной хозяйкой и соблазнять мужа, вести холодную войну с домработницей и поражать пар¬тнеров инновационными моделями экономики.

Мы действительно все время боимся. Проиграть, перекраситься, уйти, вампира в фильме, потерять, не прочесть, пересолить, заболеть, устать, обанкротиться, забыть и еще много чего. Боимся за детей, за него, родителей, бабушку, жену партнера и иногда даже за пьющего соседа. Но этот физиологический панический ужас делает нас бесстрашными. Он дает нам пинка под зад каждый раз, когда другие бы спасовали. Страх заставляет нас пускаться в авантюры, надевать на годовщину свадьбы уже не по возрасту короткое маленькое черное платье и начинать сначала каждый раз, когда не получилось.

Но удивителен не тайм-менеджмент и даже не способность возобновлять тонус. Поражает то, с каким удовольствием мы скачем по замкнутому кругу времени.

Трудно сказать как, когда и почему, но желание преодолеть страх превратилось в страсть. Нам действительно нравится так жить! Темп, от которого взвоют сотни лошадей Porsche, — ежедневный ритм. Мы смогли не просто хотеть всего и сразу, не только получать это, но и наслаждаться каждым мгновением. Потому что оно прекрасно.

Ведь мы не просто просыпаясь опаздываем, а мило бегаем по дому в пижаме. Выходим босиком на свежеподстриженную траву и улыбаемся солнцу. Умеем целых со¬рок пять минут посвятить шоколадному массажу. Прокли¬наем пробки, не забывая включить любимый диск. Ругаемся словами, за которые ругаем детей, но помним назу¬бок томик Цветаевой. Сплетничаем с геями и никогда не предаем подруг. Не забываем о милых подарочках всем на свете по любому поводу. Готовы надеть на себя медали малышей за первое, второе и тридцать третье место, по¬тому что они — наши дети. Пьем много-много вина. Бьем тарелки из сервиза, который давно пора сменить. Взахлеб смеемся и в одиночестве плачем. А еще мы любим.

Когда-то мы вместе с лучшей подругой, известной украинской писательницей, вывели формулу: «Лучше плакать от неразделенной любви за окном такси, чем троллейбуса». Шли годы, такси превратилось в собственное авто, каж¬дая из нас встречалась и расходилась, нас предавали и мы бросали, но мы действительно умеем снова и снова переживать настоящую любовь. Потому что мы — зомби многих стереотипов, но все еще не роботы. Мы намного сложнее.

Хотя стереотипы нам не враги. Ведь если вдруг все станут модничать с ориентацией или посвятят себя отноше¬ниям child free, кто, скажите на милость, станет следующим поколением читательниц и наполнит пенсионный фонд? В стереотипах важна не мода, а стабильность и даже консерватизм. Потому что мы, женщины «все и сразу», — их жертвы и законодательницы одновременно.

Однажды написав в уме послепослезавтрашний день, мы верим в его реальность. Она действительно творит¬ся неподвластной интуицией и мечтами.

Возможно, в этих самых мечтах и кроется от¬вет на вопрос: «Зачем нам все это нужно?» Почему не хочется посвятить себя чему-то одному — пути матери, первооткрывателя галактик или распространителя косметики? Зачем выхватывать по кусочку от всего, что проносится мимо? Почему всегда чего-то не хватает? И чего?

Слишком сложно, — сказала бы я сегодня идиоту-греку, сумевшему взобраться на колон¬наду храма Аполлона и высечь фразу nosce te ipsum — «познай самого себя». В нас — чересчур христианства, Фрейда, совка, демок¬ратических ценностей, телевидения и антибиотиков. Еще больше Интернета и чуть-чуть маминых рецептов несбалансированной пищи. Если попытаться со всем этим сладить хотя бы в собственной голове, то непременно окажешься в отельной палате с видом на лес, в окружении накачанных санитаров. Не спасают ни алкоголь, ни легкие наркотики, ни секс без обязательств. Неведомыми силами и обстоятельствами мы умеем быть одновременно беспробудными дурами, конформистами и обаятельными мамашами.

У нас, по большому счету, и выбора не было. Мы строили одновременно страну, создавали семью и делали себя.

Но последнее, самое простое, мы все равно будем искать. Черт его знает, каким будет завтра, даже если все расписано в ежедневнике. Но оно будет. И мы — готовы. Мы не согласны просыпаться в мире, выдуманном кем-то другим. Мечтами и целями, транквилизаторами и спиралями, зарплатами и возможностями мы здесь и сейчас создаем реальность, в которой куклы шоу-бизнеса будут жить завтра. Я ведь говорила, что мы слишком быстро эволюционируем?

Думки авторів рубрики «Думки вголос» не завжди збігаються з позицією редакції «Главкома». Відповідальність за матеріали в розділі «Думки вголос» несуть автори текстів

Коментарі — 0

Авторизуйтесь , щоб додавати коментарі
Іде завантаження...
Показати більше коментарів
Дата публікації новини: