Андрей Задорожный – о первых деньгах, бизнес-партнерах и жизни в СИЗО

Почти год основатель и экс-глава набсовета ООО «Козырная карта» Андрей Задорожный находится в хорватской тюрьме. Там известный ресторатор ожидает решения об экстрадиции в Украину. Министерство внутренних дел считает его причастным к мошенничеству с залогами по кредитам, выданным ресторану сети «Козырная карта» (детальнее об этой истории читайте здесь). Задорожный вину отрицает и оспаривает свою экстрадицию в местных судах.

Историю создания сети «Козырная карта» Forbes расскажет в июльском номере журнала. Ниже мы публикуем выдержки из ответов ресторатора на 60 вопросов издания, которые он передал через свою жену Ирину Турбаевскую.

О стартовом капитале

Первые большие деньги я заработал на обмене валют в «Интуристе», где работал барменом. Однажды я нашел возможность обменять туристам деньги без лимита и без очереди и заработал 70 000 рублей.

Со своим первым партнером Дмитрием Потеховым я познакомился в кафе «Вернисаж». Я был там барменом, а он – поваром. Вдвоем мы открыли свой первый ресторан «Гурман» – вложили в бывший мясной магазин на

Воздухофлотском проспекте в Киеве $16 000. Публика туда ходила разношерстная, и, конечно, привлекала внимание правоохранительных органов. Периодически проходили милицейские рейды, и даже пару раз «Беркут» положил всех посетителей на пол лицом вниз. Но тогда это была обычная практика. Однажды в ресторан на кухню забросили ручную гранату. Кухню развалило, и пришлось делать ремонт, хорошо, что дело было ночью, и никто не пострадал.

Чтобы открыть ресторан «Шато дэ флер», мне пришлось продать квартиру на Крещатике. Поначалу все делали интуитивно и побеждали только за счет напора и целеустремленности.

О партнерах

С Димой Галбмиллионом мы познакомились в 1996 году. Он с Александром Щербаковым пришли ко мне в офис с предложением открыть сезонный бизнес – пляж с кафе и сервисами. У них на примете был участок пляжа возле Московского моста. Я им предложил более рентабельный проект – поставить ресторан прямо на набережной, чтобы обеспечить его круглогодичную загрузку. Так мы и сделали. Ресторан «Хуторок» очень долго был культовым местом Киева, в котором отдыхали многие туристы и киевляне. Его уничтожение является актом вандализма.

С Вадимом Козиным меня познакомили Валерий Тверской и Виталий Улицкий на новогодней вечеринке в кинотеатре «Зiрка». Вадим взял помещение на ул. Шота Руставели и с Наталией Келембет открыл «Нобу». Потом были: «Варенична №1», «Пена», «Акварель», «Мураками» и многое другое. Вклад Вадика в сеть и в бренд неоценим.

О развитии «Козырной карты»

Мы решили создать «Козырную карту», чтобы ввести в ресторанах единую дисконтную карточку; координировать маркетинговую политику разноплановых ресторанов; проводить совместный PR для экономии расходов; зарабатывать на непрофильных операциях. На компанию была оформлена торговая марка. Создание «Козырной карты» инициировал я, но не без помощи и поддержки партнеров. Компания стала паровозом в маркетинге, облегчала и удешевляла очень многие процессы.

Меня никто не выбирал и никто не назначал публичным лицом сети. Так распорядилась судьба. Когда я начал заниматься рестораторством, никто из моих партнеров даже во сне не мог представить масштабы этого занятия. Но они мне помогали во всем, и это надо признать.

В нашей компании каждый сам творил свою судьбу и свое благосостояние. Сначала официант или бармен, потом администратор, после – старший администратор, далее – замдиректора, а уж потом человек получал свой проект и мог его тиражировать.

Ошибок в бизнесе была масса, потому что у нас за спиной были только уличные университеты. Но главное – это очень быстрый рост, который, вопреки здравому смыслу, надо было искусственно сдерживать ради системности и качества. Я иногда не успевал переезжать c переговоров на переговоры с потенциальными партнерами или инвесторами.

За всю историю при мне было выдано 1 млн карточек (три тиража), и активно ими пользовались примерно 100 000 членов нашего клуба. Это было огромное достижение.

В 2001 году у нас появилось желание навести порядок в отчетности и ввести международные стандарты управления. Конечной целью был выход на IPO. Но кризис все расставил на свои места, и мы отказались от этой затеи.

Вплоть до 2008 года у ООО «Козырная карта» было четверо совладельцев – я, Дима Потехов, Игорь Киримов, Вадик Павленко. В этот период я получал 10% от прибыли. С 2008 года совладельцами были уже десять человек с долями по 10% – у кого-то на пару процентов больше, у кого-то меньше.

Об уходе

Я решил отойти от управления сетью в 40 лет. На развитие сети я потратил 20 лет жизни, причем самых продуктивных лет. В компании появилось много гетманов, успевших опериться. Разность взглядов и подходов, жадность и недоверие некоторых партнеров и растущее напряжение блокировали все передовые инициативы.

Я подумал, что богат не тот, у кого много, а тот, кому достаточно, и начал путешествовать на лодке. Я вообще никогда не был машиной по зарабатыванию денег. Мне ближе творчество и созерцание.

Я остался акционером в 11 ресторанах. У нас с партнерами произошла операция по укрупнению долей. Например, у меня было в ресторане 12%, я отдал доли в других заведениях и получил в этом ресторане 42%. Так произошло во многих ресторанах.

