Держава Кремля і Луб’янки

Озброєний загін партії більшовиків… Караючий меч диктатури пролетаріату… Когорта лицарів революції з гарячими серцями, чистими руками і холодними розумами… Так майже ніжно звали в минулому цю організацію вожді Кремля та їхні друковані рупори. Не жалкують пишних назв для неї у Росії й сьогодні. Бо ж з її надр вийшов Сам. Рятівник великої держави, національний лідер, надія прогресивного людства, борець проти ісламістського тероризму та американського глобалізму тощо.

ЧК-ВЧК-ҐПУ-ОҐПУ-НКВД-НКҐБ-МҐБ-МВД-КҐБ-МБ-ФСК-ФСБ… Не знаю, можливо щось і випустив, надто багато було абревіатур на столітньому шляху. Змінювалися назви, проте залишалася суть: машина для здійснення державного терору, часом – масового, часом – вибіркового. Ну, а розвідка-контррозвідка – то були побічні функції, здійснювані далеко не завжди найкращим чином, попри величезний штат організації (за Юрія Андропова, очільника КҐБ у 1967-82 роках, він сягнув ледь не півмільйона). Хоча й на зовнішньополітичній арені Луб’янка дещо вміла, а саме вербувати «корисних ідіотів» і купувати продажних політиків, журналістів й інтелектуалів Заходу.

Утім, щоб не займатися коментарями, краще надати слово ініціаторові створення цієї організації Володимиру Ульянову-Леніну, головному вождю жовтневого перевороту 1917-го і першому прем’єру радянської Росії

Цитую мовою оригіналу.

«Надо поощрять энергию и массовидность террора (…) Расстреливать, никого не спрашивая и не допуская никакой волокиты» (1918 рік).

«Террор и ЧК – вещь абсолютно необходимая» (1919 рік).

«Хороший коммунист в то же время есть и хороший чекист» (1920 рік).

«Без такого учреждения (ВЧК – С.Г.) власть трудящихся существовать не может» (1921 рік).

«…Величайшая ошибка думать, что нэп положил конец террору. Мы еще вернемся к террору и к террору экономическому» (1922 рік).

Чи треба відзначати, що «влада трудящих» за Леніним є «диктатура пролетаріату», а ця диктатура «здійснюється через комуністичну партію»?

Так було за Леніна. За Сталіна відбулися певні трансформації у владній конфігурації та взаємовідносинах Кремля і Луб’янки. Слово компетентному експерту – німецькому професору-радянологу чеченського походження Абдурахману Авторханову. Ось що він зазначав у 1950 році:

«Неправда, что в СССР – «диктатура пролетариата». Даже больше. В СССР нет и советской власти. Правда только то, что существующий ныне режим называет себя «советской властью» по традиции. (…) Такое название лишь выгодно маскирует подлинную природу сталинского режима.

Нет в СССР и диктатуры коммунистической партии, несмотря на ее шестимиллионную членскую массу. Правда только то, что сами большевики называют коммунистическую партию «авангардом трудящихся СССР», чтобы скрыть от народа лицо подлинного «авангарда». (…)

Неправда, что в СССР делят господство и власть партия и военная клика. Генералитет Советской армии является пленником своего политического опекуна – института политических работников. Но даже и эти, последние, являются только посредниками, мостиком к подлинной силе, которая имеет свое собственное имя и свое собственное место в Советской армии.

Неправда, что Политбюро ЦК ВКП(б) является всемогущей сверхсилой. (…) Политбюро – хотя и яркая, но все-таки лишь одна тень той действительной сверхсилы, которая стоит за каждым креслом членов Политбюро.

Сами члены Политбюро это знают точно, партия смутно догадывается, а народ апатичен к «высокой политике». Народ учат не думать. За всех думает, действует и диктует одна абсолютная сила.

