Лев Миримский: Когда нас всех называют «украинцы», я категорически не согласен

Крымский округ № 2 стал уникальным не только для Крыма, но и, наверно, для всей страны. Здесь свою кандидатуру добровольно снял представитель Партии регионов, который реально мог рассчитывать на победу. С дистанции сошел директор завода «Фиолент» Александр Баталин. Официальная аргументация – «по состоянию здоровья», но вся эта история вызвала резонные подозрения. Теперь внимание приковано к еще недавно главному сопернику Баталина, а теперь основному фавориту – известному крымскому политику, главе партии «Союз» Льву Миримскому. Говорят, ему пришлось очень потрудиться, дабы убедить Андрея Клюева в необходимости дать ему «зеленый свет» даже в ущерб позициям партии власти. И сделать «регионалам» предложение, от которого те не смогли отказаться…

-- «У Партии регионов не может быть «технических» кандидатов»

Я вас поздравляю – в вашем округе снялся самый сильный соперник, который мог составить вам конкуренцию…

Конечно, мне это упрощает кампанию. Хотя по социологии я опережал его вдвое, это дает мне возможность более-менее расслабиться и проводить кампанию в упрощенном режиме. Но у меня и так кампания неагрессивная. Меня когда-то спрашивали, сколько я потрачу денег на выборы. Я ответил, что мало, потому что и так работаю каждый день, – уже 15 лет новогодние подарки делаю, над домом-интернатом столько же лет шефствую, людей принимаю каждый месяц, кроме месяца, когда в отпуске... Вместе с помощниками мы в моих приемных принимаем до десяти тысяч человек и каждого мы не только выслушиваем, а пытаемся помочь. Сомневаюсь, что не только в Крыму, но и в Украине кто-то столько принимает.

Есть несколько иная версия, почему снялся ваш оппонент. Партия регионов отдала вам округ, а вы в свою очередь передали ей контроль над членами комиссий, которых вы контролируете по всей стране через несколько «карликовых» партий.

А откуда у меня по всей стране?

Не от «Союза», а от тех партий, которым повезло при жеребьевке в ЦИК. Анархисты, «Братство»…

А какое отношение я имею к этим партиям?

На Украине 33 тысячи избирательных участков. Это же сколько нужно было подать человек?

Ну, это участковые комиссии, речь об окружных.

А в окружкомах – 225. Поэтому не совсем корректно говорят. Послушайте, если на День Незалежности моему оппоненту дали «Героя Украины», о чем это говорит? Что что-то не получается и надо усилиться. Если б у него было, как говорили, 30 %, то зачем давать «Героя», раз и так все хорошо? К тому же, один из наших бывших оппонентов – действующий депутат Черноморов – запустил о Баталине фильм на телеканалах, где показано, что Баталин живет на месте детского сада завода…

А Черноморов был не вашим «техническим» кандидатом?

Ну, как народный депутат Украины от Партии регионов может быть «техническим» – разве это может уложиться в голове у нормального человека?! У Партии регионов не может быть «технических» кандидатов. Просто, как я понял, Черноморов обижен на то, что в 2004-м году он стоял на баррикадах за Януковича, а Баталин стоял на баррикадах за Ющенко. И теперь Партия регионов выдвинула Баталина, а не Черноморова. Когда Черноморов провел пресс-конференцию, то привел свою социологию, что у Миримского 30 %, у Баталина – 12 %, а у него – 6 %. И он посчитал, что зачем тратить силы, здоровье и время, если шансов нет.

Так что ни с кем я ни о чем не договаривался. Я трижды избирался депутатом на этом округе, а личный рейтинг Баталина на момент его снятия составлял порядка 6 %, все остальное – это рейтинг партии, который к нему пришел. В интернете были обнародованы «викиликс» по-крымски, так там в переписке по «черным технологиям» 80 % уделяется мне одному и 20 % – всей оппозиции: Джемилеву, Сенченко, Грачу, Куницыну… Так если все у них хорошо, зачем столько сил было тратить на меня? Думаю, когда увидели, что на этом округе у «Героя Украины» нет шансов, решили сконцентрироваться на других округах.

