Назад в будущее

Поиск в шведских территориальных водах виртуальной российской подлодки стал темой вопросов, обращенных к генсеку НАТО Йенсу Столтенбергу из зала брюссельского Благородного собрания, где он выступил во вторник.

Спрашивали шведы явно не без сарказма в отношении собственного правительства, поймавшегося на удочку сенсации. С усмешкой отмечали, что это была самая крупная военная акция их страны с 80-х годов прошлого века. Хотя генсек воспринял вопрос тоже не без юмора, разговор свелся к серьезной вещи: не прошло ли время нейтралитета, не пора ли Швеции и Финляндии проситься в НАТО?

Ответ генсека был ожидаемым: даже если бы у меня было мнение, я бы его придержал при себе, не в моей должности давать советы на такие темы, пусть шведы сами решают, пусть сами решают украинцы и все, у кого есть причины беспокоиться за свою безопасность. А двери НАТО для желающих открыты, условия вступления известны.

Появись утка про подлодку, скажем, году этак в 1995 или хотя бы в начале «нулевых», шведы бы, наверное, не придали ей значения или посмеялись, а не тратили миллионы долларов на поиски призрака. Но наступили другие времена. Россию стали бояться соседи, которые даже в холодную войну считали свой нейтралитет гарантией безопасности. Вот, поглядите, что дал нейтралитет Украине, говорят они.

«Я вырос в мире, в котором тогда было такое же ощущение опасности, как и в мире, в котором мы живем сейчас, - сказал Столтенберг в своей первой на посту генсека НАТО политической речи. - Норвежским ребенком во время холодной войны я не знал, что такое 5-я статья (о коллективной обороне) или Вашингтонский договор (о Североатлантическом союзе). Но знал, что нас защищает НАТО. Я чувствовал себя в безопасности благодаря НАТО. Позднее, когда я был молодым призывником норвежской армии, мы тренировались тому, как только продержаться. В полной уверенности, что союзники быстро придут на помощь. Мы знали, что одной Норвегии не справиться. Но мы также знали, что мы не одни».

В этой речи на конференции Германского фонда Маршалла США Столтенберг много говорил о России. Ведь он первый глава международного аппарата НАТО, чья страна граничит с Россией.

«Я помню, как ездил с экскурсией на границу, когда она была наглухо закрыта, во времена Советского Союза. Я смотрел на ту сторону, будто пытаясь разглядеть нечто темное и страшное. Сейчас там безвизовая зона, и границу ежегодно переходят сотни тысяч человек. Это выгодно обеим странам. Свобода и процветание, которыми многие русские смогли воспользоваться в недавние годы, пришли к ним из-за таких вот открытых границ. И благодаря интеграции России в построенный на правилах мировой порядок».

Что бы там ни говорили, но за четверть века Европа постепенно забыла страх и недоверие к большому восточному соседу. Выросло поколение людей, которые не боялись, что однажды в их городе появятся чужие танки или какие-то «зеленые человечки» без опознавательных знаков. Эти люди избраны в парламенты и голосовали за сокращение оборонных бюджетов. Новое поколение выросло и в России. У него была возможность ощутить себя вне осажденной крепости, частью большого, пусть сложного и беспокойного мира.

И вот как бы одним жестом все это перечеркнуто, и шведы, охваченные давно забытой было паранойей, охотятся за несуществующей российской подлодкой. Охота за «Красным Октябрем» в октябре 2014-го…

Новый шеф НАТО заявил, что только сильный западный альянс может договариваться с Россией об улучшении отношений. Его опыт премьер-министра Норвегии подсказывает, что внушительный военный потенциал и крепкая трансатлантическая связь с Америкой должны быть основой возвращения отношений с Россией в конструктивное русло. «Нет никакого противоречия между желанием укреплять НАТО и продолжением попыток взаимодействовать с Россией Путина».

«НАТО есть и будет. Россия есть и останется. Поэтому нам предстоит поддерживать какие-то отношения. Вопрос только в том – какие», - рассуждал он.

Столтенберг считает, что время сокращения военных бюджетов стран НАТО ушло вместе с ощущением безопасности европейцев. Государственные лидеры стали более требовательными, а парламентарии – более сговорчивыми.

«Ситуация с бюджетами будет меняться, потому что впервые главы государств и правительств обещали это (на саммите НАТО) в Уэльсе. Потому что обстановка в области безопасности изменилась. После холодной войны, конечно, было много аргументов в пользу сокращения оборонных расходов. Но наступили времена меньшей определенности. И это аргумент в пользу увеличения оборонных расходов после долгого периода их сокращения», - уверен он.

Итак, новое состязание в гонке вооружений? Для европейцев в кризисное время накладно выделить даже требуемые НАТО минимум два процента ВВП на оборону, хотя они в среднем побогаче россиян. Но Крым и Донбасс заставили задуматься. Накладна ли новая гонка вооружений для россиян? Риторический вопрос.

А «какие-то» отношения были у Запада и с Советским Союзом… Мы туда хотели?