Оппозиция качает права

Изменения политического механизма, запущенные пресловутым решением КС привели к тому, что из законодательного поля исчезли такие понятия, как «коалиция» и, соответственно, «оппозиция».

В переписанном в связи с новыми веяниями регламенте Верховной Рады оппозиция (или, как теперь ее правильно называть – парламентское меньшинство) лишилась даже тех прав, которые ей давала предыдущая редакция регламента. Хотя в ходе обсуждения этого вопроса в сессионном зале бютовцы и нунсовцы пытались обосновать необходимость оставить определение «оппозиция», большинство оказалось к этим увещеваниям глухо. Меньшинству пошли навстречу лишь в одном случае – внесли поправку, что заместители глав комитетов и секретари комитетов назначаются голосованием в Верховной Раде, а не в самом комитете. И то «большевики» недовольно утверждают, что сделали это с нарушением новой Конституции. Зато теперь нигде не прописано, что в среду оппозиция формирует повестку дня, в пятницу может вызывать в парламент для отчета представителей Кабмина, исчезло такое понятие, как «оппозиционное правительство» и т.д.

Тем не менее, предоставить оппозиции какие-то права власть вроде бы и не против. Например, глава Администрации Президента Сергей Левочкин, сделав реверанс в сторону все понимающего Виктора Януковича с его двумя оппозиционными «ходками», уверил, что в ближайшее время на рассмотрение парламента будет вынесен законопроект для обеспечения прав тех, кто не при власти. Якобы и «день оппозиции» вернется, и право требовать отчета от членов Кабмина.

Лояльность к оппозиции продемонстрировал и Владимир Литвин, предложивший оставить за оппозицией среду, дабы не было «возбуждения на пустом месте», а на согласительном совете в понедельник такое решение уже было одобрено. Правда, пока все держится на честном слове, поскольку никаких изменений в регламент внесено не было и, по мнению спикера, следует и в дальнейшем ограничиваться устными договоренностями. Но даже соответствующее прописывание прав оппозиции, как показывала ранее практика, не дает гарантии, что власть не заберет среду себе, если «очень нужно». Конечно, эффективность «дней оппозиции» невелика, но их символическое значение для бютовцев и нунсовцев ценно.

«Парламентская работа – не гайки крутить, – раскрывает тонкости своей профессии депутат от НУНС Ксения Ляпина. – Необязательно твой проект должен быть принят, но должна быть возможность донести до общества свою позицию, и пусть уже общество оценит – популист ты или реалист. И потом, когда власть меняется, тот, кто приходит, может сказать, что я когда-то уже предлагал то-то и то-то».

Ляпина считает, что не обязательно «оформлять» оппозицию отдельным документом:

«По сути, у нас и раньше не было оппозиции в полном смысле этого слова – мы же все-таки не в Великобритании. Но надо оставить хотя бы норму, что оппозиция формирует повестку дня в среду. И это делается во всех парламентах. Отдельно не прописывается и не регулируется, но выделяются для оппозиции какие-то «окошки».

Если на Банковой говорят, что права оппозиции следует закрепить на законодательном уровне, то тот же Литвин видит в этом «загон оппозиции в рамки», в котором она сама не должна быть заинтересована. Да и аргумент о том, что в цивилизованной Европе практически нигде отдельных законов об оппозиции, также остается в силе.

Но если все-таки дойдет до выписывания правил для оппозиции, непонятно, кто, собственно, будет этим заниматься. АП, например, заявила о подготовке своего варианта соответствующего законопроекта, но, с другой стороны, недавно секретариат ВР отказался зарегистрировать законопроект плодовитого Арсения Яценюка «Об оппозиционной деятельности в Украине», мотивируя это тем, что пока не рассмотрен аналогичный проект Юлии Тимошенко. Надо вспомнить, что в 2007-м году в первом чтении уже был принят «бютовский» законопроект о парламентской оппозиции, но дальше дело не пошло. Теперь из недр БЮТ вновь раздаются разговоры о необходимости принятия подобного закона, а Андрей Шкиль даже заявил, что собирается его написать в соавторстве с «регионалом» Юрием Мирошниченко.

Законопроектов же, которые касались бы изменения регламента в этом вопросе, как заверил «Главком» глава регламентного комитета Владимир Макеенко, просто нет:

«Я лично считаю, что права оппозиции надо обеспечить, чтобы в парламенте был баланс. Пусть они придут со своими предложениями – и мы их рассмотрим, но ничего же нет!»

Коллега Макеенко по комитету бютовец Сергей Сас говорит, что его сила пока только готовит соответствующие предложения и перечисляет, какие права, по его мнению, должна иметь оппозиция: «Конечно, это отдельный день оппозиции. Потом – час правительства, когда мы можем ставить представителям вопросы членам Кабмина. Только желательно, чтобы они действительно отвечали на наши, а не коалиции, вопросы, причем устно, а не по бумажке, которую им написали в аппарате. Также нужно прописать конкретные комитеты, которые должны возглавлять представители меньшинства. Это должны быть комитеты с контрольными функциями – бюджетный, по борьбе с организованной преступностью, по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности, правосудия, регламентный. Еще у нас ко второму чтению подготовлен закон о следственных комиссиях, который нужно принять. Конституция предусматривает, что это инструмент меньшинства, так как такие комиссии создаются по воле 150 депутатов».

Необходимость принятия этих норм Сас объясняет тем, что в противном случае депутаты меньшинства просто будут лишены мотивации заниматься парламентской деятельностью.

Что интересно, никто особо не посыпает голову по поводу вывода за рамки такого органа как оппозиционное правительство. Более того, теперь в него могут входить не только депутаты.

«Но Тимошенко вряд ли его возглавит, – делится с «Главкомом» один из «теневых» министров. – А вот новые люди могут появиться вместо тех же Кармазина, Стретовича, которые сейчас гуляют сами по себе. И понятно, что если нам вдруг в связи с изменениями регламента запретят проводить заседания в Раде, мы не будем из этого раздувать скандал».

Куда больше «бютовцев» должно волновать грядущее создание в парламенте новых фракций, которые, во-первых, могут потеснить представителей крупнейшей оппозиционной фракции из комитетов, а, во-вторых, в случае невхождения в большинство, претендовать на те права, которых сейчас добивается оппозиция. Например, уже сейчас поредение «бютовских» рядов привело к сокращению аппарата фракции и это может оказаться только началом «квотного передела».

«Регионалам», понятное дело, такое «брожение» в рядах оппозиции только на руку. Пока они позиционируют свои уступки меньшинству (повестка дня в среду, «час правительства» в пятницу) как жест доброй воли, а формализацию прав меньшинства обещают, как раз когда «закончится процесс ротации оппозиционных лидеров».

«Мы должны лелеять оппозицию, сдувать с нее пылинки, – говорит замглавы фракции ПР Михаил Чечетов. – Мы же не хотим монополизации власти, чтобы все закончилось, как в СССР. И если нужна будет формализация прав оппозиции, мы на это пойдем. Только сначала нужно, чтобы оппозиция сама определилась со своей точкой зрения, после того как в ней появятся новые фракции, новые группы, новые лидеры, которые сядут и договорятся. Пока этого не будет, говорить о законе об оппозиции или изменениях в регламент преждевременно».

Чечетов не упомянул о том, что ПР должна быть заинтересована в законодательном обеспечении прав оппозиции еще и потому, что, не ровен час, сама может оказаться на ее месте. Впрочем, о такой перспективе нынешняя власть, уже отмерившая себе десяток лет, даже не задумывается.