На вашем округе как минимум семеро членов комиссии явно подконтрольны вам, причем формально они представляют разные партии.

Что значит подконтрольных? Члены комиссии – это люди, которые вне выборов где-то работают и, возможно, кто-то из них может работать на одном из моих предприятий. Меня интересует честность избирательного процесса в день голосования. Я понимаю, что честные выборы выиграю. В 2010-м году я по экзит-поллам выиграл выборы мэра Симферополя, но, в итоге, у меня – 25 %, а у Агеева, которого до этого никто не знал, – 40 %. Наша партия получила 12 %, потом нам написали 6 %, потом переписали – 5 %. Но «Союз» стал единственной партией в Крыму, которая тогда выиграла 2 округа, остальные 48 – Партия регионов.

Вы считаете справедливым сам принцип жеребьевки, когда партия, выставив одного кандидата, получает полное покрытие в комиссиях по всей стране?

Закон очень неплохой по сравнению с прошлым, но однозначно нуждается в доработке. Например, наша партия выставила 14 мажоритарщиков, и, наверно, было бы корректно, если бы мы участвовали в жеребьевке только по этим округам. Но по всей стране мы ничего не получили, а партия «Сам за себе», которая участвовала в выборах одним человеком, выставила человека в одну комиссию и угадала.

Партии превращаются в хороший бизнес при таком раскладе.

Чтобы сделать такой бизнес, партия должна провести съезд, выставить 225 немертвых людей в комиссии. Чтобы собрать съезд, надо где-то от 30 до 50 тысяч долларов – арендовать зал, пригласить людей со всей страны… И для многих партий это – большие деньги, не все это могут себе позволить. На мой взгляд, надо чтобы партия участвовала в жеребьевке только на тех округах, где выставила своих кандидатов. Наверно, по всей стране неправильно, но сегодня закон таков.

У вас с Корчинским (лидером «Братства») хорошие личные отношения?

У меня с Корчинским не очень хорошие отношения, они у меня с ним ровные. Когда-то его партия пыталась захватывать Крым – говорили, что он будет либо украинским, либо безлюдным. У меня с ними разные идеологические позиции. Я – единственный в этой стране, кто после Майдана на всю страну сказал, что оранжевый цвет для меня – цвет лжи и предательства. У меня же офис в центре Киева, и я видел, как они бегали ко мне в туалет. И видел, что большая часть людей искренне стояла на Майдане, честно, не за деньги, но их надежды просто были обмануты. Времена Ющенко я называл видимостью демократии на фоне анархии и бардака. Ведь в это время были все возможности навести в стране порядок, а они устроили хаос…

Сейчас лучше?

…который, к сожалению, продолжается. Я же занимаюсь благотворительностью и наблюдаю картину, как люди к четырем-пяти собственным детям еще стольких же берут на обеспечение. И представьте, как тяжело в это тяжелое время их всех потянуть. Конечно, эти дети хотят большего, чем им дают, но это ж не означает, что родители плохие. Точно так в государстве: проблем много, что-то мне нравится, что-то – нет, но основная проблема страны – это коррупция, причем коррупция местных чиновников. Потому что жилищные проблемы каждого человека не в Киеве, а на местах – в поселковых и городских советах. Если столица Крыма превратилась в одну большую свалку – то мне стыдно.

В Крым, в среднем, приезжает около пяти миллионов туристов и процентов 80–90 из них проходит через Симферополь. Так городская власть должна что-то придумать для людей, которые бывают там транзитом, чтобы они тратили в городе деньги? Но никто этого не делает. А с людьми, которые что-то строят для Крыма и повышают его капитализацию, надо не судиться и всячески им мешать, а целовать их, образно говоря, во все места. Мы же не привыкли давать сервис. У Крыма есть проблема – короткий курортный сезон, люди живут за три-четыре месяца лета – а потом все. Так мы должны делать все, чтобы продлевать этот сезон.

