Что не так? Какая Украина нам нужна

Меня вчера спросили о том, какое государство мы хотим построить, каким должно быть его позиционирование. Я подумал и ответил, что мы должны построить государство, в котором будет комфортно славянам.

Посмотрите. Реально сегодня славяне расползаются, словно тараканы, по всему миру в поисках лучшей жизни. Нам нужна территория, где сохраняя наши лучшие самобытные черты, мы должны так организовать отношения между людьми, чтобы они в максимальной степени смогли раскрывать свой потенциал.

Посмотрите на Турцию или ОАЭ. Они создали модели, позволяющие им вписаться в глобальную систему на конкурентных позициях, но в то же время, не порвали со своей культурной идентичностью.

Вообще, для меня примером эффективной модернизации является в первую очередь не Польша, а Турция. Исламисты во главе с Эрдоганом сделали больше для придания Турции европейского лоска, чем предыдущие правительства. В принципе, это и есть ключевое качество успешного народа — уметь брать лучшее у других, сохраняя свое, постоянно приспосабливаться к новым условиям, не позволяя политическими структурам закостеневать настолько, что они перестают адекватно реагировать на все новые и новые вызовы.

При этом такую себе «Славию» не нужно представлять, как гетто, в котором несчастные славяне укрываются от ужасов глобализма. Подобный подход, наоборот, требует открытости, чтобы всасывать капиталы, людей со всего мира, ресурсы, дабы иметь жизненную мощь.

Порядок, покоящийся на сбалансированном общественном договоре, богатая культура, ресурсная обеспеченность — вот инструменты, открывающие нам дверь в светлое будущее.

Пора смотреть на мире широко, по-хозяйски, а то пробухаем все.

В этой ситуации пришло время критически оценить наш политический спектр с точки зрения реализации той или иной стратегии модернизации страны.

28 октября в этом плане дало богатый материал для раздумий.

Чем не нравятся националисты? Они сужают рамки. Зацикливаются на старых обидах. Ограничивают масштаб. Украинцы масштабный народ и только в масштабе находят самореализацию. Каждая попытка сузить масштаб приводила к самопожиранию, и, в итоге, вхождению в большой проект навязанный извне.

Пора делать выводы — мы должны сами делать большие проекты или будем и дальше сырьем для больших проектов.

Чем не нравятся коммунисты и вообще сегодняшние старые левые? Тем, что осталась ортодоксальная выхолощенная картинка, не имеющая связи с реальностью и бизнес ориентация. Проще говоря, сегодня коммунисты и прочие смотрят на левую идею, как бизнес. В этом плане они целиком органичны в рамках той модели управления, что доминирует в Украине последние 20 лет. Если олигархи утилизировали советскую инфраструктуру, экономические активы, человеческий капитал, то старые левые утилизировали остатки коммунистических идей. Здесь нет никакой перспективы развития. Только чистое паразитирование.

Чем не нравятся либералы? Тем, что они бубнят старые истины, которые уже устарели и стремительно корректируются новой мировой повесткой. Наши либералы устарели еще до того, как смогли открыто говорить о либерализме в Украине.

Чем не нравится оппозиция? Тем, что это филиалы Партии регионов. Их истинный лозунг – все менять так, чтобы ничего не менялось.

Чем не нравятся пророссийские силы? Тем, что они не способны из-за собственной умственной неполноценности предложить нечто большее, чем замшелые истины о каком-то союзе ради православия, духовности и самодержавия, которые все чаще звучат из Кремля. Проблема же России не в том, что нам неинтересен Восток, а в том, что РФ не будучи способной модернизировать политическую систему (что связано с неспособностью жадной и вороватой элитой покончить с коррупционными практиками на всех уровнях иерархии) сваливается в очередному мракобесию в форме квазиконсерватизма, как ширмы, прикрывающей страх, что угнетенные массы однажды восстанут и заберут все приватизированное «непосильным трудом»

Чем не нравятся западники? Тем, что у них на все есть один ответ — ложись под чикагских мальчиков и делай как скажу в Брюсселе-Вашингтоне. На самом деле, это зеркальное отражение пророссийских маргиналов. Здесь мы видим такую же узость мысли и неспособность превратиться в полноценный субъект. Они не понимают, что успех той или иной страны связан не с повторением чьих-то успешных стратегий, а способностью творчески адаптировать успешные стратегии в соответствии с нашей национальной спецификой. Успех есть продукт субъектности. Сначала интеллектуальной, потом на уровне государственной политики.

Отсюда вытекают рамки нашего государственного проекта.

Он должен быть масштабным.

Он должен быть экспансивным.

Он должен быть технократичным.

Он должен сочетать социальную направленность в плане создания условий для формирования здесь качественного человеческого капитала, но он должен быть адекватным с точки зрения тех, ресурсов, что мы сегодня имеем.

Он должен быть понятным для внешнего окружения, чтобы снять ряд рисков. То, есть элита должна говорить языком интересов центров мировой силы, вписывая наши интересы.

Он должен иметь использовать славянский фактор в качестве позиционирования места страны в мировых рангах.

Он должен быть способным поддерживать порядок, как необходимое условие модернизации.

Он должен быть способен гармонизировать противоречивые интересы основных социальных групп.

Он должен быть ориентирован в будущее, которое может объединить силой и духом проекта, но не в прошлое, где слишком много обид.

Рост радикализма на последних выборах – не случайность. Это восходящая тенденция.

Перед нами в конечном итоге останется два-три базовых сценария.

Если мы пойдем по пути крайностей, любых – левых, правых, националистических, Украина исчезнет в недалекой перспективе.

Если мы выберем путь сбалансированной модернизации, то мы придет туда, где еще не были – мы станем реальной региональной силой. Этот путь требует концентрации воли и усилий, он неизбежно заставляет нас порвать с хатой с краю.

Однако, именно способность рвать с прошлым уничтожающим будущее — характерная черта великого народа.