Адвокат Надежды Савченко Марк Фейгин: Российские ГРУшники - хороший инструмент для обмена

Сегодня утром Парламентская ассамблея ОБСЕ приняла подавляющим большинством Резолюцию «Относительно похищенных и незаконно удерживаемых в Российской Федерации украинских граждан». Но Российское правосудие вряд ли будет учитывать этот факт при рассмотрении дела захваченной в плен Надежды Савченко. Ранее кремлевская Фемида уже отказалась признать иммунитет украинской летчицы, получившей статус делегата в Парламентской ассамблее Совета Европы. Сделано это было на основании собственной трактовки нормативных документов ПАСЕ Министерством иностранных дел Российской Федерации. Вопреки наличию официального заключения Комитета ПАСЕ, в России заявили, что иммунитет делегата якобы имеет «функциональный» характер, то есть распространяется лишь на деяния, совершенные при исполнении своих официальных полномочий и не распространяется на Савченко, так как преступление было совершено еще до получения ею статуса.

Вчера же Следственный комитет России решил переквалифицировать состав обвинения Надежды на более тяжкий. Теперь ей вменяют «непосредственное убийство двух российских журналистов на Донбассе, а не пособничество в этом преступлении». Официальный представитель комитета Владимир Маркин сообщил журналистам, что ведомство завершило расследование и направило уголовное дело против украинской военнослужащей в прокуратуру для утверждения обвинительного заключения и последующего передачи в суд.

Защита еще не видела итоговый вариант обвинения, который сочинили для Савченко в Москве, но предполагает, что большинство фактов в нем не соответствует действительности. По словам адвоката Марка Фейгина, за год дело украинской летчицы изменилось до неузнаваемости. «Я не представляю, как следствие собирается доказывать прямое соучастие Надежды в убийстве», - недоумевает защитник в разговоре с «Главкомом».

Адвокаты признают, что ждать от суда оправдательного решения не приходится, и делают ставку исключительно на освобождение летчицы в процессе обмена военнопленными.

C чем связано то, что следственный комитет РФ переквалифицировал состав преступления Надежды Савченко. Теперь плененной украинке вменяют убийство двух российских журналистов?

Это было сообщение официального представителя комитета Владимира Маркина. Обвинительного заключения, где описан этот состав обвинения Савченко, мы не видели. Он отдан в генеральную прокуратуру на утверждение. Поэтому в ближайшие дни, когда документ будет направлен и самой Савченко и защите, мы сможем судить о том, как описана новая версия обвинения. Но якобы теперь Савченко обвиняется не в пособничестве, а является соучастницей убийства по предварительному сговору.

Что означает это ужесточение позиции стороны обвинения?

Пособничество – это тоже некая форма соучастия, но которая предполагает отдельный характер квалификации. Непосредственное же соучастие по объективной и субъективной сторонам преступления предполагает наличие определенного характера действий и мотивов. Например, преступник должен был осознавать совершение преступных действий и хотел их наступления. То есть Савченко должна была знать, где находятся российские граждане и совершала действия, направленные конкретно на то, чтобы лишить их жизни. В случае с пособничеством предполагалось, что она скорректировала огонь, артиллерийский снаряд улетел, но он мог как попасть, так и не попасть в цель.

Как я предполагаю, они действительно изменили эту квалификацию, но причины здесь сугубо политические, потому что в течении года фабула обвинения по всем статьям менялась.

Что именно менялось?

Например, по статье о незаконном пересечении границы, изначально следователи утверждали, что Савченко пересекала границу под видом беженки из Луганской области в Воронеж, а сейчас в материалах говорится, что оказывается, она пересекала границу Донецкой области и направлялась в Ростов.

То же самое с обвинениями в связи с корректировкой огня. То они (следователи, - «Главком») утверждали, и это отражено в соответствующих документах, что Савченко якобы корректировала огонь непосредственно с поселка Металлист, наблюдая за постом ГАИ, где находились граждане РФ. В итоговой версии говорится, что Савченко была в 5 км от поселка, где она забралась на 40-метровую мачту и через бинокль координировала огонь на пост ГАИ, где находились Волошин и Корнелюк (журналисты Всероссийской государственнойтелевизионной и радиовещательной компании, - «Главком»). Более того, Савченко каким-то неведомым способом передавала эти координаты Мельничуку (Сергей Мельничук - командир батальона «Айдар», - «Главком»), не пользуясь при этом телефоном.

Ну, на кого это рассчитано?

Вы будете задавать эти вопросы следователям?

