Неуемные мстители. Россия ведет торговые войны на всех напралениях

"Не надейтесь, что Россия успокоится". Эти слова были обращены к Украине. Три года назад экс-президент Литвы Валдас Адамкус таким образом предупреждал украинцев со страниц "Зеркала недели" (№45 от 3 декабря 2010 г.): Москва будет давить до тех пор, пока мы не откажемся от своих попыток идти на Запад.

В.Адамкус оказался прав, но вряд ли мог представить масштабы мстительности России, решившей наказывать также тех, кто поддерживает Украину. Под раздачу попала, собственно, Литва, готовящаяся через полтора месяца, 28—29 ноября, провести у себя саммит Восточного партнерства. Вначале Россия ужесточила контроль в отношении литовских перевозчиков, из-за чего на границе образовались длинные очереди из фур. Не успела ситуация более-менее разрешиться, как "Роспотребнадзор", любимый карательный инструмент Кремля, объявил на этой неделе о решении не впускать продукцию крупных молочных литовских производителей на российский рынок. Так почему именно Литва? И как на это реагирует Вильнюс?

В списке всех мотивов, вынудивших Россию пойти на внешнеполитические крайности, на первый план выходит, конечно, политическая активность Литвы в регионе. Один из приоритетов Вильнюса во время председательства в Европейском Союзе — подписать Соглашение об ассоциации с Украиной. В самом Вильнюсе осознают, что саммит 28–29 ноября — это точка невозврата, это событие, сравнимое по важности с Беловежским соглашением. Если Беловежье зафиксировало смерть СССР только юридически, то Вильнюс приблизит конец советскому наследию и фактически. С этой точки зрения объяснимы и переживания России, чей президент неоднократно сокрушался по поводу крупнейшей геополитической катастрофы — развала Советского Союза. В этом же контексте понятна и риторика Кремля, характерная для агонизирующего периода холодной войны. Конечно, масштабы другие, другие и меры. Россия давно не способна тягаться с мировыми тяжеловесами (мелкая пакость с Эдвардом Сноуденом или ребячество по сирийскому вопросу, выдаваемое за серьезную политику по защите международного права, — не в счет), потому и отрывается по полной на тех, кто вроде бы не в состоянии дать сдачи. Но если в случае с Арменией, Молдовой или Украиной российская политика не получает должного отпора, то в литовском вопросе Кремль рискует жестоко просчитаться.

В Вильнюсе обсуждают еще, как минимум, три причины российского давления.

Первая причина — Россия наказывает Литву за несговорчивость в переговорах с "Газпромом". В прошлом году Вильнюс подал в Стокгольмский арбитраж иск против российского монополиста, предъявив концерну претензии на сумму почти в 1,5 млрд евро. Кроме прочего, "Газпром" конфликтует с Литвой по поводу компании Lietuvos Dujos (в ней 37,1% акций принадлежит газовому гиганту РФ), занимающейся поставками российского газа в балтийскую страну. Вильнюс намерен разделить Lietuvos Dujos, как того требует Третий энергетический пакет ЕС: одна и та же компания не может одновременно поставлять газ и владеть газовой инфраструктурой. "Газпром", естественно, выступает против такого разделения. Кроме прочего, в 2015 г. истекает действие нынешнего газового контракта, согласно которому литовцы платят самую высокую цену на газ в Европе — 479 долл. за 1 тыс. кубометров (по этому поводу, напомню, недавно в Ялте завязался спор между президентами Литвы и Украины). Россия хотела бы продлить действие контракта на своих условиях — Литва отказывается. Более того, принципиальность Вильнюса привела к тому, что Европейская Комиссия еще в прошлом году начала расследование по поводу препятствования свободной конкуренции со стороны "Газпрома". Итог разбирательств для России — неутешителен.

