Перекати-поле квасного патриотизма

Побывав в конце ноября в Донецке, Иосиф Кобзон толкнул пафосную речь со сцены «Донбасс Опера». Полупустой зал внимательно слушал. «Донбасс всегда был русскоязычным, точно так же, как и соседние регионы – Днепропетровск, Харьков». Да, можно закрыть глаза и жить в темноте, но из этого вовсе не следует, что нет солнца.

Жаль, что с незапамятных времен, по подозрению в нехороших делах, Иосифа Давидовича не пускают в США. На Брайтон-Бич тоже говорят на русском, и он мог бы сделать открытие, что Нью-Йорк да и весь американский штат русскоязычный. «И все эти указы пресловутой украинской власти – запретить язык и литературу (выделено авт.), ввести санкции против артистов – не поменяют психологию тех людей, которые проживают на территориях Украины». Похоже, Кобзон не только закрыл глаза, но и вставил затычки в уши. Оглушенный тишиной, к распятым мальчикам, съеденным снегирям, изнасилованным бабушкам, певец добавил русский язык и литературу.

Я сначала подумал возражать Кобзону. Написать о том, что Анатолий Соловьяненко, родившийся в Сталино (так тогда назывался Донецк) и в честь которого назван донецкий оперный театр, пел не только на своем родном украинском, но и на итальянском и русском. Но от этого не становился ни русским, ни итальянцем. Потом я передумал и решил категорически поддержать Иосифа Давыдовича. Почему бы, действительно, по его и другим многочисленным просьбам, не запретить в Украине русский язык и литературу, да и всю российскую культуру?

Во-первых, наконец-то кобзоны-киселевы вместе с жириновскими окажутся правы, им не надо будет изощряться в глупостях, а нам их опровергать. Во-вторых, и мы ничего придумывать не будем, а только лишь унаследуем российские братские традиции, на которые так исступленно молятся и так жестоко делают реальностью кобзоны с микрофонами и террористы с автоматами.

В 1627 году по указу московского царя Алексея Михайловича и его отца патриарха Филарета сожгли книги украинской печати. Правоверного Филарета не страшило даже то, что в безбожный огонь бросили Евангелия. Так было положено начало российской христианской и культурной традиции сжигать книги и запрещать украинский язык. Подобных примеров в истории России и российского Советского Союза от Петра I до Михаила Горбачева несметное множество. По Валуевскому циркуляру 1863 года, украинского языка не было, нет и быть не могло. Эмский указ через десяток лет запрещал даже ввоз украинских книг из-за границы, запрещал представления на украинском языке и тексты песен под нотами! Поэтому хор бессмертного Миколы Лисенко пел украинскую народную песню «Дощик» на французском языке. Представляю мучения интернационалиста Кобзона, поющего украинскую «Ніч яка місячна»… В 1869 году царским чиновникам определили значительную доплату за русификацию. Примечательно, что и в советской Украине учителям русского языка приплачивали за то же самое. Похоже, Кобзон решил подзаработать на исполнении антиукраинского водевиля.

В 1926 году украинский писатель Микола Хвылевый выступил с культурным манифестом «Прочь от Москвы» («Геть від Москви»). «Европа–это опыт многих веков. Это не та Европа, которую Шпенглер объявил «на закате», не та, гниющая, к которой вся наша ненависть. Это – Европа грандиозной цивилизации, Европа – Гете, Дарвина, Байрона, Ньютона, Маркса». Вместо Европы Гете и Маркса Украина оказалась в Советском Союзе недоучившегося марксиста-семинариста Сталина и полуграмотного баснописца Демьяна Бедного. Сегодня, под заунывные песни Кобзона, нас тащат в русский мир шовиниста Дугина и террориста Гиркина…

Настоящая фамилия Миколы Хвылевого Фитилев, был он русским по отцу, был революционером-коммунистом, некоторое время даже возглавлял местный чрезвычайный комитет. Но он сумел из себя выдавить раба, а вместе с ним и гнилость воинственного бескультурья и партийного чванства. Он убил в себе русскую держиморду, чтобы стать духовной личностью, патриотом Украины и высокой культуры.

Можно прочертить границу и поставить пограничный столб. Но крылатые ракеты перелетят через любую границу. А если надо, то и через несколько. Но вот культуру, народные песни и язык не переехать никаким танком, никаким царским указом или постановлением Центрального комитета КПСС. Евреи потеряли государство, но не потеряли язык, культуру и веру. И через них снова обрели свою государственность. В Крыму и на Донбассе было мало украинского языка, местные управители не только сознательно загоняли украинскую культуру под бытовой плинтус, но и строили свою политику на противостоянии русского и украинского. Сюда и ударил Путин своим «русским миром».

Прошлым летом мастер песенного речитатива Кобзон навестил в больнице российских захватчиков. «Бурят? Как я рад!» – простодушно воскликнул Кобзон обожженному танкисту-наемнику. И объяснил: «Земляк, который нуждается в добрых пожеланиях и в выздоровлениях». Родившись на Донбассе, пожив во Львове и Днепропетровске, но больше в Москве, Кобзон роднится с бурятской землей Могойтуя. «Я там пел!» Его земляк Анатолий Соловьяненко пел и с «Ансамблем скрипачей Сибири», и в нью-йоркской «Метрополитен-опера», но не называл ни сибиряков, ни американцев земляками. А вот свою Ленинскую премию передал в фонд мира. Иосиф Кобзон подпевает сегодня поджигателям войны – донецким сепаратистам Захарченко.

Первого сентября на линейке Кобзон спел с донецкими школьниками «Солнечный круг». Девочки стояли в красно-синих кокошниках, мальчики – в рубахах с хохломой, некоторые были одеты в военную форму. Перекати-поле квасного патриотизма от российской эстрады…

Пусть всегда будет солнце. Только прочь от Москвы Кобзона, в Европу Соловьяненко!

Источник: Крым.Реалии