Жителю Киевской области, с ружьем в руках защищавшему свой дом от вора, грозит уголовная ответственность

О стрельбе в небольшом городке Буча под Киевом в Ирпенский отдел полиции сообщил врач местной больницы — к ним в тяжелом состоянии, с огнестрельным ранением в правую ногу доставили молодого человека. У него была раздроблена бедренная кость, повреждены бедренные вена и артерия. Пострадавший Георгий Чаленко (имена фигурантов уголовного производства изменены) объяснил милиционерам, что, придя к знакомому, постучался к нему в окно, а тот неожиданно открыл стрельбу. Однако когда по адресу, с которого «скорая» забирала раненого, прибыла оперативно-следственная группа, все оказалось не так просто.

Подстрелил парня 63-летний местный пенсионер Виталий Тарасенко, пояснивший правоохранителям, что сделал это, защищаясь: Георгий, дескать, забрался к нему в дом и готовился наброситься на него с ножом. А задержали нападавшего соседи, через двор которых раненый пытался скрыться. Они же и «скорую» вызвали.

Пострадавший оказался человеком с богатой «биографией» — в свои 27 лет имеет уже несколько судимостей и лишь недавно в очередной раз вернулся из мест лишения свободы. По предположениям правоохранителей, в дом он проник, взломав окно, как минимум — с целью кражи. Но следствие пока ничего ему не инкриминирует. Зато открыто уголовное производство по факту умышленного причинения тяжких телесных повреждений при превышении пределов необходимой обороны, сообщили в отделе коммуникации главка Национальной полиции Киевской области. В рамках этого производства у пенсионера изъяли охотничье ружье с боеприпасами и разрешением на оружие.

Корреспондент навестил Георгия в больнице и попытался узнать его версию произошедшего, но мать парня заявила: «Сын ничего говорить не будет. Видите же — лежит под капельницами, вдруг что-то не то скажет. У нас этим делом занимается отец — он работает „в органах“ и приказал никому ничего не рассказывать». Побывали мы и на месте преступления. Буча — тихий городок. В частном секторе, где все произошло, улицы перемежаются с лесом, людей мало, и в случае чего помощи вряд ли дождешься. Поэтому неудивительно, что имеющие оружие жители предпочитают держать его под рукой. Тем более в нынешнее неспокойное время. Ведь всего в нескольких километрах отсюда прошлым летом двое бандитов ворвались в дом 55-летней женщины, пытали ее утюгом, сломали руку, пытаясь узнать, где спрятаны деньги.

Соседи Виталия Тарасенко большого желания общаться с журналистами не выразили. Ограничились неопределенным: «Да, слышали, что была стрельба. Но что случилось — не в курсе». Даже женщина, во дворе которой задержали Георгия, сказала, что дети уехали, а она ничего не знает. Самого Виталия мы нашли на работе — несмотря на статус пенсионера, он продолжает трудиться главным технологом в лаборатории одного из институтов Национальной Академии наук.

— Соседи просто боятся, говорят: «У тебя хоть оружие есть, а у нас что?» — объясняет Виталий Тарасенко поведение людей. — Залезут к ним потом или друзья Георгия, или еще кто-нибудь. Мне говорили, что его отец то ли в КГБ работал, то ли еще в какой-то подобной организации. Года полтора-два назад ко мне уже ломились, но через дверь — выломали замок. Тогда у меня ночевал товарищ, он спал в передней комнате, а я в дальней. Он услышал, что кто-то ворвался, и крикнул: «Стой, стрелять буду!» (хотя оружия никакого и не было). Вор выбежал из дома, товарищ за ним, но не догнал. Вернувшись, рассказал мне, что произошло. А я охотник, есть зарегистрированное ружье 16-го калибра — вот тогда и решил, что, когда ночую один, возле меня должно быть оружие.

В субботу, 23 января, я уже отдыхал. Подоконник у меня широкий, где-то 65 сантиметров, и на нем стоял телевизор. Проснулся я от того, что телевизор… свалился с грохотом. Вижу, на подоконнике стоит человек, который приготовился спрыгивать на пол, а в руке у него нож. Кровать у меня как раз напротив окна. Не знаю, видел он меня или нет. Я схватил ружье (оно было заряжено патронами с утиной дробью) и выстрелил. Даже не помню, лежа стрелял или вскочил, с правой или с левой руки. Мужик выпрыгнул во двор. Пока я добрался до окна, он перепрыгнул через полутораметровый забор к соседям и начал кричать, чтобы вызвали «скорую». Объяснял им: «Я к деду пришел, а он меня подстрелил».

Я увидел кровь, вышел на улицу и направился к соседям. Но пока дошел, те сами поймали вора. Он кричал, что не надо вызывать полицию — только скорую помощь и его отца. Мы его перевязали, а мне соседи, пока созванивались с отцом, предложили вернуться к себе — на всякий случай, чтобы не было никаких инцидентов, когда тот приедет. И пока полиция ко мне не пришла, я ни с кем уже не общался: ни с раненым, ни с его отцом.