-- «Давайте вернем старое название – «укры» или придумаем какое-нибудь «украяне»

Есть страны, где сезон ненамного длиннее, но условия не сравнить. Та же Хорватия, которая воевала совсем недавно.

Правильно. У нас сегодня цены на отдых, как за границей, а сервис, к сожалению, – наш. И дело не в государстве, а в мозгах у людей. Мы все – потребители и не понимаем, что человек, который приходит с деньгами, заказывает музыку.

И как вы собираетесь менять психологию официантки или продавца чебуреков?

Это все комплексно. Когда мусор не вывозят и стоят свалки, человека заставляют в лучшем случае поставить мусорный пакет рядом. А потом он видит, что мусор не вывозят и даже до свалки не доносит. Так что все связано.

Вас тоже можно назвать представителем так называемых крымских элит, при которых полуостров стал тем, чем есть сейчас. Вы можете ответить – вы сейчас в оппозиции к власти?

Оппозиция у нас в стране есть двух видов. Есть реальная политическая оппозиция, которая не согласна с взглядами власти, она видит развитие страны по-другому, но есть и другая – «бытовая» оппозиция. Вот ты был сегодня чиновником и сидел в кресле, а когда его у тебя забрали, – пошел в оппозицию. Нельзя сказать, что я люблю власть, но некорректно говорить и что я оппозиция. Я – оппозиция к чиновникам, которые не хотят и не умеют работать. И мне без разницы, какого он цвета кожи и партийной принадлежности. Я сам был только в одной партии. А вот мой бывший оппонент – г-н Баталин – был и в Коммунистической, и в ПЭВК, которую называли «партией жирных котов», в НДП, в партии Кинаха, а потом пошел в Партию регионов. И каждая из этих партий была у власти. А я при всех властях был сам по себе, и у меня свое видение ситуации. В крымском парламенте пять человек из нашей фракции не могут управлять ситуацией, но могут на нее влиять. Когда мы лишний раз на чем-то заостряем внимание большинства, они лишний раз подумают, стоит это делать или нет. И это им не нравится. Но идеологически мне ближе Партия регионов. Я в 2006-м году вносил законопроект о втором государственном языке, который не прошел в зале Верховной Рады. Я – за федеративное устройство Украины…

В Крыму, по сути, и нет партий с другой идеологией.

Вот элементарный вопрос. Когда все политики государственного масштаба, обращаясь к гражданам Украины, говорят – «украинцы», я категорически с этим не согласен. «Украинцы» и «граждане Украины» – это две разные вещи. Как «россияне» – это не «русские». То есть, обращаясь так, власть обращается только к украинцам, а не к белорусам, татарам, русским или молдаванам.

А вы знаете, что есть понятие этнической и политической нации?

Не знаю. Вот когда в Крым они приезжают, у них хватает мозгов не обращаться «украинцы», говорят – «крымчане». Давайте вернем тогда старое название – «укры» или придумаем какое-нибудь «украяне», или просто давайте говорить «граждане Украины». Вон у Савика шла передача «Сто великих украинцев» – это как понять? А как же крымский татарин, который здесь родился и много сделал для страны? Я люблю украинский язык, честно, плохо его знаю, но понимаю. Но иногда специально придумывают такие слова… Вот как будет «собачка» в английском замке на украинском языке? «Пэсык». Небоскреб – хмарочос. Разве этим можно объединить страну?

И почему мы все время опускаем Крым до уровня области? Почему не поднять все области до уровня Крыма и не создать федерацию? Каждая территория должна в рамках Конституции Украины иметь право на политические нюансы и экономические вопросы. Не хотят на Галичине, чтоб к ним москали приезжали, пусть примут закон, забор поставят – и завтра никто к ним не приезжает. Плохо вам, хорошо – решайте сами.

А вы давно были на Галичине?

В той стороне давненько был, да. Я сам очень миролюбивый, и считаю, что задача государства – дать человеку право выбора. Хотят твои дети учиться на татарском, русском, украинском – надо им это право дать. Конечно, государство должно вводить некоторые ограничения: если ты – чиновник и не знаешь «державной мовы» – давай, до свиданья. Вот у меня самого сын учился в киевской школе на украинском языке, а сегодня уже – в Манчестере на английском.