Да, будет судебный процесс, мы спросим. Я пока не очень понимаю, как будет описана сторона прямого соучастия в убийстве этих граждан. С процессуальной точки зрения сделать это нормально невозможно. Но кто руководствуется законом как таковым? В России закона нет, поэтому в отношении политических дел варьирование может быть каким угодно.

Новый состав преступления, очевидно, более тяжкий. Как вы думаете, какой срок суд может назначить Савченко?

Согласно российскому законодательству, женщинам не могут назначить больше 20 лет. Именно поэтому в Уголовный кодекс внесли поправки, которые вывели всю 105 статью (Убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, - «Главком») из-под подсудности для присяжных. То есть, изменения предполагают, что Савченко не может иметь право на суд присяжных, если ей не грозит максимальный срок. А так как женщинам в принципе не может быть назначено пожизненное заключение, получается, женщины полностью лишены своих конституционных прав.

А какие надежды вы возлагали на суд присяжных? Что он мог дать в деле Савченко?

Мы подали это ходатайство, осознавая, что будет отказ, чтобы его в дальнейшем обжаловать вплоть в Конституционном суде. Мы хотим эту гендерную дискриминацию каким-то образом исправить на уровне закона. Другое дело, что суд присяжных, конечно, более независимый в России.

Серьезно?

Да. Коллегия присяжных, несмотря на возможности власти формировать ее определенным образом, все равно создают большие возможности для процесса. Мой опыт говорит о том, что в суде присяжных, даже при всей усеченности этого института, возможности для стороны защиты куда больше, нежели с участием единоличного судьи, который уж явно действует ангажировано. В этом можно не сомневаться.

Вы закончили ознакомление с материалами дела. Что удалось вычитать нового? Например, вы говорили, что за 11 месяцев следствия было опрошено якобы более 108 тысяч свидетелей. Это невероятная цифра. Есть ли еще в материалах подобные «рекорды»?

Дело очень большое. В нем почти 38 томов, плюс будет еще один процессуальный том. Понимаете, таких жареных фактов изобилие. Новых фактов, кроме того, что уже было озвучено в прессе, я вам сейчас не назову. Сама по себе структура, характер обвинения выглядят неубедительно и неправдоподобно. Оно выглядит как подогнанное под предварительное задание. Как будто сказали: «Давай, натягивай состав по 105 статье» и следователи все вертятся с этими экспертизами для того, чтобы изобразить правдоподобие процессуального следствия.

Космическая экспертиза, которая показала, что можно якобы с мачты корректировать огонь на расстоянии 5 км сама по себе инфернальная (дьявольская, адская, - «Главком»). Это перекрывает даже количество свидетелей, понимаете? Они даже не имеют фактов, доказывающих, что Савченко действительно сидела на этой мачте. Ее никто там не видел. Нет свидетелей, которые видели, что какая-то женщина лезла на мачту. Следком подает это так, что мачта позволяет корректировать огонь, но это же не означает, что Савченко там была! Когда допущение такого рода, а не действительно проверенные факты становятся основанием для дела, это маразм.

Если возвращаться к свидетелям, вы интересовались, кто эти люди – все 108 тысяч?

Ну, во-первых, это свидетели по всему украинскому делу. До последнего момента дело Савченко было внутри этого большого дела и потом его выделили. Конечно, сейчас значительно меньше свидетелей. Очевидно, это те беженцы, которых опрашивали местные следователи по поручению следственной группы. Беженцы, которые в тот момент пересекали границу. Мы же не видели этих свидетелей. Мы судим только по документам, в которых они упоминаются.

Вы опубликовали показания лидера «ЛНР» Игоря Плотницкого, за что российские следственные органы грозятся возбудить против вас уголовное дело. Есть ли у них реальные основания для этого?

Если они захотят, то им не нужны реальные основания. Не будем строить иллюзий. Савченко привлекли вообще без оснований. Есть статья 310 УК РФ. Она охраняет тайну следствия, по которой действительно за разглашение могут привлечь к ответственности. Но я публиковал материалы уже после окончания следствия, поэтому повлиять на тайну я никак не мог. Следствие законченно, я имею полное на это право. Второй момент. Я никогда не подписывал документ о неразглашении. Я дважды отказался. А вообще в этом деле отсутствуют материалы, которые могли бы составить государственную тайну, о чем также должны были предупреждать заранее. Поэтому законных оснований для возбуждения в отношении меня дела нет, но кто знает, чем они руководствуется?

Какой материал на очереди для публикации?

