Контрнаступление: успеть до саммита НАТО?

Украинское контрнаступление развивается медленно, но верно. За две недели удалось освободить семь населенных пунктов на волновахском направлении и восемь – на бердянском и мелитопольском.

Именно на мелитопольском направлении продвижение ВСУ представляет наибольшую опасность для российской армии. В случае освобождения Мелитополя окажется перерезанной основная сухопутная магистраль, соединяющая Ростовскую область с оккупированным Крымом. Что еще важнее, от Мелитополя украинские войска могли бы наступать далее к побережью Черного моря, на Геническ. И с его освобождением вся российская группа войск «Днепр» была бы отрезана от Крыма и ей грозило бы уничтожение.

Неудивительно, что российские войска прилагают максимум усилий, чтобы не допустить украинского продвижения прежде всего на мелитопольском направлении. Этому способствует еще и то обстоятельство, что после подрыва Каховской ГЭС на некоторое время высвободились значительные силы российской группы войск «Днепр» и их гораздо ближе перебрасывать к Мелитополю, чем к Волновахе.

Наступление ВСУ на Волноваху, а потом либо на Бердянск, либо на Мариуполь (более вероятно, что на Бердянск) сулит в случае успеха несколько меньшие стратегические перспективы. Даже если украинские войска смогут захватить Бердянск на Азовском море, скорее всего войска российской группы «Днепр» успеют отступить в Крым раньше, чем украинские войска выйдут к крымским перешейкам.

Во вторую неделю наступления ВСУ занимались главным образом тем, что отражали российские контратаки на волновахском направлении, и с этой задачей успешно справились. За эту неделю для украинской стороны улучшилось соотношение потерь в танках. Сайт Oryx насчитал за первую неделю 14 подтвержденных потерь в танках у российской стороны и 13 у украинской. Для второй недели соответствующие показатели – 18 и 11. Также уменьшились потери западной бронетехники, используемой ВСУ.

По данным Oryx, за первую неделю было потеряно 15 БМП Bradley: 5 машин уничтоженными и 10 – поврежденными и оставленными на поле боя. За вторую неделю контрнаступления число подтвержденных потерь этого вида техники увеличилось всего на 3 (1 уничтоженная машина и 2 оставленные), причем не исключено, что все эти 3 дополнительных БМП были потеряны еще в первую неделю контрнаступления. К одному уничтоженному танку Leopard 2A4 добавился еще один уничтоженный и один поврежденный, а число потерянных танков Leopard 2A6 в первую неделю составило 2 (1 уничтоженный и 1 поврежденный), во вторую – 3 (1 уничтоженный и 2 оставленных на поле боя – вероятно, один из них ранее числился поврежденным). Скорее всего, два дополнительных танка были также потеряны ВСУ во время первой недели. Кроме того, в первые дни контрнаступления были оставлены поврежденными на поле боя 2 французских легких колесных танка (или тяжелых БМП) AMX-10 RC(R), не слишком удачно зарекомендовавших себя на украинских черноземах.

Эти данные говорят о том, что ВСУ еще не ввели в бой основную массу западной бронетехники и продолжают усиленную разведку боем, направленную на выявление российских позиций и растягивание российских резервов. Это вполне соответствует оценкам военных экспертов, как российских, так и украинских, согласно которым украинская армия до сих пор использовала в контрнаступлении только 3 из 12 свежих бригад.

У нынешнего украинского контрнаступления есть один ясный политический ориентир – саммит НАТО в Вильнюсе 11-12 июля. К этому сроку ВСУ необходимо добиться какого-то значимого успеха, чтобы убедить союзников в способности нанести поражение «второй армии мира». Нынешние темпы определяются прежде всего тем, что наступать приходится в условиях российского превосходства как в воздухе, так и в количестве артиллерийских стволов и боеприпасов, что лишь частично компенсируется превосходством ВСУ в точности ракетно-артиллерийских вооружений. В этих условиях максимум, на что Киев может рассчитывать к указанному сроку, это освобождение Мелитополя или Волновахи (либо, если очень повезет, обоих этих городов).

От успеха контрнаступления, как неофициально дают понять западные лидеры, может зависеть как объем поставок Украине вооружений, так и перспективы украинского членства в НАТО. Пока более или менее ясно только то, что членом Североатлантического альянса Украина сможет стать лишь после завершения нынешней войны. Сейчас всерьез рассматриваются два варианта послевоенного обеспечения безопасности Украины. Первый вариант предусматривает ее принятие в НАТО по той же схеме, по какой была принята туда Федеративная Республика Германии в 1955 году. Тогда гарантии альянса распространялись только на ту территорию, которую фактически контролировала ФРГ, хотя западногерманская конституция говорила о принадлежности Федеративной республике территорий в границах Германии 1937 года, в том числе ГДР. В случае Украины такие гарантии могли бы быть распространены на новые территории по мере их освобождения, что могло бы быть прописано в договоре о вступлении в НАТО. Однако это молчаливо подразумевает, что к моменту вступления в НАТО правительство в Киеве, возможно, не будет контролировать часть своей территории в границах 1991 года – например, Крым и часть Донбасса. На практике это будет означать возникновение «замороженного конфликта» и длительную «холодную войну» между НАТО и Россией. Но такая перспектива явно не устроит ни Украину, ни, в долгосрочной перспективе, западных союзников.

Второй вариант обеспечения безопасности Украины – «израильский». Он предусматривает практически неограниченные поставки современных вооружений, однако без формальных гарантий участия в конфликте вооруженных сил США в случае нападения на Израиль. Украине хотят предложить некую зонтичную декларацию о гарантиях со стороны США, Великобритании, Франции и Германии, предусматривающую заключение долгосрочных двусторонних соглашений о военной и финансовой помощи, но без юридических гарантий вмешательства в конфликт. Однако то, что работает в случае Израиля, вряд ли будет работать в случае Украины. И вот почему. Израиль, в отличие от Украины, не находится и никогда не находился в прямом противостоянии с ядерной державой, тем более второй в мире по размерам ядерного арсенала. Не менее важно и то, что по поводу практически неограниченной помощи Израилю в США в течение многих десятилетий существует двухпартийный консенсус. Насчет Украины такого безоговорочного консенсуса в США нет, и в случае победы на следующих президентских выборах Дональда Трампа или другого изоляциониста военная и финансовая помощь Украине может быть существенно сокращена. Да и сложно противостоять ядерной державе, не имея юридических гарантий безопасности.

Наиболее разумным мне представляется четкое обещание в Вильнюсе начать процедуру приема Украины в НАТО сразу после завершения войны, по конкретному пошаговому плану c момента завершения боевых действий и с применением ускоренной процедуры, предложенной для Финляндии и Швеции. И ни в коем случае нельзя сокращать помощь Украине. Наоборот, ее надо увеличивать даже в том случае, если к середине июля украинское контрнаступление еще не принесет значительных успехов.