А этого парня я узнал. Несколькими днями ранее он уже ко мне приходил. Соседи рассказали, что заметили у меня во дворе мужчину. Спросили, что он тут делает, тот ответил, что меня ждет. «А как во двор попал, калитка же на замок заперта?» — «Да так — обошел». Я пришел домой позже обычного, уже затемно. Отпираю калитку и вижу во дворе неизвестного парня. Он мне сразу: «Где вы ходите, я здесь давно жду, замерз уже. Открывайте, открывайте, сейчас поговорим». Он, видимо, знал, когда я с работы возвращаюсь. Я ему: «Что ты здесь делаешь и кто ты такой?» — «Да мне надо посоветоваться». — «А по какому поводу?» — «Я тут замерз, пустите меня, отогреюсь и все расскажу». Может, мне и не надо было его в дом пускать — но он начал называть фамилии моих знакомых, которые якобы порекомендовали обратиться ко мне.

Угостил его чаем, он начал рассказывать про каких-то поросят. Мол, хочет купить и выращивать. Заметил, что у меня на кухне свет не работает, говорит: «Я электрик, могу все сделать». Я записал его имя (назвался он Александром Борисенко) и телефон. Когда парень ушел, я перезвонил знакомым, которых он называл, и они сказали, что не знают такого. Так что я этому «Борисенко» и не перезванивал. Но тогда как-то происшедшему значения не придал. И когда стрелял — не знал, в кого.

До того, как этот парень напросился ко мне «в гости», я его не видел, хоть он, оказывается, и местный, а настоящую его фамилию узнал только от вас. По телевизору потом слышал, как он рассказывал, что окно открыто было. Это же смешно — зима, а у меня окно открыто! Если бы телевизор не упал с подоконника — не знаю, что со мной было бы.

Почему уголовное производство открыто по факту нанесения телесных повреждений, но при этом не открыто за взлом и проникновение в чужое жилище, а также не влияет ли на следствие «работающий в органах» отец Георгия Чаленко, «ФАКТЫ» поинтересовались в главке Национальной полиции Киевской области.

— Уголовное производство открыто не в отношении пенсионера, а по факту нанесения телесных повреждений при превышении мер самообороны, — уточнил начальник отдела коммуникации полицейского главка Николай Жукович. — Пока следователь не принимал никаких действий по задержанию хозяина дома или избранию ему меры пресечения, тот проходит по делу как свидетель. Эксперты должны исследовать изъятое у него ружье и боеприпасы — формально еще надо доказать, что стреляли именно из этого ружья и именно таким боеприпасом. Параллельно проводятся экспертизы, которые должны указать, в частности, как открывалось окно, как взломщик собирался попасть в помещение. По их выводам, вероятно, будет открыто производство еще, как минимум, за покушение на кражу с проникновением в жилище. Если будет доказано, что вор держал в руках нож (или что-то подобное) и намеревался им ударить — возможна и более тяжкая статья. Но это все покажет следствие. К раненому мера пресечения пока не применялась — до открытия уголовного производства относительно него. Поскольку врачи считают, что пострадавшему для восстановления необходима еще не одна операция, убежать из больницы он вряд ли сможет.

Нож, о котором говорил хозяин дома, мы не нашли. Но обнаружили следы взлома и отвертку, которой, возможно, отжималось окно. В темноте ее вполне можно было принять за нож в руках вломившегося в дом человека. Сейчас она также находится на экспертизе, чтобы установить — ею ли вскрывали окно, держал ли ее в руках раненый. Проводится и экспертиза крови, обнаруженной на подоконнике. Если она принадлежит пострадавшему, это будет еще одним доказательством слов хозяина дома (утверждающего, что он стрелял в человека, готовившегося прыгнуть на него с подоконника с ножом в руке. — Авт.) Что же касается отца Георгия, то он обычный таксист, ни в каких «органах» не работает и на следствие не давит.

— Полиция по старинке открывает уголовные производства, в которых поначалу больше внимания уделяет так называемым потерпевшим, — считает Виталий Коломиец, адвокат адвокатского объединения «Ореховский и Коломиец», представляющего интересы пенсионера Тарасенко. — Нет никаких сомнений в том, что со стороны нашего клиента имела место необходимая оборона: согласно Уголовному кодексу применение оружия для предотвращения противоправного насильственного проникновения в помещение не влечет никаких последствий. Кроме того, Конституция Украины каждому гарантирует право на самозащиту, защиту жизни и здоровья других граждан от противоправных посягательств. То, что Тарасенко использовал для своей защиты доступные ему на тот момент средства необходимой обороны, полностью законно.

