Мировой кризис и наша война

Азиатские фондовые рынки пошли в рост после пятидневного падения. Существенно выросли котировки Nikei 225 (по состоянию на 8-00 по Киеву добавил на 8,61%), в «плюсе» были Гонконгский Hang Seng, индийский Nifty50, стабилизировались SE SENSEX и SSE. Реакцию европейских и американских площадок увидим ближе к обеду. И, если положительная динамика в Азии сохраниться, оттуда тоже могут прийти успокаивающие новости.

Однако, для большинства населения данные цифры ничего не говорят. Для части СМИ, кроме оценок вероятности наступления финансового кризиса (а некоторые говорят об экономическом) остальное так же не интересно.

Кризис (тут пусть экономисты спорят какой именно) действительно вероятен – из множества факторов вспомните хотя бы Covid с реакцией правительств ряда стран в виде условного «заливания деньгами». Пустыми деньгами, часть из которых поглотил фондовый рынок.

Даже этот факт может привести к масштабным проблемам. Проблемам, которые напрямую отразятся на нас. В том числе на ходе войны в Украине, Для того, чтобы понять, давайте предположим, что мировой финансовый кризис (и он не перерос в экономический) идёт. Появляются сразу несколько новых вводных:

• Падают цены на сырьевые товары. Это означает, с одной стороны уменьшение цен на нефть и газ, что влияет на доходы российского бюджета, а значит способность вести войну. С другой стороны падают цены на зерно и металл (кстати, зерновой рынок уже проседает), что естественно уменьшает доходы украинского бюджета.
• Финансовый кризис – это режим экономии для ключевых экономик мира. И вот тут неприятное для нас. Пакеты финансовой помощи Украине достаточно заметны, чтобы стать жертвой брежневской фразы «экономика должна быть экономной» – попасть под урезание. Важно отметить, что это может не коснуться оружейных поставок, по крайней мере, связанных с производством новой техники (то ли напрямую для Украины, то ли для замещения поставленных) – процесс стимулирования экономики за счёт развития ВПК может показаться нашим партнёрам полезным.
• В период экономической неустойчивости государства стремятся выйти из необязательных конфликтов, таким образом уменьшив риски для собственной экономики и политики. Исключение – ситуация когда противоречия между государствами носят принципиальный характер (и тут не важно, экономика это, политика или технологическая конкуренция) и одна из сторон имеет некий «запас прочности». В таком случае есть искушение «дожать» оппонента – усилить давление пока ты имеешь для этого возможности. И далее договориться на выходных для себя условиях.

Таким образом имеем ситуацию, которая напрямую влияет на ход войны в Украине. Рассмотрим это в разрыве по ключевым группам заинтересованных стран.

Российская Федерация

• Россия теряет значительную часть нефтегазовых доходов. И тут речь не только в падении мировых цен, но, в том числе в желании «покупателей последней надежды» - Китая и Индии получить дополнительную скидку на российское сырьё.
• Но при этом РФ имеет некоторый финансовый запас, позволяющий продолжать воевать как минимум ближайшие 2 года.
• Действующие технологические ограничения не позволяют России поддерживать более года уровень производства военной техники. В первую очередь артиллерийских систем и ракет. Уменьшение внешнеторговых поступлений естественным образом ограничивает возможности импорта.
• При этом падение цен на углеводороды делает невыгодной поставку в ЕС газа и нефти из ряда регионов. То есть увеличивается «вес голоса» европейских политиков, выступающих за скорейшую заморозку войны в Украине с восстановлением (пусть частичным) сотрудничества с РФ

Таким образом, вполне вероятна ситуация, при которой в Кремле, с одной стороны будут активно вести консультации о скорейшем начале мирных переговоров. С другой, используя имеющиеся ресурсы, ещё больше нарастить давление на фронте, чтобы получить максимально выгодную позицию на их старте.

