Пиксели одной картинки

Поспешный отъезд ректора РЭШ Сергея Гуриева за границу и отставка Владислава Суркова удивительным образом оказываются не скажу, чтобы звеньями одной цепи, но пикселями одной картины. Причины у этих пикселей вроде бы частные и различные.

Сурков курировал «Сколково», крутил там свои какие-то дела с Ильей Пономаревым в рамках проекта управляемой оппозиции, потом ситуация изменилась, у Пономарева снесло крышу, он решил, что он отныне неуправляемая оппозиция, Путину доложили, что Сурков финансирует «оранжевую революцию», Сурков психанул и бросил на стол заявление об отставке в полной уверенности, что он суперсверхнеобходим, — и вуаля. Мне Суркова лично не жалко, как не жалко расстрелянного Ежова. Он эту паранойю породил, она его и сожрала. Он был тот доктор в психушке, который говорил пациенту, что его, пациента, просвечивают лучами. Пациент решил, что лучами просвечивает доктор. Бывает.

С Гуриевым другая история. Вполне лояльный режиму человек, который выбрал очень достойную и приносящую пользу обществу линию поведения: не конфликтовать с системой, а делать максимально много полезного для страны в рамках системы. Но тут, похоже, потребовалось заводить новое, третье дело на Ходорковского, и СК не нашел ничего лучше, чем предположить, что какие-то там гранты, которые ректор РЭШ мог получить аж в 2003–2004-м от «Открытой России», повлияли на его мнение в декабре 2011 года, когда он в качестве одного из экспертов писал доклад о втором «деле ЮКОСа» для президентского совета по правам человека.

Ситуации разные, характеры разные, но суть одна: путинская система переходит в новое состояние.

Она довольно давно в это состояние неуклонно переходит, чуть ли не с самого начала. Шамаловы, тимченки, ковальчуки, ротенберги, отмена выборов в Совфед, «дело ЮКОСа», отмена выборов губернаторов, растущий вал фальсификаций на выборах. Каждый раз отъедалось по кусочку, но всегда отъедалось никогда не отхаркивалось. Как говорят в таких случаях китайцы, шаг за шагом пройдем путь длиной в тысячи ли или что-то в этом роде.

Но до декабря 2011 года система была простая: живи и давай жить другим. Делай что хочешь, храни деньги на Западе, только публично не выступай. В декабре 2011 года Путин понял, что элита ему не верна. Именно элита. С люмпенами, которые составляют большинство российского народа и народом-то и называются, проблемы нет. Люмпены брали 500 руб. и голосовали за Если-Не-Он-То-Кто. И с гаишниками тоже проблем не было, и с миллионной армией российских чиновников и чиновниц — с ними со всеми проблем не было.

А вот элита — те неблагодарные люди, которые проводят отпуск в Дубае или Куршевеле, хорошо зарабатывающие менеджеры, айтишники и прочие — поперлись на Болотную. И с тех пор рак, поразивший Россию, перешел в новую стадию. Он стал затрагивать не только первоначально пораженные органы — Кремль, парламент, Следственный комитет, но и элиту вообще как таковую. В России начался процесс смены элит.

Просто лояльность режиму уже не устраивает: нужна активная лояльность. Нужно голосовать за запрет на усыновление сирот американцами, нужно совершать массу активных подлостей. Если раньше какой-нибудь сенатор Руслан Гаттаров с его тушением пожара фотошопом и фейковой диссертацией воспринимался как персонаж из какой-то молодежной кунсткамеры на фоне серьезных людей, которые вступили в «Единую Россию», потому что «куда же?», то теперь он самый что ни на есть мейнстрим.

Намеренно режим от ярких людей не избавляется. Но каждый раз оказывается при прочих равных, что под каток попадает именно яркий человек.

Пространство свободы неуклонно сокращается. Если раньше негласный пакт, заключенный режимом с элитой, гласил: «вы отдыхаете на Западе, живете на Западе, учите детей на Западе, имеете западный менталитет, только громко об этом не говорите», то новый пакт гласит: «нет, и западного менталитета вы не имеете права иметь». Вы должны честно верить, что Запад хочет стереть великую Россию с лица Земли и что величие России заключено во Владимире Путине.

Сколько это будет продолжаться? Да бесконечно долго. Люмпен-то, то есть народ, не возражает, а согласно нынешней политкорректной идеологии (по иронии судьбы, как раз западной), мнение народа и есть соль земли.