Что не так с подсчетом ущерба от российской оккупации

С грустью просматриваю фотоматериалы и видео из освобожденных городов и поселков Харьковской области, где много поврежденных зданий, транспорта, разграблены склады, много новостей о замученных украинцах.

По сути эти новости мало чем отличаются от новостей из городов Буча и Ирпень.

Но у меня возникает логичный вопрос: как те учреждения, которые считали ущерб, знали о масштабах разрушений на оккупированных территориях? На самом деле объективно что-нибудь подсчитать можно только после полного освобождения территории Украины.

Думаю, что только премьер или СНБО имеют моральное право озвучивать убытки, потому что у них аккумулируется весь комплекс данных. И то, стоит трижды акцентировать внимание на том, что это предварительные данные, которые могут быть откорректированы. При этом калькуляцию убытков населения и бизнеса следует вести с 2014 года.

Оптимизм вызывает быстрое продвижение ВСУ, когда вместе с тысячами километров де-оккупированных территорий ВСУ нам возвращает контроль над валовым продуктом, который производился на этих территориях. Возможно, это не те цифры, которые были до войны из-за разрушения и хищения ордой, но после де-оккупации в экономику возвращаются потребители товаров и услуг, а с ними на освобожденные территории возвращается гривна.

Когда же начнут возвращаться крупные города, которые оккупированы с 2014 года, Херсонщина и Крым, а я верю, что это произойдет, то товарное наполнение гривни может заметно вырасти.

Как сильно это будет влиять на темпы инфляции или на валютный курс – сказать сложно. Скорее всего, это будет зависеть от экономического положения, в котором к нам перейдут наши территории, и от скорости продвижения ВСУ. Но положительная тенденция уже четко вырисовывается в форме расширения авуаров обращения гривны к своим законным границам.