Плата за Крым: «нарисованный» триллион

Решение российского Центробанка о дополнительной эмиссии триллиона рублей вызвало бурную дискуссию внутри страны. Часть «патриотической оппозиции» утверждает, что эмиссия просто необходима для «новой индустриализации». Сторонники украинофоба Сергея Глазьева, который по какому-то дикому недоразумению стал академиком, полагают, что напечатанные деньги можно использовать для кредитования реального сектора экономики. Противники такого решения указывают, что эмиссия лишь раскрутит инфляцию и ускорит развал финансовой системы. Российские политики опасаются признаться самим себе, что эмиссия столь огромной суммы – плата за «Крымнаш» и войну на Донбассе.

Агрессия против Украины в разы усугубила системный кризис российского госуправления. Для понимания сути происходящего важно отметить два момента. Первое – проблемы в российской экономике начались задолго до захвата украинской территории. К лету 2012 года стало очевидно, что Москва так и не может вылезти из мировой рецессии 2008-2009 годов даже в условиях сверхвысокой цены на энергоносители. Рост российской экономики остановился. Как показывали исследования российского правительства, для поддержания социально-политической стабильности власти должны были обеспечить ежегодный рост в пределах 5%. Уже тогда в Кремле обсуждали перспективы падения цены на нефть и введение плавающего курса рубля – то есть все то, что произошло в конце прошлого года.

Второй важный момент, который мы должны учесть для понимания экономических последствий «Крымнаша», заключается в особенности российской банковской системы. За годы правления президента Владимира Путина она превратилась в один большой обменный пункт. Крупнейшие российские финансовые учреждения действовали по простой схеме: получали на Западе дешевые «длинные кредиты», одалживали валюту населению по более высоким процентам, прибыль конвертировали в доллары или евро и выводили из России. Шальные нефтяные деньги и дешевые кредиты создали у россиян и крымских «ватников» иллюзию российского благосостояния и пресловутой «стабильности».

Механизм работал как часы, обеспечивая хозяевам баснословные прибыли. Но после аннексии Крыма и, особенно, войны на Донбассе, против Москвы ввели секторальные санкции, отрезавшие российских клептократов от иностранной «кредитной иглы».

Ситуация настолько плохая, что глава Сбербанка Герман Греф недавно признал, что российский банковский сектор находится в катастрофическом состоянии. Кстати, стоит напомнить, что Греф, как и многие российские финансисты, шарахается от Крыма, как от огня. Он несколько раз публично (в том числе, западным СМИ) заявлял, что Сбербанк не придет работать на аннексированный полуостров, не желая попасть под санкции. Ведущие российские банкиры де-факто отказались признавать «Крымнаш».

Крымская авантюра развеяла кремлевский миф «стабильности и процветания», обнажив унылую реальность: Россия – полунищая страна третьего мира, живущая за счет продажи сырья. Кремль теперь вынужден пойти по пути наименьшего сопротивления, включив печатный станок.

Россиянам придется свыкнуться с мыслью, что из-за «Крымнаша» они стали жить гораздо хуже. Их ждут другие «нововведения», так или иначе являющиеся последствиями кремлевских военно-политических авантюр: повышение пенсионного возраста, сокращение доходов (российский Минфин призвал соотечественников смириться с тем, что им придется ужаться на 30%), сокращения услуг, предоставляемых россиянам в рамках системы обязательного медстрахования. Минздрав доблестно отрапортовал, что повышение пенсионного возраста никак не отразится на здоровье россиян. Звучит как форменное издевательство.

Российские клептократы после «Крымнаша» действуют по принципу «распилить последнее». Пока чиновники в сотый раз докладывают, что российская экономика достигла «дна», друзья и приближенные президента растаскивают последние жирные куски. В этой гонке уже определились фавориты – Аркадий и Борис Ронтенберги. Им поручили пресловутый «Керченский мост», модернизацию Артека, отдали аэропорт Шереметьево, дали право собирать дань с российских дальнобойщиков, что уже вызвало протесты внутри страны. Члены команды Ротенбергов приложили руку к уходу Владимира Якунина из РЖД. Ранее сообщалось, что друзья Путина лоббировали идею создания отдельного федерального агентства, которое бы ведало изданием школьных учебников. Вряд ли они пекутся о подрастающем поколении.

Все проекты, на которых они завязаны, сугубо «распилочные». Именно по этой причине огромные суммы, которые как бы направляются в Крым, никак не отражаются на повышении уровня жизни на захваченной территории. При таких расходах полуостров все равно выглядит и чувствует себя хуже, чем при Украине.

И на таком фоне Кремль решает «нарисовать» триллион рублей. Сказать, что это огромная сумма – ничего не сказать. Речь идет о тысяче миллиардов ничем не обеспеченных банкнот. Разговоры «глазьевцев», что реальному сектору экономики нужны деньги, и купюры нужно срочно напечатать, смахивают на бред или откровенные вредительство. Сторонники такой идеи кивают на западные страны. Смотрите, мол, у них уровень монетизации экономики доходит чуть ли не до 150% ВВП, а в России – в два раза меньше. То есть нужно срочно нарисовать недостающую наличность. Фанаты «академика» не учитывают просто факта: высокая монетизация является следствием развитости экономики, а не наоборот. Денежная эмиссия в такой ситуации лишь подстегнет инфляцию.

Российской экономики (в западном понимании данного слова) как таковой нет. Есть только труба, по которой за границу уходят энергоносители. Провал идеи «импортозамещения» де-факто уже признан российскими властями. За 15 лет нефтяного бума российская промышленность разучилась делать что-то самостоятельно и без импортных комплектующих. В реальности, «нарисованный» триллион – это плата за «Крымнаш», который стал отправной точкой российской агрессии в Украине.

До аннексии украинской территории Кремль и стоящие за ним госкорпорации могли худо-бедно перекрывать расходы, одалживая «дешевые» деньги в иностранных банках. Захват Крыма ударил, прежде всего, по их репутации и выставил московских властителей как людей, нагло отступающих от взятых на себя обязательств. На Западе репутация всегда была дороже денег. Путин, устраивая «маленькую победоносную войну», этим пренебрег.