Сучасна Росія: нащадки НКВС проти нащадків Сахарова
Суд в Москві оштрафував товариство «Меморіал» на 300 тисяч рублів за відмову визнати себе «іноземним агентом»
Мовою оригіналу
С такими организациями, как правозащитное общество «Мемориал», государство может вести себя по-разному. Может душить в объятиях, всячески взаимодействовать в разных важных и неважных делах, вручать премии и гранты, поздравлять с юбилеями. А может громить, запрещать, арестовывать сотрудников, изымать запрещенную литературу. Путинская Россия, как мы видим, чужда обеих этих крайностей. Нет объятий, но нет и погрома. Нет премий, но нет и арестов.
Строго промежуточный и самый скучный подход - среднего размера штраф, присужденный районным судьей по административной статье, дальше возможность апелляции и долгое общение с судебными исполнителями, которые будут взыскивать эти триста тысяч рублей с тем же безучастным выражением лица, как если бы речь шла о недоплаченных алиментах. Все довольно неприятно, но ведь и на репрессии не пожалуешься - у этой власти такие законы, и она их соблюдает. О чем тут вообще говорить?
Не просто закон
Но и самое скучное судебное решение заслуживает нескольких примечаний. Во-первых, закон, да, он суров, но это полбеды. Важнее то, что он и придуман для избирательного применения. Общественных организаций в России тысячи, если каждой заниматься так же тщательно, как «Мемориалом», процесс растянется на годы, но в этом-то и секрет - никто и не собирался заниматься всеми. Борьба с «иностранными агентами» для государственной системы - это вопрос не выживания, а, если можно так выразиться, удовольствия.
На местах ярлык «агента» часто цепляют на самые аполитичные организации - то ли в расчете на коррупционное разрешение спора, то ли просто по недомыслию. И в этом случае всегда есть риск, что Москва одернет и накричит. Сама же Москва, то есть федеральные власти, интересуется только теми, кто действительно может быть потенциально опасен с политической точки зрения. И в этом смысле, каким бы незначительным ни казался штраф, атака на «Мемориал» - несомненный политический репрессивный акт.
Во-вторых, важно понимать, что денежный штраф - это не единственная цена вопроса, когда речь идет о статусе «иностранного агента». Деньги, в конце концов, можно легко найти - бросишь клич в интернете, и жертвователи найдутся. Но власть назначает «иностранных агентов» совсем не для того, чтобы наживаться на штрафах. Реальный смысл этого ярлыка - несопоставимо более сложная финансовая отчетность и на порядок более частые проверки, фактически парализующие деятельность организации.
И главное, о чем уже можно судить по практике работы «иностранных агентов» в разных регионах, - «почему-то» полностью исключаемое взаимодействие с любыми государственными структурами, кроме проверяющих. То есть устроить совместную программу со школой или университетом уже почему-то не получится, организовать любое мероприятие с участием местных властей - об этом лучше не думать. Никакого прямого запрета, конечно, нет, но запрет и не нужен. Любой чиновник знает пределы допустимого, и сотрудничество с врагом (а «иностранный агент», конечно, враг) для него исключено.
«Мемориал» тот же, государство изменилось
А еще есть исторический контекст. Основатель «Мемориала» - Андрей Сахаров, фигура в современной России как бы уважаемая, но именно «как бы» - даже на проспекте его имени в Москве висит мемориальная табличка, сообщающая о его заслугах в создании оборонного щита Советского Союза (а не о том, за что он получил Нобелевскую премию мира).
Рожденная перестроечными «неделями совести» структура, призванная вернуть имена безвестным жертвам большевистского террора, могла стать важнейшей общественной институцией постсоветской России, признаваемой и уважаемой государством.
Но с годами ценности «Мемориала» как-то сами собой оказались перпендикулярны ценностям государства, причем менялось как раз государство, а не «Мемориал». Переломом, очевидно, стала война на Северном Кавказе - будучи правозащитной организацией, «Мемориал» доставил немало неприятных минут российскому государству, и платой за это стала фактически нулевая толерантность как федеральных, так и послевоенных чеченских властей к правозащитникам как таковым и «Мемориалу» в частности.
Сегодня, когда речь заходит о «Мемориале», первым в голову приходит имя не Андрея Сахарова, а сотрудницы общества Натальи Эстемировой, жестоко убитой в Чечне в 2009 году. Врагом государства не становятся в одночасье - должна быть цепочка событий, и в этой цепочке у «Мемориала» есть и убийства, и суды (в том числе с Рамзаном Кадыровым), и кампании в прессе, и много чего еще.
Когда в России ввели статус «иностранных агентов», «Мемориал» уже был в числе первых кандидатов на узаконенное государственное давление. Этот штраф, который кажется «малой кровью», - просто частный эпизод конфликта, в которой наследникам НКВД противостоят наследники Сахарова. За кого болеть - каждый решает сам.