Как восприняли в Крыму языковой закон, который с такими боями пробивала Партия регионов?

Этот закон Крыму ничего не дает. В Крыму есть Конституция, где это и так все прописано. Так что этот закон я воспринимаю как первый шаг. Ведь если даже завтра русский будет вторым государственным или официальным, тогда оппозиция будет рассказывать, что они это отменят, когда придем к власти. Люди играют в ненужный пинг-понг. А власть, кроме права выбора, должна обеспечить людям комфорт. Вот спросите, когда последний раз женщины покупали себе зимнее пальто? Простой человек говорит – десять лет назад минимум.

Я понимаю, что государство не может все быстро сделать, но опять же во всем виновата коррупция. Например, в Уголовном кодексе за одно и то же преступление предлагают давать от трех до семи лет. То есть три или семь – на усмотрение судьи, а это огромный люфт, который поощряет коррупцию.

Во всем нужна прозрачность. Вот в Симферополе нужно 36 туалетов, и одна из моих компаний готова это сделать. Но чтобы нам это было выгодно, то рядом мы построим магазин. Не хотите нашей компании давать, устройте тендер – дайте другой. На таком подходе любой город может экономить кучу денег. Так дайте им это делать.

Тот же Крым зарабатывает, в основном, на сфере услуг. Я не говорю о том, чтобы превращать его в оффшорную территорию («зона» – не нравится мне слово), хотя это было бы идеально. Но было бы неплохо, если бы Крым в рамках своей Конституции имел возможность принимать экономические законы или имел хотя бы фиксированное налогообложение. С каждого столика в ресторане – фиксированная ставка, понятно, с поправкой на то, Ялта это или Красноперекопск. Тогда и обманывать станет невозможно, и платить легко.

-- «Доходило до смешного, когда директор кладбища был из Макеевки»

Вы верите, что эта власть даст Крыму самостоятельность, о которой вы говорите? Пока что при Джарты наблюдалось только закручивание гаек.

Не хочу говорить о покойниках, но Джарты-то привлек в Крым много денег. Другое дело – их эффективность: например, положили километр асфальта, а за эти деньги, может, можно сделать два. К сожалению, у нас многие вещи держатся на личных контактах и связях. И все партии, кроме Коммунистической, – партии одного человека. И «Союз» в том числе!

Деньги – деньгами, но многие в Крыму роптали, что пришли «макеевские» со своими порядками. После прихода Могилева что изменилось?

Могилев – взвешенный и грамотный, хотя ему, конечно, тяжело, потому что он не совсем хозяйственник. Но он пытается, старается и, кстати, при Могилеве многих «макеевских» убрали из Крыма. Доходило же до смешного, когда директор кладбища был с Макеевки, и, чтобы похоронить своего родственника, надо было обязательно заказать памятник за полторы тысячи долларов.

После этих выборов будут какие-то кадровые телодвижения в Крыму?

Не берусь загадывать, но какие-то перестановки и в Крыму, и стране наверняка будут.

На полуострове чувствуется разочарование партией власти?

По социологии, которую я делал, сегодня ее рейтинг в Крыму 42–43 %, далее коммунисты – порядка 12 %, «Удар» – порядка 10 %, «Батькивщина» – порядка 5 % (а было около 8–9 %), «Наша Украина» – 0,7 %, Королевская – 3 %. Пусть раньше у «Регионов» было под 60 %, но и 40 % – это большая поддержка для партии власти, а на выборах они могут получить и все 45–47 %.

Кто-нибудь сможет составить «регионалам» конкуренцию на крымских округах? Ну, кроме вас с вашей специфической ситуацией.

У них практически нет мажоритарных конкурентов, потому что мало личностей. Интрига, на мой взгляд, может быть на четырех округах: там, где идут Миримский, Грач, Шкляр и Котляревский. По другим округам просто некому бороться. Ведь любой кандидат, который идет от ПР, сразу получает половину ее рейтинга.

