Гривна vs доллар: Нацбанк продолжает совершать ошибки

Нынешнее руководство НБУ взяло на вооружение политику прошлой власти – в течение двух месяцев создавалась видимость стабильного курса

В конце сентября я анализировал действия НБУ, указывая на их бессистемность и непоследовательность. Что изменилось за прошедшие полтора месяца? Изменилось многое: курс гривны, остатки на депозитных счетах, процентные ставки, уровень доверия к банковской системе. Изменилось к худшему. Стабильной осталась лишь критично недостаточная адекватность действий руководства Нацбанка требованиям складывающейся ситуации.

Безусловно, удерживать гривну от обвального обесценивания в условиях войны с Россией, колоссального падения промышленного производства, несбалансированной внешнеторговой и инвестиционной позиций, угрожающего снижения объема международных резервов объективно крайне сложно. Если возможно вообще.

Скорее всего, наиболее благоприятным моментом для перехода к модели плавающего курса был период 2011-2012 годов. Этому способствовали тогдашняя позитивная экономическая динамики, ценовая стабильность, относительная сбалансированность внешнеторговых операций, приток иностранных инвестиций. А главное – достаточно высокий уровень международных резервов Украины. Но команда младореформаторов в преддверии парламентских выборов 2012 года предпочла сделать приятное тогдашнему президенту - обеспечить электоральный успех Партии Регионов, в том числе за счет стабильности национальной валюты. Горькие плоды чего мы вынуждены вкушать сейчас.

Уйдем от традиционного перекладывания ответственности на предшественников. Тем более, что нынешнее руководство НБУ взяло на вооружение как раз политику бывшего руководства – на протяжении сентября-октября создавалась видимость поддержания стабильного курса на уровне 12,95 гривен за $1. При этом Нацбанк не смущало наличие невиданного ранее количества курсов гривны, серьезно отличающихся друг от друга: официальный, межбанковский, индикативный, курс в обменных пунктах, курс «черного рынка». Последний и отражал реалии, сдержать мощный порыв которых НБУ был не в силах, в результате чего курс гривны падал во второй декаде ноября ниже 16 гривен за $1.

При этом системная стабильность в действиях руководителей НБУ разных лет просматривается в откровенно неуместной PR-активности, которой замещаются реальные действия именно в периоды наибольших осложнений. Если Стельмах комично убеждал в недооцененности гривны, используя Индекс Биг-Мака, а его «сменщики» грозно пугали введением 15-процентного налога для граждан при продаже валюты, то Гонтарева действует методом «ковровой бомбардировки», генерируя массив нелепых инициатив и оценок.

Как иначе можно оценить поиск мифической «равновесной ситуации», ожидание увеличения притока валютной выручки, базирующееся на том, что в зоне АТО якобы начала работать промышленность? Или мнение относительно того, что курс доллара не должен подниматься выше 12,5-13 гривен, а госбюджет на 2015 год нужно готовить, исходя из курса 12,95?

Непонятно, на кого рассчитана идея ограничить сумму наличных расчетов эквивалентом 1 тысяч евро. Равно как неизвестно - для чего публично дезинформировать общественность, утверждая, что подобная норма якобы действует в Евросоюзе. В действительности ограничение суммы наличных расчетов в указанном объеме действует лишь в Италии. В ряде других стран сумма, в пределах которой можно рассчитываться наличными, в 3-5 раз выше. А во многих странах ЕС подобного ограничения вообще нет.

Венцом словесной активности нынешнего руководителя НБУ стало предложение относительно внесения изменений в Гражданский кодекс, касающееся отмены права граждан на досрочное расторжение депозитных договоров. О глубокой запоздалости этого не говорит только ленивый. Как и о потенциальной вредоносности – в условиях крайне низкого уровня доверия населения к банковской системе (а роль Нацбанка в этом «достижении» едва ли не первостепенна) такая мера не только не будет способствовать притоку депозитов, но, наоборот, стимулирует обратные процессы, усилив угрозу разрушения банковской системы Украины. Если же действовать на перспективу, предположив, что через какое-то время ситуация начнет налаживаться, то гораздо цивилизованнее инициировать законодательное разграничение видов вкладов: срочный, без права досрочного расторжения, и текущий, предусматривающий такое право.

Возведенное в modus operandi замещение реальных действий «вербальными интервенциями» опасно не столько в силу того, что дискредитирует саму должность главы НБУ в глазах международных партнеров, экспертной общественности и рядовых граждан. Хуже то, что произошедшая девальвация гривны нанесла и продолжит наносить колоссальный ущерб не только населению и бизнесу. Сложно переоценить ее негативное влияние на банковскую систему Украины.

Обесценивание национальной валюты значительно увеличивает стоимость валютных пассивов отечественных банков в гривневом эквиваленте. Введенный в 2011 году и расширенный в последующие годы запрет многих видов кредитования в инвалюте привел к тому, что сбалансировать рост гривневого эквивалента валютных пассивов соответствующим увеличением гривневого эквивалента валютных активов не удастся: осторожные граждане предпочитали размещать депозиты в валюте и банки, для кредитования, были вынуждены ее конвертировать и предоставлять займы в гривне. Результатом этого будет дополнительное увеличение потребности в докапитализации украинских банков, с чем собственники многих финансовых учреждений справиться не смогут (или не захотят). Поневоле приходится признать, что отток валютных депозитов в известной мере демпфирует эту острейшую проблему.

Стремительное неконтролируемое падение гривны ведет к существенному осложнению положения заемщиков, которые привлекали кредиты в долларах и евро. Очевидным следствием этого станет дальнейшее ухудшение ситуации с возвратом и обслуживанием банковских займов. Что соответствующим образом отразится на балансах банков.

Но и это – лишь часть проблем. Глубокая девальвация гривны приведет к сильнейшим проблемам в банковской системе страны, которые в свою очередь катализируют обострение проблем в реальном секторе экономики: банкам сейчас не до кредитования, а без кредитной поддержки многие предприятия не способны удержаться на плаву. Запущен механизм взаимного продуцирования проблем в банковском и реальном секторах экономики (последние приведут к усилению социальной нестабильности). Вероятно, только низкая база сравнения (провальные макроэкономические показатели текущего года) не позволит в 2015 году зафиксировать рекордные темпы снижения ВВП.

Не обойду внимание и повышение Нацбанком учетной ставки на 1,5 процентных пункта. Остановить девальвацию гривны этой мерой вряд ли удастся, но стоимость тех кредитов, которые еще выдаются субъектам предпринимательской деятельности, может возрасти. Вряд ли стоит пояснять, к чему это приведет в период затяжной рецессии. Вновь остается поневоле порадоваться тому, что ставка рефинансирования НБУ так и не начала в полной мере выполнять присущую ей в цивилизованных странах функцию.

Похоже, что системная ошибка была заложена в самом факте назначения на руководящие должности в Национальном банке не классических, а инвестиционных банкиров, пусть и весьма успешных в своем виде деятельности. Однако, исправлять эту оплошность не спешат – лидеры государства всецело поглощены «коалициадой» и последующим дележом властных портфелей, не обращая должного внимания ни на войну в Донбассе, ни на падение экономики, ни на почти двукратное (в сравнении с 2013 годом) падение курса гривны.