Десятилетие турбулентности. Война уже давно идет на глобальном уровне

Десятилетие турбулентности, о котором пишет большинство западных аналитиков, подразумевая период после войны России против Украины, началось раньше. Во время войны.

Что как раз и показало ошибочность расчета Запада на долгую войну как наименее рискованный вариант для самого Запада. Война уже давно идет на глобальном уровне, задевая прямо или косвенно практически все регионы мира. И промедление на одном направлении не снимает риски, а наоборот – способствует их проявлению на других направлениях, вплоть до горячего обострения ситуации.

Ближний Восток. Связь не прямая, но косвенная, с войной России против Украины. Не только на очевидном уровне, когда безнаказанность (точнее вседозволенность) одной агрессии становится вдохновляющим примеров для других автократов и террористов. Но и на уровне реакции – имею в виду уже включившиеся Россией компании дезинформации, когда Кремль хочет поссорить всех со всеми.

Как и с Ираном – который говорит, что не руководил атакой ХАМАСа на Израиль, но вообще поддерживает саму группировку – тоже связь, если не очень прямая, то прямая.

Но что поражает? Поражает жестокость, присущая войнам и конфликтам, старым и новым, в 21 столетии.

Понятно, что происходят тектонические сдвиги на геополитическом уровне (во многом, спровоцированные Россией), имею в виду смену баланса сил и влияния в разных регионах. Геополитические интересы были, есть и будут всегда.

Применительно к Ближнему Востоку, тот, кто следит за ситуацией, не может не отметить (как, например, отмечает The Wall Street Journal), что атака ХАМАСа произошла на фоне двух процессов, в которых не заинтересован Иран: 1). нормализации отношений между Саудовской Аравией и Израилем при посредничества США; 2). расширения связей Израиля (учитывая мирные соглашения с Египтом и Иорданией) со странами Залива, что формирует ось американских союзников, которая связывает три ключевых пункта глобальной торговли – Суэцкий канал, пролив Ормуз и Баб аль Мандеб, то есть, Красное море с Арабским морем.

Но в этой атаке есть нечто большее. Та самая жестокость, которую мы наблюдали в первые месяцы полномасштабного вторжения России в Украину, и которую теперь видим в отношении Израиля. То, что выделяют израильские эксперты как страшную особенность этой атаки ХАМАСа – это то, что тыл фактически стал фронтом, когда террористы спокойно зашли в израильские города, используя именно с этой целью ракетные атаки и атаки дронами, ну и дальнейшие зверства.

И десятилетие турбулентности, которое уже началось, не ограничивается этими очагами войны и конфликта. Есть много потенциальных точек напряжения. Взять, хотя бы, те же Балканы.

Это я к тому, что война давно носит глобальный характер. И действовать нужно на упреждение, а не в режиме реагирования, да еще порой запоздалого (как с фактически отсутствующей реакцией Запада в 2014 году на аннексию Крыма и начало войны на Донбассе, а до того – войны с Грузией в 2008-м).