Насколько фактор крымских татар будет действенным на этих выборах?

Сегодня Меджлис не может влиять на весь крымско-татарский электорат, поскольку уже появились альтернативные организации. Крымские татары идут вместе с «Батькивщиной», но, тем не менее, по округам БЮТ выставил своих кандидатов в противовес Меджлису. Таким образом, БЮТ работает на партию власти. Ведь эта пара тысяч голосов, которые они возьмут на моем округе, как минимум на 90 % ушли бы мне, если бы они не выдвигались. Растаскивая голоса, они просто помогают моему оппоненту. И те же Грач с Аксеновым растягивают голоса: объединись они – и у их общего кандидата было бы больше шансов, а так будет доволен их основной оппонент.

Политический Крым всегда был уникален тем, что тут много партий и движений пророссийской направленности. Их раздирали внутренние распри, борьба за гранты, но, тем не менее, они пока существуют, пусть и в не лучшем состоянии. Какое будущее у таких местных проектов?

Ну, смотрите: например, рейтинг моей партии по Крыму такой же, как у немаленькой Коммунистической. Но в идеале в каждом регионе должен быть человек типа Миримского, которому интересен свой регион, ситуация в нем и возможность влиять на нее на всеукраинском уровне. И если бы такие силы объединились в одну, это могла бы быть всеукраинская партия, а не партия одного региона.

Когда я был помоложе, то предпринимал попытки это сделать, но, к сожалению, у нас все великие. Когда-то мы пытались сделать блок с Леонидом Черновецком, когда он еще не был мэром, но, когда встал вопрос о лидере, он сказал: «Конечно, нужно выбрать самого достойного, но достойней меня никого нет» (смеется) У меня же нет амбиций. Я в трех кампаниях участвовал – первый раз мы шли партией «Союз», второй – блоком «За Союз», а третий – блоком «КУЧМА». И если б Леонид Данилович тогда был в списке первым номером, был бы совсем другой результат. Я по сей день считаю, что во времена Кучмы, кто бы что ни говорил, была стабильность, правила жизни и игры, которые соблюдались в обществе.

-- «В парламенте будут качели»

Членом фракции «Союз» до сих пор является Сергей Куницын, который всплыл ныне в списке «Удара». Вас это удивило?

Куницын никогда не был членом нашей партии, просто мы выдвинули его тогда по мажоритарному округу. У меня с ним была разная история отношений – я в свое время помогал сделать его премьер-министром Крыма. Были у нас и периоды недопонимания, но я считаю его человеком, который имеет свои взгляды и позиции. То, что он пойдет с «Ударом», мы с ним обсуждали. Чем больше крымчан будет в парламенте Украины, тем лучше для Крыма. В Верховной Раде должна быть одна сборная, которая думает, в первую очередь, об интересах страны и людей.

Вы считаете, что сможете быть в одной сборной с Ириной Фарион?

Когда мы принимали Конституцию Украины (а я был участником этого процесса), коммунисты, я и многие такие, как я, были против державной символики с тризубцем, а такие, как Фарион, были против автономии Крыма. И эти два вопроса никак не проходили. Мы вышли из ситуации, объединив два вопроса в один и проголосовав одновременно. При здравом подходе можно находить компромиссы. Понятно, что я не могу быть с ней в одной команде, поскольку у нас с ней позиции, как «плюс–минус» на магните. Не хочу ничего плохого говорить про женщину, но вообще не воспринимаю, что она говорит. Когда Львовская республика станет самостоятельной или субъектом федерации, пусть там такое говорят. Но кто к ним поедет? Вот турки, когда к ним пошли туристы, быстро заговорили на русском языке – Наташка, Васька, приходите… Но, конечно, в парламенте придется находить компромиссы.

Каким вообще будет следующий парламент? Многие считают, что когда на смену нынешним кнопкодавам придут мажоритарщики «с яйцами», все изменится.