В принципе, я никуда особенно не уходил, а стал обычным акционером, иногда проводящим консультации по требованию. Мне из заграничной тюрьмы очень тяжело без цифр, данных и информации оценивать что-либо. Но я знаю, что заряд компании был очень емким, и инерции хватит надолго, даже если ничего не делать.

О кредитах

У «Козырной карты» не было никакой кредитной нагрузки. Сеть, компания, семья ресторанов «Козырная Карта» – это бренд, флаг и маркетинг, она кредиты брать не могла. Каждый брал кредиты сам, и сам за них отвечал в зависимости от того, для чего они были взяты. И у Козина, и у Потехова, и у Галбмиллиона были такие кредиты, и у Шишкина, и у Предко, и, наверное, у других акционеров. За свои кредиты я отвечаю сам и никогда не прятался от кредиторов. Мое, арестованное следствием имущество, в несколько раз превышает сумму этих долгов. Родовид банк пытался собрать все кредиты, выданные физическим лицам и компаниям, связанным с «Козырной картой» – они называли это «группа Задорожного», – и повесить ответственность на меня, но у них не вышло. Сначала сумма претензий ко мне была $18 млн с пеней и процентами, после года переговоров цифра уменьшилась до $4 млн.

«Плавучими ресторанами» у нас занимались Дмитрий Галбмиллион, Вадим Козин и Александр Мелешко. Права аренды оформлялись с владельцем причалов и Фондом госимущества. Я точно знаю, что все санитарные и остальные нормы были соблюдены. То, что рестораны убрали с набережной – полный беспредел. В связи с этим многие залоги, под которые брались кредиты на развитие компании, обесценились, и банки начали требовать дополнительных залогов или досрочного погашения кредитов. Несколько ресторанов, которые были построены на кредиты, в одну минуту стали металлоломом. Решить этот вопрос не смогли даже депутаты с прокурорами и министрами, которым мы писали жалобы и обращения.

Кредит в Родовид банке был действительно взят мной в 2007 году. Он был оформлен абсолютно законно на основании предоставленных мной правдивых документов, и под реальный залог. В течение нескольких лет я выплатил значительную сумму процентов по этому кредиту, а также часть тела. Этот долг я частично обслуживаю до сих пор – мой представитель вносит деньги в банк. Это уже само по себе исключает наличие в моих действиях признаков мошенничества, о чем говорят правоохранители и пишет пресса.

Ресторан «Руккола» – это полностью ответственность Дмитрия Галбмиллиона и его сектора. Без него там бумага в туалете не менялась. Я к этому кредиту не имею никакого отношения. Получал и тратил его или сам Дима, или кто-то из его подчиненных.

Об аресте и жизни в СИЗО

В Хорватию я уехал в паломнический тур по монастырям, но, как видите, он затянулся. Поскольку я уже десять лет не летаю самолетами, мы с братом на машине ехали из Словении в Украину. На выезде из Хорватии на паспортном контроле выяснилось, что украинское бюро Интерпола, по решению Шевченковского суда Киева, выписало международный ордер на мое задержание. Вот так меня арестовали. Это произошло 29 июля прошлого года.

Отношение в тюрьме нормальное – все-таки Европа. Друзья сразу прислали адвоката, и все формальности были соблюдены. 30 июля утром отвезли в суд, который арестовал меня и определил мое содержание в СИЗО на срок, пока будет длиться экстрадиция в Украину. С тех пор я здесь борюсь, ибо уверен в своей полной невиновности, так как ничего и ни у кого не крал, не отбирал и никого не обманывал.

Условия содержания сносные. Мне не с чем сравнивать, я в первый раз. Когда-то мой покойный папенька говорил, что жизнь полна резких поворотов, поэтому не стоит отвыкать от «Примы» и кирзовых сапог. Камера на 10 человек с закрытым туалетом и умывальником. Два раза в неделю душ, два раза в неделю магазин, 20 минут в неделю на телефон и только на звонки семье, разрешенные судом, два раза в день по часу прогулка. Трехразовое, очень сносное питание. Охранники, не утратившие человеческое лицо, ко всем относятся одинаково уважительно. Медицина так себе – терпимо, но лучше не болеть. В камере находимся 22 часа в сутки. Публика разношерстная и часто меняющаяся, в основном иностранцы со всего мира: греки, итальянцы, сербы, албанцы, цыгане, немцы и т.д.

Эмоционально переживал сильно – можно все простить, только не предательство. А я уже и предательство простил – правда! В тюрьме много читаю, делаю зарядку и много думаю. Начал писать стихи. Проза и разговор не могут передать, что творится на душе, а стихи это прекрасно передают. Я когда их начал писать, прям расцвел – полегчало, как будто душа высказалась.

Говорят, что друзья познаются в беде. Самое противное, что они уже два года не могут успокоиться при полном моем молчании и миролюбии. Они постоянно настраивают общественное мнение против меня, убеждая людей, что я гнусный мерзавец, всех обманувший и сбежавший с миллионами в лучшую жизнь. Неприятно, что они лишили меня и мою семью всяческих средств к существованию.

Не все оказались врагами и подлецами. Все равно хорошего и хороших больше, чем плохого и плохих. Совершенно чужие люди помогают гораздо больше, чем люди, с которыми прошло рядом полжизни. Не все совладельцы «Козырной карты» играют против меня, но они тоже скованы страхом и инстинктом самосохранения. Моя семья борется самоотверженно, и это для меня уже победа.