Следователь пока к материалам нас не допустил, поскольку дело фактовое. Но какие тут могут быть фактовые дела? Если следствие видит признаки криминального правонарушения или есть заявление потерпевшего, то нужно зарегистрировать все и объявить подозрение человеку, на которого заявили. Ведь если будет объявлено подозрение, мы получим процессуальный статус и сразу будем ходатайствовать о закрытии уголовного производства в связи с отсутствием события преступления. Но пока следствие считает, что наш подзащитный — свидетель, мы находимся в несколько подвешенном состоянии.

Солидарен с коллегой и Юрий Минтин, юрист, консультант Украинской ассоциации владельцев оружия:

— Уголовный кодекс оперирует понятием «необходимая оборона». Нанесение ущерба любой тяжести не является превышением мер необходимой обороны, если оборонявшийся препятствовал насильственному проникновению в жилье. В данном случае органы полиции действуют некорректно, открывая производство по обстоятельствам, вообще исключающим уголовную ответственность. Исходя из норм закона — достаточно установить, что было нападение, проникновение в жилище и сам факт применения оружия. Если все это было, значит стрелявший находился в состоянии необходимой обороны.

Нынешний уровень законодательного регулирования в вопросах самообороны недостаточен. Он зачастую не дает возможности гражданам защищать себя от незаконных притязаний без юридических последствий. Хотя они действуют не только в своих интересах, но и в интересах общества, задерживая преступника. Таких случаев в стране много. Наша ассоциация ведет последовательную политику на законодательное закрепление — даже на уровне Конституции — права на защиту своей жизни и здоровья с оружием в руках, на разрешение гражданам приобретать и применять средства защиты, включая и короткоствольное огнестрельное оружие.

— Ваши оппоненты считают, что принятие такого закона неизбежно приведет к росту числа убийств и ранений, поскольку наши люди, дескать, не привыкли пользоваться оружием…

— В настоящее время государство, призывая 18—20-летних юношей в армию, уже выдает им оружие. Это происходит даже раньше, чем закон позволяет им купить собственное охотничье оружие. И как они могут научиться пользоваться тем, что для них недоступно? Конечно, после принятия закона может увеличиться смертность — но не за счет того, что оружие станет доступно преступникам. Тем все равно, разрешает ли закон, — они просто приобретают и применяют оружие нелегально. Смертность в первое время может увеличиться за счет того, что подвергшиеся нападению жертвы будут убивать самих преступников.

Кроме того, человек, законно приобретающий оружие, осознает свою ответственность, понимает, что оно зарегистрировано, идентифицировано. И в случае незаконного его применения правоохранители в первую очередь придут к собственнику. Практика стран Прибалтики, Молдовы, да и Украины (в части охотничьего длинноствольного оружия) показывает, что случаи криминального применения легального оружия составляют мизерный процент от общего числа преступлений с оружием. Поэтому наша ассоциация считает, что право на легальное приобретение оружия даст людям возможность защищаться от вооруженных посягательств на их жизнь и имущество и будет содействовать улучшению криминальной обстановки в стране.

Кстати, в Броварском районе Киевской области сейчас идет следствие по похожему случаю. В селах района за короткий период была зарегистрирована целая серия краж. И вот в конце прошлого года в селе Красиловка, где также уже было несколько нераскрытых краж, хозяин, придя домой днем, застал там незнакомца. Погнавшись за ним, он поднял шум, сбежались соседи. «Всей улицей гнали вора. А он высокий, двухметровые заборы перепрыгивал», — рассказывали сельчане. К счастью, в Красиловке уже второй год действует местная самооборона — общественное формирование, участники которого и за порядком в селе следят, и бойцам в зоне АТО помощь оказывают, передавая туда продукты, печки и прочее.

Вора гоняли почти полтора часа. А когда загнали в угол, он вытащил что-то из рюкзака и заорал: «У меня граната, сейчас всех взорву!» Один из самообороновцев предупредил беглеца — если не сдастся, то по нему откроют огонь. Но вор продолжал угрожать, и сельчанину пришлось подстрелить его из своего охотничьего карабина. Раненного в ногу вора перевязали, остановили кровь, вызвали «скорую» и полицию.

Как выяснилось, 35-летний житель Черновицкой области в тот день кроме дома, в котором его застали, посетил еще несколько жилищ (украденные из них вещи обнаружили в его рюкзаке). Гранату у него не нашли, но свидетелей того, что он угрожал взорвать людей, более чем достаточно. Эти свидетельства пригодятся ранившему вора 39-летнему местному жителю (карабин у него пока изъяли — по факту умышленного нанесения телесных повреждений средней тяжести возбуждено уголовное производство). А пострадавший стал еще и фигурантом уголовного производства по факту краж и нарушения неприкосновенности жилища, проверяют его и на причастность к совершению других преступлений.