Имя этой силы – НКВД-МВД-МГБ. (…)

Сталинский режим держится не организацией Советов, не идеалами партии, не властью Политбюро, не личностью Сталина, а организацией и техникой советской политической полиции, в которой самому Сталину принадлежит роль первого полицейского. (…)

Сказать, что НКВД есть государственная тайная полиция – это значит ничего не сказать по существу. Тайной полицией является и «Интеллидженс Сервис», но ее существование в глазах англичан так же естественно, как, скажем, естественно существование Министерства здравоохранения.

Сказать, что НКВД есть орган массовой инквизиции – значит опять-таки ничего не сказать по существу, ибо массовой инквизицией было и Гестапо, хотя его шеф Гиммлер не годился бы и в сержанты Государственной безопасности.

Сказать, что НКВД есть «государство в государстве», значит умалить значение НКВД, ибо сама постановка вопроса допускает наличие двух сил: нормального государства и сверхнормального НКВД; в то время как сила одна – универсальный чекизм. Чекизм государственный, чекизм партийный, чекизм коллективный, чекизм индивидуальный. Чекизм в идеологии, чекизм на практике. Чекизм сверху донизу. Чекизм от всемогущего Сталина до ничтожного сексота».

Після смерті Сталіна знову відбулися певні трансформації. Партія повернула собі монополію на владу – та невдовзі задля збереження системи змушена була знову визнати особливу роль «компетентних органів», врешті-решт фактично зрісшись із ними. Не випадково у сатиричній антиутопії «Москва 2042», опублікованій у 1986-му, письменник-емігрант Володимир Войнович назвав керівну партію майбутнього «КПҐБ»…

І знову слово компетентному експерту – колишньому радянському розвіднику, історику й письменнику Віктору Суворову (2017 рік):

«Я несколько раз об этом говорил и для молодого поколения повторю. 91-й год, все рушится, у Володи Буковского в саду диссиденты собрались, отсиденты – и меня позвали. Ну, я не диссидент, я беглый шпион, но меня в ту очень достойную компанию людей приняли, и я им сказал: «Ребята, третий президент России из ГБ будет». Я ошибся, потому что второй им оказался, а с другой стороны, если Ельцин два срока сидел, значит, все-таки Путин третий. Почему мне тогда было ясно, что дальше – ГБ? Потому что после распада Союза должны были люстрацию провести! (…)

И тогда я им механизм рассказал, как и почему к власти ГБ придет. Логически, на трех пальцах, объяснил: тайная армия стукачей сидит... Огромная! Многомиллионная! Это, возможно, достойные люди, их заставили и так далее, но они стучат, и если мы их раскроем – ну, ничего страшного, их так много, они под давлением обстоятельств это делали, все скоро забудется, а если же не раскроем, в очень неприятную ситуацию попадем. Сидит вот человек: профессор, дворник, машинист тепловоза… Неважно кто – стукач. Если бы его рассекретили – все, раз пережил, и дальше не страшно, а если он не раскрыт, ему хочется, чтобы гэбуха вернулась, чтобы не раскрыли его никогда, так вот, смотри: многомиллионная армия есть, в которой разные слои населения «служат», и она единой мечтой живет – чтобы гэбуха вернулась. Режиссеры кино, оперные певцы, дворники...Чтобы КГБ вернулся и их точно уже не раскрыли. (…)

Вот мы с тобой сорняки в огороде рвем: что у нас там сверху? Ага, гэбуха. Сейчас мы ее прополем поверхностно, прошерстим, имя ей сменим, внешнюю разведку – туда, ФСО – сюда, а корень-то останется! Корень – это тайные стукачи, и вот новый начальник пришел, который знает: все разобщены, но за его спиной – целая армия стукачей, которые, стоит им только намекнуть, голосовать пойдут, в Думу кого нужно проведут, высший пост в стране доверят… И это случилось!»

От і думаймо: якщо без ЧК в різних іпостасях комуністична диктатура була неможлива (тут Ленін не помилявся), то чи можлива взагалі нинішня «велика Росія» з Путіним чи не з ним на чолі без усевладдя цієї організації?