Первая годовщина УПЦ: чего удалось добиться и чтоеще предстоит сделать

15 декабря 2018 в Софии Киевской прошел Объединительный Собор. В нем приняло участие 168 делегатов (126 из УПЦ-КП, 36 из УАПЦ и 6 из УПЦ (МП)). Собор учредил автокефальную Православную Церковь Украины и избрал ее новым главой митрополита Епифания. Первый год жизни ПЦУ выдался весьма насыщенным: лавинообразный процесс переходов, который был в январе-марте, смена власти и демарш Филарета в мае, судебные иски и первые признания от других церквей. 

Объединение

Главным достижением ПЦУ и лично митрополита Епифания является объединения ранее конкурирующих групп в одну церковь. В ПЦУ в полном объеме вошли бывшие УПЦ-КП и УАПЦ. От УПЦ (МП) присоединились два митрополита, несколько десятков священников и почти 600 общин. Именно фактор разнообразия позволил ПЦУ отличаться от УПЦ-КП. Стиль правления Епифания – это не понтификат, а коллективное принятие решений Синодом. Есть важная деталь – в Киевском патриархате после заседаний Синода буквально сразу публиковались журналы заседаний. Это говорит о том, что проекты решений были готовы заранее, а епископы были просто статистами у Филарета, который и принимал решения. В ПЦУ такого нет – и журналы не публикуют сразу, и члены Синода не статисты Епифания. Хотя бы в силу того, что он еще не набрал аппаратного веса, позволяющего ему игнорировать мнение Синода. И на самом деле, это очень хорошо, это уберегает нас от той модели отношений, которые мы видим в понтификате патриарха Кирилла в РФ. 

Конечно, же нельзя не вспомнить о Филарете. Его демарш не сработал, за ним практически никто не пошел. ПЦУ устояла даже когда ее шатал такой церковный тяжеловес как Филарет. 

Приходы

Сразу после Собора начался процесс переходов. За год к ПЦУ присоединилось около 600 общин. В украинских масштабах это выглядит слабо – всего 5% от общей инфраструктуры УПЦ (МП). Но в мировых масштабах это весьма много. Это как вся Грузинская Церковь или как три вместе взятые церкви поменьше: Иерусалимская, Польская и Чешская.

В УПЦ (МП) естественно не хотели с этим мириться, поэтому раздували и раздувают из этого скандал. Они продвигают нарратив, что это ПЦУ захватывает общины, в упор не замечая того, как судьбу храма решают его собственные прихожане. У епископата УПЦ (МП) в голове не укладывается, что верующие могут сами, демократическим путем выбирать, кому подчиняться. Именно поэтому нарратив о гонениях – больше о психологической проекции личной травмы, чем о реальности.

Кстати именно спорами вокруг храмовой принадлежности и пугали противники автокефалии. Они на протяжении всего прошлого года утверждали, что если будет выдан Томос, то в Украине начнется религиозная война. На дворе конец 2019 г., но никакой религиозной войны и в помине нет. Конечно существуют локальные, небольшие конфликты, где община разделилась на две части. Таких примеров всего пара десятков на десятки тысяч религиозных организаций по всей стране. 

Отношения с властью

ПЦУ всячески поддерживал пятый президент – Петр Порошенко. Он по праву считал украинскую автокефалию своим достижением – его имя даже упоминается в Томосе – и всячески использовал эту тематику в своей предвыборной кампании. Вопреки всеобщей поддержке идеи церковной независимости, эта поддержка автоматически не конвертировалась в голоса за Петра Алексеевича. Почему так случилось, я детально описывал в этом материале.

Противники ПЦУ любят расшифровывать ее название как «Порошенковская Церковь Украины» и обещали, что как только он покинет свой пост, ПЦУ сразу же распадется. Мол, без господдержки эта церковь обречена на провал. Уже полгода как президентом является Владимир Зеленский – а ПЦУ функционирует и дальше. Причем демонстрирует определенные успехи. Она значительно укрепилась после демарша Филарета, а также получила уже два полноценных признания, а также несколько «гибридных». И все это – когда Порошенко уже не был у власти. 

В целом взаимоотношения между командой Зеленского и ПЦУ – нормальные, без крайностей. Однако к ПЦУ есть претензии со стороны пророссийских политиков, для которых УПЦ (МП) – целевая электоральная ниша. Эти политики пытались через суды отыграть церковные законопроекты, отменить юридическую регистрацию ПЦУ, а также на законодательном уровне криминализировать процесс переходов общин. Но пока ничего из этого не получилось. 

