Что можно татарам и нельзя русским

Правила игры изменились. Если раньше между собой боролись мировые державы, то теперь с ними успешно конкурируют меньшинства- при условии их попадания в глобальный мейнстрим. И это хорошо заметно по Крыму.

Крым вообще очень интересная зона. С одной стороны, сегодня это варварская и никому не нужная окраина Средиземноморья. А с другой, Крым всегда на виду у Евросоюза, ибо в нем проживает маленький народ, «угнетаемый большими славянскими державами» — крымские татары.

Крымских татар во время Великой Отечественной за пособничество немцам из Крыма депортировали, потом, в 1989-ом разрешили вернуться, и татары сразу же развернули борьбу за свои права. Борьбу очень успешную. Я бы даже сказал, гораздо более успешную, чем та борьба, которую ведут сегодня за свои права на полуострове русские – нация, которую без всяких натяжек можно назвать имперской.

В конце прошлой недели глава крымско-татарского меджлиса Мустафа Джемилев в очередной раз заявил, что для благополучной интеграции крымских татар в украинское сообщество очень важно, чтобы коренной народ Крыма (татары) во властных структурах полуострова был представлен пропорционально своей численности. Заявление было сделано по поводу факта увольнения 20 крымских татар из органов республиканской власти.

А теперь вопрос: вы можете себе представить, что будет, если подобного рода заявление сделает в России какой-нибудь русский политик? Скажем: «Русские в правительстве должны составлять большинство, поскольку в России их тоже большинство». Как минимум, его обвинят в антисемитизме. По всей вероятности, после такого заявления его будет ждать судьба генерала Макашова – изгнание из истеблишмента и позорное забвение.

А вот глава меджлиса крымских татар процветает. И никто не собирается устраивать ему обструкцию, хотя подобные (противоречащие, кстати, конституции Украины) заявления меджлис делает с начала 90-х.

Аналогичные тенденции идут по всему миру. Например, в США заявления схожего рода может безнаказанно делать индеец, «латинос» и негр, но не может белый англосакс. В современной Германии немец даже помыслить не рискует о таком (турки и прочие нацменьшинства обидятся) – иначе он будет автоматически зачислен в неонацисты. Французы, традиционно славящиеся своим национализмом, по идее, должны бы тут составить исключение. Но нет, не составляют. Они и в самом деле меньше немцев склонны подавлять свой национализм, но когда Ле Пен вырвался вперед на выборах, СМИ его просто затравили.

Эта тенденция присуща сегодня не только взаимоотношениям малых и больших народов, но и почти любым социальным отношениям.

Яркий пример — ювенальная юстиция, по сути поощряющая террор слабейшего члена семьи над всеми остальными, и в первую очередь над теми, кто эту семью держит и содержит – родителями. В сухом остатке логика «ювеналки» следующая: разводиться (с автоматическим ухудшением положения ребенка) можно, а принуждать его в рамках семьи ни к чему нельзя. В таких условиях взрослые люди десять раз подумают, а стоит ли вообще заводить потомство, рождение которого и без того резко снижает материальный статус большинства обитателей потребительских обществ. Так не в этом ли и состоит цель ювенальной юстиции? Учитывая, что она распространена только в Европе — не создана ли она с целью сделать европейцев бездетными и постепенно заменить все население географической Европы мигрантами (чьи семейства ювенальщики, кстати, отчего-то не трогают)?

Отдельная тема – сексуальные меньшинства. Кажется, за всю человеческую историю они не получали таких широких прав и полномочий как сегодня. Нет ничего плохого в том, чтобы предоставить этим людям право добровольно практиковать нетрадиционный секс и оградить их от дискриминации по этому признаку. Но очевидно, что в странах Запада они стали, по сути, наиболее социально привилегированной группой.

Удивительно, но эта тенденция добралась даже до Закавказья. Знакомый армянин Гарик подрабатывал в Ереване таксистом и однажды ночью остановился возле двух привлекательных женщин. К его ужасу это оказались трансвеститы, которые стали с ним заигрывать. Он никогда такого не видел и буквально онемел от удивления. К тому же один из трансвеститов на чистом армянском стал его подзадоривать:

— Ну, что замер? Бери выручку и пойдем!

На следующий день западные СМИ сообщили, что в центре Еревана представители сексменьшинств «были жестоко избиты армянскими националистами», и что подобные события ставят под удар президента Саргсяна, называющего Армению свободным государством. «Конечно, я надавал им пинков, – признается Гарик. – Но не за то, что они гомики, а за то, что они так нагло приставали ко мне. У нас же свобода для всех, правильно? Или только для сексменьшинств?».

Эти примеры носят характер устойчивой закономерности и дают основание для формирования методологической базы прогнозирования новейших социальных тенденций. Одна из которых – тирания малого над великим, слабого над сильным. Новый дискурс вполне однозначно дает понять: если хочешь преуспеть, с традиционным большинством тебе не по пути. Надо присоединяться к меньшинствам, отвергая себя и себе подобных.

Конечно, для преуспеяния этого мало. К тому же далеко не всякое меньшинство может рассчитывать на поддержку в современном мире (а какие могут – отдельный большой вопрос). Но, боюсь, только удалившись с трансвеститами в кусты, наш Гарик может претендовать на попадание в глобальный мейнстрим.