Украина — почему не работает имперская политика?

За готовность братьев-украинцев защищать свою независимость от богатого соседа, желающего прибрать к рукам Ридну Неньку, можно только порадоваться, если бы не одно «но»: исторически сложилось, что для украинцев свой пан в тысячу раз хуже пана-москаля или пана-ляха. Не раз именно свои паны превращали Украину не то, чтобы в депрессивный регион, а буквально в пустыню. И те, кто на Украине не ассоциирует себя с новым панством, то есть абсолютное большинство населения, имеют прекрасную генетическую память на этот счет. Именно эту самую генетическую память «эксплуатировали» юные Советы для того, чтобы стать с потерянной в феврале 1917-го года (тогда казалось — навсегда потерянной) Украиной одним государством, где панов вообще не жалуют никаких. Очень хорошо тогда все удалось: у белогвардейцев горели пятки, когда они отступали по украинской земле к Черному морю — этот факт нашел отражение как в официальной белогвардейской истории, так и в многочисленных художественных произведениях и воспоминаниях.

Сегодня Россия очнулась от 70-летнего советского тоталитаризма и возрождает Империю. Соответственно и политика у нее — имперская, то есть та самая, которая привела к развалу Российской Империи в феврале 1917-го года. Состоит эта политика в грубом давлении на национальные меньшинства, игнорировании каких-либо их национальных особенностей и, одновременно с этим, «прикармливании» элит, считающихся лояльными. Предъявлять какие-либо претензии к России 19-го века на этот счет глупо — так тогда действовали абсолютно все развитые страны. Но скатываться в эту дичь первоначального накопления капитала после того, как мир увидел совсем другую политику и воспринял ее, пусть и в степени, не касающейся экономических вопросов — довольно странно. Это не от большого ума тех, кто за международную политику отвечает.

Во-первых, ставить на местные лояльные элиты в Украине — глупее ничего придумать нельзя. Их элитарность сегодня «заработана» не долгим многолетним трудом в сельском хозяйстве или где бы то ни было еще — она досталась как снег на голову в результате раздела экономики бывшего СССР. Кому-кому, но уж российской власти должно быть известно, что такое иметь дело не с честными предпринимателями-созидателями, а с попилившими страну жуликами! Кажется, именно эта власть ставит себе в достижение равноудаленность олигархов? А откуда тогда взяли, что олигархи на Украине другие? Конечно, попытка взаимодействовать с элитой не могла не потерпеть поражения. Эта элита не заинтересована в созидании и экономическом росте, она заинтересована в том, чтобы продолжать кормиться с награбленного. Она осознает временность и зыбкость того, что сегодня называется ее «собственностью» и прекрасно понимает, что более «упакованный» коллега-москаль очень легко способен эту «собственность» «отжать», элементарно взывая к пролетарской ненависти масс, под видом восстановления справедливости и равноудаленности.

Во-вторых, еще более глупое занятие — отстаивание прав русскоязычного населения. Очень сложно отстаивать права тех, чьим правам ничего не угрожает. С этой же проблемой по всему миру столкнулись защитники сексуальных меньшинств и теперь им прямо приходиться выдумывать противодействие себе и бороться с этим выдуманным противодействием, чтобы хоть какое-нибудь «движение» было. Точно также с защитой русских на Украине: нанятым Россией «жучкам» приходилось придумывать притеснение русского языка, чтобы хотя бы оправдать собственное существование. Как сказал один человек, Россия выступала здесь в роли толпы хулиганов, прячущейся за углом и подсылающей к идущему мимо приличному ученику самого мелкого и наглого для провокации, чтобы потом всей толпой выйти и приличному ученику навалять, если он этого мелкого обидит. Вот это мелкое жлобство и есть «имперская политика», на которую уповают.

В-третьих — газовые войны. Лично я уверен, что Россия в этих войнах занималась не чем иным, как защитой газового бизнеса от все тех же украинских элитариев, очень неплохо с этого бизнеса живших. Дело в том, что полученные этими элитариями доходы автоматически означали, что эти доходы не получены Россией. Конечно, с этим нельзя было мириться! Но информационную войну на Украине мы проиграли полностью. Большинство населения Украины уверено, что русские таким образом пытались нажиться, принимая стоны элит о мелком жемчуге за собственные проблемы с жидким супом. Национальный вопрос — любимый конек элит, потому что именно этот вопрос, т.е. угроза внешней экспансии, заставляет сплачиваться народ даже вокруг последних мерзавцев.

Ясно, что перечисленные мероприятия и деятельность местных элит по защите собственных «завоеваний» могли только посеять недоверие у украинского народа в отношении России. И тут очень вовремя появился Онищенко и стал запрещать ввоз Украинской продукции в Россию. Лучшего козыря украинским панам не могли дать! То, что они вещали в информационном пространстве про злых москалей, наконец, обрело осязаемую форму. Чем вам конфеты-то наши помешали — задают украинцы своим российским родственникам резонный вопрос.

В таких условиях, евроинтеграция — дело закономерное. Из двух зол специфическая постсоветская элита всегда выберет то, которое будет меньше мешать. За последнее время Украина была открыта для европейцев — но они особо туда и не лезли. Уверенности, что не полезут русские — никакой.

В этой ситуации мне очень жаль Путина — он ведь действительно видит в этом Таможенном Союзе нечто большее, чем просто экономическое решение. И нет сомнений, что за это «нечто большее» он готов делиться — это заметно хотя бы по неплохо устроившейся в Таможенном Союзе Белоруссии. Также жаль украинский народ, который, несомненно, от этого Союза бы выиграл, а теперь также несомненно проиграет от евроинтеграции.

Так что, Украина и Россия разошлись окончательно? Нет, не разошлись. Разошлись украинская элита и российская имперская политика. Чтобы ликвидировать это расхождение — достаточно отказаться и от имперской политики, и от попыток заигрывания с украинской элитой. Обращаться надо прямо к украинскому народу, благо, демократия позволяет. Правда, здесь надо знать, что говорить, а лучше всего даже не говорить, а демонстрировать примером. Зазывать кого-либо на тонущий корабль бесперспективно. Сначала надо спасти свой корабль — а там уже решать, что делать с другими. Хотя, если очень хочется — можно найти точки соприкосновения и в нынешних условиях.