Соединённые Штаты Америки

• В случае финансового кризиса США максимально ограничат масштабы безвозвратной экономической помощи Украине. А в вопросах военных поставок продолжат переход на «кредитную» философию. То есть стимулировать развитие своей экономики (производство вооружений и техники, в том числе для восполнения запасов) поставляя оружие Украине с необходимостью оплаты, пусть и отложенной.
• С точки зрения экономической помощи, Вашингтон будет активно выступать за расширение масштабов передачи Украине доходов от арестованных российских активов. Просто потому что это безопасно для собственной финансовой системы.

Европейский Союз

• Страны ЕС в случае кризиса так же перейдут исключительно на «кредитную» логику предоставления помощи Украине. Но тут стоит помнить, что военная промышленность Европы на данный момент имеет ограниченные возможности для кратного увеличения производства.
• Про пакеты помощи, аналогичные чешской инициативе «сбора на боеприпасы» вероятнее всего можно будет забыть, как минимум до выхода из кризиса.
• Экономическая помощь от ЕС будет уменьшаться. Тем более, что решения о её предоставлении принимаются консенсусом. И в период кризиса найдётся достаточное количество европейских государств, которые будут выступать за экономию.
• С другой стороны, алгоритм передачи Украине доходов от арестованных российских активов будет работать. Тут логика аналогичная логике США – это безопасно.
• И, наконец, уже описанный выше процесс обсуждения возможности возврата РФ на нефтегазовый рынок ЕС.

Китай и Индия

• Роль этих государств резко возрастает. Поскольку они являются «покупателями последней надежды» по целому ряду товарных позиций (и речь не только о нефти и газе), их позиция напрямую влияет на способность России продолжать войну.
• Вторая составляющая формулы – насколько в Пекине и Дели посчитают продолжение войны в Украине угрозой для их торговли (и расширения экономического влияния) во время кризиса. Если да, то можно ожидать резкого усиления их «мирных инициатив».
• Третья составляющая – противостояние КНР и США. Обе супердержавы вероятнее всего будут искать точки соприкосновения и варианты нормализации отношений. Ведь торговые войны во время кризиса – слишком дорогое занятие.
• При этом КНР будет усиливать своё давление на РФ, стремясь подмять российскую экономику под китайскую и сделать Кремль де-факто зависимым от Пекина. Для США такой сценарий слишком рискованный. Поэтому Вашингтон будет стремиться остановить процесс. В том числе за счёт заморозки войны в Украине и частичного вывода России из-под санкций. В идеале – повторения политики «ножек Буша» начала 90-х.

Таким образом, в Европе может появиться достаточное число сторонников «заморозки» либо «завершения горячей фазы» войны в Украине. В том числе с требованиями к Киеву пойти на существенные компромиссы с Москвой. Позиция США по вопросу мирных переговоров по украинскому вопросу будет зависеть от баланса трёх процессов:

1. Продолжение войны РФ против Украины во время кризиса снижает военный потенциал России. То есть снимет «российскую угрозу» для НАТО на определённое количество лет. Как следствие – можно и нужно продолжать военную (но не экономическую!) помощь Украине, поскольку это (а) кредитные линии – то есть возвратные деньги, (б) стимулирует американскую экономику, (в) играет на руку американским интересам в Европе и мире.
2. Усиление китайского влияния на РФ является прямой угрозой для интересов США. И война должна быть остановлена ранее, чем процесс «китаизации» России приобретёт необратимый характер.
3. Китайский трек американской политики. В случае выхода на механизмы эффективного взаимодействия с КНР, завершение войны в Украине может стать возможным, желаемым и выгодным обеим сторонам событием.