Вторая причина напрямую связана с Вильнюсским саммитом: Россия давит на промышленников в надежде на то, что бизнес-группы, пострадавшие от санкций, заставят действующее правительство быть менее активными в отношении стран Восточного партнерства. Россия, действительно, важнейший торговый партнер Литвы как в сфере экспорта, так и импорта. Но Вильнюсский саммит — слишком принципиальный вопрос для литовских элит, чтобы возымели воздействие даже самые настойчивые голоса, симпатизирующие Кремлю.

Третья причина — Россия спасает свой внутренний рынок от внешней конкуренции. Вступление в ВТО связало Москву обязательствами — регулировать импорт продукции новыми пошлинами или налогами сложнее, а потому протекционизм приходится осуществлять с помощью старого, проверенного способа: обвинить импортера в некачественном продукте. Это версия, часто обсуждаемая в экспертных кругах Литвы. Однако она вызывает некоторые сомнения: литовская молочная продукция не может быть реальной угрозой для соответствующего сегмента рынка России (меньше 1% от общего объема). От чего, таким образом, защищаться? Потому политическая подоплека, несомненно, более весома, тем более, что некоторые крупнейшие предприятия Литвы поставляли на российский рынок едва ли не половину своей продукции. Поставки литовской молочки в Россию росли из года в год; в Москве хорошо понимали, по какой отрасли нужно наносить удар. Так было и в случае с минеральной водой и винами Грузии; так сегодня снова происходит с молдавскими винами.

Но если Грузия или Молдова не способны адекватно отреагировать на проделки России, то у Литвы поле для маневра пошире. И дело не только в том, что Вильнюс приостановил действие лицензии Первого Балтийского канала (российского аналога в регионе). И даже не в том, что Литва может заблокировать транзит в Калининградскую область, как полагают некоторые российские аналитики. К слову, в самом Вильнюсе возмущены передергиванием цитаты по этому поводу министра иностранных дел Линаса Линкявичуса, подчеркнувшего: "Мы таких методов (блокада. — Авт.) не рассматриваем и таких методов не применяем, поскольку не стремимся к конфронтации". Все почему-то обратили внимание лишь на предположение министра: "Теоретически мы можем многое сделать".

Литва избрала дипломатический путь умиротворения разбушевавшейся России. И лежит он через сердце Евросоюза — Брюссель. В Вильнюсе понимают, что Москве было бы удобнее вести торговые, информационные войны в двустороннем формате. Но в этом случае слишком очевидно, кто в этой навязанной бойне выиграет. Вильнюс предоставит России право "потягаться" со всем Евросоюзом. К слову, в ЕС уже заявили, что с литовским молоком все в полном порядке (иного и быть не может; стандарт качества продуктов в ЕС несравнимо выше, чем на постсоветском пространстве). Всю документацию о происходящем Вильнюс передает в Брюссель. Если Россия продолжит свое упорство, то именно Еврокомиссия будет решать данный вопрос. Даже если дело дойдет до разбирательства во Всемирной торговой организации, то опять же вопрос будет решаться в формате ЕС—Россия.

Пытаясь показать свою силу, Москва демонстрирует свой страх. Страх потерять то, что она, по каким невразумительным причинам, считает своим. Страх оказаться перед необходимостью меняться самой. "Нравится нам это или нет, но политическое влияние России на Украину в ближайшее время сохранит ощутимый вес. Если вы не согласны с такой ситуацией, следует с этим бороться". Этими словами резюмировал свое интервью "Зеркалу недели" Валдас Адамкус в 2010 г. Его слова актуальны для Литвы, которая борется и которую поддержат в борьбе еще 27 стран ЕС. Его слова должны быть актуальны и для Украины, высшее руководство которой все еще способно сделать так, чтобы Вильнюсский саммит завершился подписанием Соглашения об ассоциации. Иначе это самое руководство подведет не только свой народ, но и немногие страны, отважившиеся поддержать Украину даже перед угрозой больших потерь.

Источник: Зеркало недели