Признание

Кроме пророссийских политиков, против ПЦУ активно действовал и сам Кремль. В прошлом году аналитики фиксировали множество случаев, когда российские политики и чиновники посещали автокефальные церкви с целью не допустить признания украинской автокефалии. Совсем недавно стали известны новые подробности вмешательства Кремля в украинские церковные дела. Как сообщил экс-министр обороны Греции Панос Камменос, между Афинами и Москвой была договоренность. Россия является гарантом ненападения на греческие острова в Егейском море со стороны Турции. В обмен на это греки должны были не признавать ПЦУ. Поскольку Элладская Церковь ПЦУ все же признала, то и договоренность обнулилась. Именно в этом господин Камменос обвинял архиепископа Афинского.

Но вопреки усилиям Кремля, ПЦУ все же получила два признания в этом году: от Элладской Церкви и от Александрийского патриархата. Митрополит Епифаний анонсировал, что в следующем году будет еще 3-4 признания. Помимо официальных признаний было несколько опосредованных. Во-первых, с митрополитом Епифанием служил иерарх Чешской Церкви. Во-вторых, в Болгарии один из митрополитов за богослужением поминал Епифания как главу автокефальной церкви. В-третьих, во время совместного богослужения с иерархом из Кипра на службе поминали Епифания. Фактически мы наблюдаем определенного рода стратегию на гибридное признание. Когда делается пробный шаг (в виде сослужения, или поминания на литургии), для того, чтобы прощупать реакцию Москвы. В случае чего можно и отыграть назад – церкви оставляют себе пространство для маневра. 

И опять-таки – в прошлом году противники автокефалии сначала пугали всех тем, что патриарх Варфоломей не даст Томос, потом, что ПЦУ никто не признает. После двух признаний их пыл стих, и теперь они зациклены на другом – они требуют созыва Всеправославного Собора для обсуждения украинского вопроса. Формат такого Собора предполагает, что у каждой церкви есть право вето на любое решение. Как использует Москва право вето, думаю, напоминать не стоит. 

С чем ПЦУ не справилась?

Однако, кроме успехов у ПЦУ есть и не совсем приятные темы. Первое, что бросается в глаза – отсутствие информационной кампании. Да, есть сайт, соцсети, маленькая газетка и журнал, о котором почти никто не знает. Митрополит Епифаний дает интервью ведущим СМИ – но это все. Есть проблемы с коммуникацией. Буквально на последнем Синоде были приняты важные реформы в литургии – правильные, осознанные и возвращающие нас к аутентике византийского богослужения. Но эти реформы не были не то что должным образом популяризированны, они даже никак не были объяснены публике. Нехватка коммуникации – одна из болезненных тем для ПЦУ. Особенно если сравнить с информполитикой УПЦ (МП). У последней и свои сайты, и каналы, и куча «экспертов», и социальные сети. Они полноценно занимаются информационной войной. А ПЦУ даже не занимается защитой.

Также есть пробел с формированием церковных институтов. До сих пор не устаканена структура, не приняты важные документы. Устав – своеобразная Конституция, по которой живут в церкви – до сих пор тот, который был принят год назад на том самом Объединительном Соборе. В нем много лакун, он не регулирует множество сфер, очевидно, что его необходимо доработать. Не запущен церковный суд, а также не определена роль мирян. Ведь согласно вероучению, церковь это не только служители культа, но и сами верующие. Да и сама система сдерживания и противовесов церковной власти четко не прописана. Нынешний Устав довольно туманно дает лишь контуры этих взаимоотношений. 

В прошлом году я писал программную статью о том, какие реформы нужно провести ПЦУ. За год они так и не были сделаны, хотя определенные ростки все же есть. Именно они дают надежду, что в следующем году эти реформы запустятся. Кстати в следующем году будет и другой состав Синода. 

В целом прошедший год для новорожденной церковной структуры прошел вполне успешно. Ее не сломало вероломное отступление Филарета, не сбылись страшилки оппонентов про межправославную изоляцию, ПЦУ не рассыпалась после ухода из власти Порошенко. Нет перекоса в сторону какой-то одной из групп, представители всех трех церквей получают высокие посты и реально участвуют в жизни митрополии. Статистика общин на конец 2019 г. будет только в марте следующего года, но уже ясно, что у ПЦУ будет где-то около 7000 общин, т.е. вдвое больше чем у Вселенского патриархата или Сербской Православной Церкви. Количественные показатели хорошие, так что следующий год – самое время начать работу над качеством.