С учётом сказанного выше, оценим позиции Украины. В условиях финансового кризиса наша страна окажется в ситуации:

• Резкого усиления давления России на фронте. И, возможно, более интенсивных попыток разрушить гражданскую инфраструктуру;
• Существенного падения доходов от внешнеэкономической деятельности;
• Кратного уменьшения объёмов пакетов безвозмездной помощи. То есть если сегодня можно говорить о нескольких миллиардах долларов в год, то с случае развития кризиса, речь будет идти, в лучшем случае о сотнях миллионов;
• Сохранения либо увеличения кредитных линий на покупку вооружений. Что логично – такие механизмы стимулирую промышленность ЕС и США;
• Сокращения объёмов кредитования украинской экономики (особенно, со стороны США);
• Сохранения либо увеличения поступлений в виде доходов от арестованных российских активов;
• Увеличения интереса КНР и Индии к событиям в Украине и возможностям завершения войны;
• Увеличения давления со стороны ряда европейских и американских политиков в вопросе скорейшего завершения войны. В том числе в формате, предусматривающего уступки России. Но в вопросе «глубины компромисса» не будет единого мнения и игры «на стороне России».

Война приобретёт характер «последнего рывка» с надеждой, что у противника закончатся силы. Внешние игроки, образно выражаясь, будут согласны посмотреть «последний раунд», от которого, собственно, и будет зависеть формат будущих соглашений.

При этом РФ будет иметь финансовую подушку и возможность мобилизации экономики (с политическими рисками для Кремля), но будет иметь существенные ограничения в технологиях, в том числе военных. Украина сможет рассчитывать на поступление относительно современного, технологически сложного оборудования, но будет существенна ограничена с точки зрения общего экономического потенциала. Говоря простыми словами у одних люди и деньги на наём людей, но старое оружие, у других возможно новое оружие, но меньше людей и денег для их найма.

Такой баланс создаёт новы рамки работы для политического руководства страны. Посмотрите ещё раз на основные пункты. Для Украины остаются доступными доходы с российских активов. Это плюс. Минус в том, что применяется формула выплат в счёт «и будущих доходов». Поэтому важной задачей является попытка добиться передачи самих активов. Что крайне сложно, поскольку политика и экономика ЕС и США базируются на ключевом принципе – неприкосновенность собственности. Но возможно и если это выйдет, то Украина получит компенсационный механизм от уменьшения объёмов прямой финансовой помощи.

Второй важнейший вопрос, связанный с успешностью первого – это дополнительные деньги на выплаты военным. И коренной пересмотр государственной информационной политики в этой сфере. В условиях экономического кризиса для части населения война станет и возможностью обеспечить хороший доход семьям. Значит об этом стоит говорить. Кстати, русские активно используют тему «подъёмных» при заключении контракта и это работает.

Третья задача – новые подходы к санкционным механизмам. Сегодня это ограничения российской экономики путём самоограничений со стороны стран ЕС и США. Но, если посмотреть индексы технологической сложности экономик, доступность востребованных технологий (воспользоваться можно, например, The Atlas of Economic Complexity от The Growth Lab at Harvard University либо The Observatory of Economic Complexity (OEC)), то из 50 доступных для освоения технологий у РФ и Украины совпадает более 30. Из 50 наиболее востребованных (в мире) технологических товаров, которые могут экспортировать РФ и Украина совпадает более 35.

В таком случае вполне логично менять подходы к оценке эффективности санкций и приоритета лоббирования их усиления либо ослабления. Для нас важно технологическое развитие и не только ослабление РФ, но и своё усиление.

Значит санкции, затрагивающие совпадающие (либо потенциально совпадающие – то есть доступные к производству) технологические товары для нас приоритетны. Второй уровень – доступные технологии.

На этом фоне меняется подход к лоббированию санкций. Мы говорим, что видим возможные потери наших европейских и американских партнёров. И предлагаем инвестировать в Украину, чтобы вместе с ними заменить РФ на части внешних рынков. Для нас это технологии и внешняя торговля. А так же ослабление России не только на время войны. Для наших партнёров – понимание где и как они заработают, в том числе компенсировав потери от введения санкций.

И тут период кризиса, может быть хорошей точкой старта для разговора о подобных проектах. А инвестиции, это в том числе деньги на выплаты военным.

Есть правда, один минус – в воюющую страну идти опасаются. Нужны дополнительные стимулы. И такими не может быть политика «ощипывания гусей».