Путін позбавлений спокою. Уявляєте, що зараз відбувається у палаці?

Мовою оригіналу

Представляю, что сейчас творится в Геленджикском дворце Путина – срочно вывозят роскошную мебель, разбирают паркет и декор стен до голого бетона, выносят унитазы и ёршики, сбивают двуглавого орла над воротами ... Фильм о том, каким скоро будет дворец, показал «Mash» и этот фильм сейчас активно распространяют государственные СМИ. Один бетон... Не жить Путину на склоне лет на этом когда-то лесистом заповедном холме, не любоваться закатами из чайного домика, не ходить по мосту над ущельем.

Не зря боялся произносить имя «этого блогера» г-н Путин. Алексей Навальный лишил его спокойной старости и тихих радостей аквадискотеки, и игры с друзьями в рулетку, настоящую, не русскую, и машинок, и игрушечных паровозиков... Всего лишил, ради чего великую страну Путин за двадцать лет своего правления превратил в вымирающий депрессивный регион мира, в заповедник коррупции, в страну изгоя...

О, как сейчас г-н Путин ненавидит «берлинского пациента». Но ведь демонтаж дворца – это только цветочки. Ягодки – на улицах 120 городов России от Кенигсберга до Петропавловска Камчатского. От любви до ненависти один шаг и он сделан народом России в том числе и благодаря Навальному, не столько его фильму, сколько его примеру мужества, чести, самопожертвования. По этому мужеству и чести исстрадались сердца миллионов жителей России, по настоящему герою, который идет на смерть ради высших ценностей жизни, ради других, не себя. Подвиг Навального и дворец Путина за 100 миллиардов на двух чашах весов, и понятно – какая из них перевесит в российских сердцах.

Сейчас дружки, Ротенберги, Тимченки наперебой начнут брать дворец на себя – смешно и бесполезно. Россия и так знает, что они с Путиным вместе, и что их деньги, как и деньги Путина – это деньги нашего народа, беззастенчиво извлеченные из его карманов. У них и судьба одна – у «царя» и его гетайров.

Не знаю, успел ли сыграть г-н Путин в рулетку в зале игровых машин геленджикского дворца, но в русскую рулетку он сыграл. И – не повезло. Поэтому в Геленджикском дворце под золотым императорским орлом ему не жить, да и в России – не жить. Разве что в местах особых, отдаленных.

Знаю как историк, такой протест, какой ныне поднимается по России, не запугать, не затушить. Это – революция. Для выходящих на площадь – это революция достоинства, а для выносящих мебель из дворца – революция позора. И от этого позора уже не отмыться. И памятником ему навсегда останется бетонный остов  дома в Геленджике, из которого уйдут люди, и где найдет свой приют нежить.