Всього лише одна помилка Зеленського вселила віру в Путіна

Встреча в «нормандском формате», о необходимости которой так долго говорили все, кому не лень, закончилась, едва успев начаться. Меркель с Макроном привычно выступили в роли «миротворцев», Путин – в роли штатного enfant terrible, а Зеленский – юного дебютанта. Главный итог встречи – сам факт ее проведения. Ни на что большее этот дурацкий формат, в сущности, не рассчитан. Встретились, выразили друг другу протокольную «озабоченность» и разбежались, условившись встретиться вновь.

Правда, на этот раз ожидания какого-то прорыва были, вероятно, как никогда велики, прежде всего, в России. Причина проста.

При всем своем кажущемся хитроумии российская внешняя политика очень стереотипна. В далеком уже 2003 году Россия вызвалась помочь Молдавии урегулировать ее конфликт с пророссийскими сепаратистами молдавского Приднестровья. Для этого в Москве был разработан так называемый «план Козака», по которому мятежное Приднестровье было бы формально возвращено под юрисдикцию Молдавии в обмен на предоставление сепаратистам фактического права вето на решения ее правительства.

Очень похожую аферу Россия пытается провернуть сегодня на востоке Украины, где окопались пророссийские сепаратисты. Формально вернув под юрисдикцию Украины эти мятежные территории, но сохранив над ними свой полный контроль, Россия явно намеревается приобрести с их помощью «легитимные» рычаги влияния на всю украинскую политику в целом. Именно на это были нацелены, по сути, продиктованные Россией последние из «Минских договоренностей», которые Украине пришлось подписать в феврале 2015 года в крайне стесненных обстоятельствах – под угрозой массированного наступления российских войск.

Всем, конечно, понятно, что написанные буквально на коленке и крайне невразумительные «Минские договоренности» не являются полноценным международно-правовым документом, обязательным к неукоснительному выполнению. Однако, за неимением других инструментов, отказаться от них непросто: Меркель с Макроном огорчатся, а Путин разозлится. На что способен разозленный Путин, известно. Поэтому Порошенко, в бытность свою президентом Украины, от них и не отказывался. Хотя, хорошо понимая, какую угрозу для суверенитета Украины они несут, выполнять не пытался.

Напротив, новый президент Украины Зеленский такую попытку все же предпринял, довольно неожиданно согласившись с лукавой «формулой Штайнмайера», которая была простым пересказом основных положений «Минских договоренностей» февраля 2015 года. Эта очевидная ошибка Зеленского, вероятно, и побудила Путина поверить в то, что его план политического разложения Украины может удаться.

Тут, однако, сработал механизм сдержек и противовесов, являющийся одним из главных завоеваний украинской демократии. Именно этот, по-прежнему несовершенный механизм позволил украинской оппозиции удержать своего неопытного президента от анонсированного им крайне опрометчивого шага. К чести Зеленского, ему хватило здравого смысла допущенную ошибку понять и исправить: согласие Украины на «формулу Штайнмайера» было фактически дезавуировано. А прорыва на нынешней встрече в Париже не случилось.

Если не считать дежурной договоренности о разведении сил ВСУ и сепаратистов и об обмене пленными про принципу «всех на всех», очередная встреча в пресловутом «нормандском формате» оказалась безрезультатной, а Путину пришлось с недоумением констатировать, что, в отличие от него, президент Украины не всесилен, ибо не может «справиться» со своими «националистами».

В таких случаях принято говорить: все хорошо, что хорошо кончается. На самом деле, конечно, все только начинается. Новой украинской администрации еще только предстоит продумать свою переговорную позицию. И, в частности, решить, что может прийти на смену встречам в «нормандском формате». В своем нынешнем виде этот формат заведомо неэффективен прежде всего, потому что вопреки логике позволяет России наравне с Германией и Францией выступать в качестве «гаранта» договоренностей Украины непонятно с кем. Когда одна из сторон конфликта маскируется под гаранта его урегулирования, интересы другой стороны конфликта неминуемо ущемляются. Не пора ли Украине потребовать исправления этой несправедливости?