Я пока не буду анонсировать, потому что у адвокатов есть определенная тактика. Мы выкладываем материалы не для того, чтобы просто потешить свое самолюбие или, как меня бесконечно упрекают, для пиара. Мы определенным образом пытаемся повлиять на процесс. Через медиа будем публично давить на потенциальных лжесвидетелей.

Не поступало ли вам угроз со стороны боевиков, того же Плотницкого?

Нет, от самого Плотницкого угроз не было. Было множество угроз через Интернет. Это происходит с завидной регулярностью. Но понимаете, нельзя к ним относиться ни серьезно, ни не серьезно. Немцову тоже угрожали. Вот если бы мне позвонил Путин и сказал: «Марик, я тебя убью - это совсем другой разговор». А здесь все полуанонимно, я не могу судить, кто на том конце.

Можно ли воспринимать эти предупреждения как попытку вывести вас из дела накануне судебного разбирательства по существу?

Конечно! Они многие годы хотят меня вывести. Еще за Pussy Riot. И у них есть методология и основания, как это сделать.

Уже известно, когда и где может пройти судебное рассмотрение дела по существу?

Согласно УПК, у прокуратуры есть 30 дней на формирование обвинительного приговора. Потом либо они отправляют дело на дорасследование, во что я не верю, либо передают в суд. Думаю, до конца недели обвинительное заключение будет утверждено. Дальше уже чисто механическое назначение предварительных слушаний, они проходят в закрытом режиме и назначение первого заседания. Я думаю, до конца июля это произойдет.

Вы опасались, что суд может состояться не в Москве, а в Ростове. Почему? Есть ли у обвинения основания для рассмотрения дела в другом городе?

Дело в том, что есть два различных состава по территориальной подсудности обвинения Савченко. Первое - что она пересекала границу Ростовской области и совершила преступление там. И поэтому следствие может указать, что считает необходимым рассматривать дело в Ростове. Остальные преступления происходили вне территории РФ, значит на территории Украины. Поэтому суд должен состояться в Москве. Поэтому будет либо Москва, либо Ростов.

Были еще публикации в СМИ, что суд может состояться в Воронеже.

Да, но так как они изменили материалы дела и уже говорят, что Савченко пересекала границу в Ростове, сейчас Воронеж не рассматривается.

Сегодня утром парламентская ассамблея ОБСЕ приняла Резолюцию «Относительно похищенных и незаконно удерживаемых в Российской Федерации украинских граждан», в которой требует освободить всех заключенных-украинцев, которые были незаконно похищены. Как думаете, это может быть аргументом для российского суда?

Как рычаг международного давления - да. Но как инструмент непосредственного решения вопроса, думаю, нет. Это все идет в копилку политического разрешения вопроса. Все это, конечно, создает определенное давление на Кремль с тем, чтобы вопрос разрешить. Но суд, скорее всего, признает Надежду виновной. Думаю, обращение международного сообщества еще сыграют свою роль в вопросах обмена и политических переговоров.

Не кажется ли вам, что резонанс в деле Савченко снизился? Украинские политики уже не так озабочены ее судьбой?

Не думаю. Просто они сделали все, что могли и сейчас все происходит само собой. Другой вопрос, придет момент, когда их активность понадобится куда большая. Это когда суд начнется.

Какой помощи вы ожидаете от украинской стороны?

Мы уже взаимодействуем с фракцией «Батькивщина» и с МИДом. Но также нам понадобятся более быстрые действия в отношении двух ГРУшников, потому что это хороший инструмент обмена. Один из вариантов, который мы рассматриваем - обменять Савченко после суда над ГРУшниками. С другой стороны, это инициация прямых переговоров, которые, насколько я знаю, и так идут с Москвой, для того, чтобы этот обмен состоялся. И все-таки нужно, чтобы прозвучали заявления руководства страны, в случае осуждения Савченко с призывом к международному сообществу отреагировать на приговор.

Вы все-таки рассчитываете, что Савченко освободят в результате обмена пленными?

Да. Я считаю так.

Что можете сказать о состоянии здоровья Надежды Савченко сегодня?

Она себя нормально чувствует. Уже все хорошо.

Как выходила из голодовки?

Вы знаете, сложно, плохо ела, но сейчас уже все преодолено.

А как чувствует себя морально?

Она такой энергичный человек, сангвиник по натуре. Мне кажется, на ней этот арест никак не отражается. Единственное, ей скучновато.

Вы часто у нее бываете?

Достаточно часто. Нас трое адвокатов, мы хоть и заняты в других процессах, но в течение недели 3-4 раза бываем. Параллельно консул и сестра приезжает. Она не одинока.