Я хочу, чтобы мажоритарщики были той самой уравновешивающей третьей силой. По моим прогнозам, явного большинства не будет ни у одних, ни у других. Партия регионов возьмет около 30– 32 %, БЮТ – около 28–29 %, коммунисты и Кличко – от 10 до 15 %, и у меня большой вопрос по «Свободе» и Королевской. Вот у Кличко я вижу рост в Крыму, хоть у него идеология для Крыма не очень подходящая, а у Королевской – нет.

Для вас стал сюрпризом показатель Кличко и хороший процент коммунистов?

Это прогнозируемо. Коммунисты отбирают голоса у Партии регионов, Кличко – немножко у «Регионов», больше у оппозиции. Но не факт, что Кличко получит именно те проценты, которые ему сейчас дают. В свое время у Зеленых был большой рейтинг, но голосов не было – молодежь просто не ходила на выборы. Все еще зависит от того, какой будет явка.

В парламенте же будут качели, и от того, смогут ли задать ритм этим качелям, много зависит. А если ритма не будет, парламент будет недолговечен. Пока что очень много вопросов, на которые нет ответа: куда пойдут внепартийные мажоритарщики и будут ли «тушки».

Ваш друг Куницын, похоже, один из претендентов, учитывая сколько партий он поменял…

Думаю, у депутатов «Удара» будет большой сдерживающий фактор, чтобы не перебегать.

Президентские выборы?

Так точно. Те, кто перебегут, испортят отношения с потенциальным кандидатом в президенты. Кстати, мне кажется, что если бы Тигипко остался со своей «Сильной Украиной», то сегодня мог бы получить до 20 % и был бы сильным реальным конкурентом. Но опять же мы не знаем, что будет в 2015-м году.

-- «Не знаю, пойду ли я в «бильшисть»

Вы, как потенциальный будущий мажоритарщик, уже можете спрогнозировать, какими методами будущая власть будет загонять вас и ваших коллег в большинство?

Не подумайте, что у меня мания величия. В 2010-м году я ждал провокаций и ареста, хотя тот же Москаль сказал, что если у Миримского что-то найдут, то это будет фикция, потому что он, когда был начальником милиции, вывернул меня наизнанку и ничего не нашел. Потому что ничего нет! Я уже шесть лет не депутат Рады, у меня нет неприкосновенности, было бы за что – руки бы давно сплели. И тем не менее на все выборы я подписываю договор с адвокатом на момент различных провокаций. Но у меня свои тараканы в голове: я не говорю, что такой сильный и великий, но удар держать умею.

Кстати, во всех трех парламентах были фракции, в создании которых я участвовал, и среди них не было пропрезиденстких. Но, честно, не знаю, буду ли я участвовать в создании отдельной группы или фракции или пойду в «бильшисть». Главное, чтобы я мог решать вопросы Крыма. Мне же нужно не просто вносить закон, чтобы он умирал в парламенте, а чтобы он проходил. У меня есть много наработок насчет того, какие законы нужно упорядочить. В Америке не принимают столько законов, сколько принимают в Украине. Мне кажется, нужно сделать просто упорядоченную систему.

В какой комитет пойдете?

В комитет по международным отношениям, потому что моя работа там на этом этапе может принести больше пользы для Крыма и Украины.

Поговаривают, что Виктор Медведчук в будущем хочет создать пророссийскую фракцию в будущем парламенте из нескольких штыков. На вас он может рассчитывать?

Как, не находясь в парламенте, можно создавать фракцию? Я видел, что он тратит большие деньги и, может, готовится к 2015-му году. Или при поддержке России пытается войти в правительство Украины или в Администрацию Президента. Но того, о чем вы говорите, я искренне не понимаю.

Он со своими связями и деньгами может быть ее куратором.

Если так рассуждать, это должна быть или идейная фракция, или «тушечная». Но опять же мажоритарщики в большинстве своем – самодостаточные и прошедшие определенные школу жизни. А если они еще не в партии власти, то, наверное, могут держать удар. Поэтому как они будут продаваться, не понимаю.

Фото из личного архива Льва Миримского