Письма из Луганска. Кто идет в оккупационую «власть»? Запомните эти лица

Спецпроект «Главкома» «Письма из Луганска». Наша читательница все годы войны живет в оккупированном Луганске. Она рассказывает о жизни по ту сторону линией фронта: о том, как все начиналось, чем закончилось и можно ли еще что-то изменить...

Вы думаете, быть «министром» в «ЛНР» это что-то всем на зависть? Да как бы не так. Вы попробуйте ещё отыщите хоть кого-то, что хотел бы быть «министром» или согласился на это хлебное место за здорово живешь. И причин на это несколько. Во-первых, «республика» маленькая, и здесь буквально все знают друг друга. Не нужно проходить долгой проверки в «МГБ», чтобы собрать всю линейку сведений о человеке: кто его родители, откуда они и откуда он сам. И каким бы хорошим человеком с чистой биографией не был «министр», всегда найдется кто-то, что с ним бухал, куролесил, учился и гулял, а дальше пути-дорожки разошлись. Рассказчик так и осел на задворках большой жизни, а его вчерашний подельник пошёл вверх (здесь обязательно ввернут о заслугах или деньгах его отца или матери, без которых ничего бы у него не вышло, и сел бы он в тюрьму, как и половина его товарищей). Чтобы пережить узнаваемость такого рода, нужно иметь небывалое мужество и иммунитет. Не для кого ни секрет, что каждый министерский работник тянет на работу половину нужных ему людей – за кого-то его просят, кому-то он чем-то обязан, кому-то его просто жаль и нужно устроить. Место в «министерстве» как ни крути теплое – столовая, зарплата, чистые кабинеты. Это не дворы мести.

Вот, скажем, Светлана Малахова – «министр» труда и социальной политики ЛНР. Личность одиозная и достойная своего места в истории уже тем, что пережила всех, кто с ней работал на аналогичных должностях с самого начала. Барышня из провинции. С амбициями. В своем городке ей удалось пробиться в местную администрацию, но дальше дело не шло – везде были свои люди. И не случись событий 2014 года, дальше ее родного города ее никто бы так и не знал. Но в 2014 вышло так, что она, как и многие оказалась в нужном месте в нужно время. Других не было – уехали, определялись, были в тени. А она вот, на виду, дело знает, готова работать. Переехала в Луганск сразу же, с четкой уверенность не возвращаться уже в свою тьмутаракань никогда. И внешность у неё не министерская, и привычки провинциальные. Но это все такое, наживное. Дальше она стала набирать команду. Шли к ней тогда всякие – из коммерческих структур, из центров социальных служб для молодежи. Вроде и с навыками работы, но все не то. Ей нужны были преданные люди. Те, кто готов, как и она, работать по 12-14 часов шесть дней в неделю. Но у всех были семьи, дети, дела, обязанности, болезни, декреты и прочее-прочее, что дамочки ставили во главу угла, и на такой горячей работе просто ломались. Не каждая готова была оставаться после работы, перерабатывать за здорово живешь, выходить в выходные по звонку, а по редким выходным дням на митингах создавать массовку.

Народ роптал – тяжело с ней. А Малахова в выражениях не скупилась – хотите и дальше грязь из-под ногтей выковыривать, уходите, все в ваших руках. Если замужем лучше – сидите дома. Могла послать и по-матерному, а барышням из ее команды идти некуда, да кому на Малахову пожалуешься, если она министр, а они без роду-племени и заступиться за них некому. Одна в сердцах уйдет, а другие подумают, что семью нужно кормить, детей поднимать, а зарплата в «министерстве» выше всякой средней по «республике», смысл глумления барышни-министра потерпеть есть.

И Малахова работала не на страх, а на совесть. Девиза своего не скрывала – кресло это ее пожизненно, она его никому не отдаст, и в свою провинцию вернется только вперед ногами. Не то, чтобы она так уж за «республику», скорее она за свои собственные интересы. И если она пережила всех своих коллег, смогла продержаться и выдержать все проверки, уходить ей сейчас совсем не резон.

Или вот ещё яркий пример – Ольга Долженко, заместитель министра образования. Кто ее знает? Да для всех она как черт из табакерки. Такой живчик с задором комсомолки, когда есть цель и нет никаких препятствий.

Нужно быть, она будет. Нужно собрать массовку – соберет. Все прямо, без извилин, без подковерных игр, с пугающей прямотой. Не потому, что она такая честная, а потому что для хитрости нужен тонкий ум и какой-никакой интеллект. А она из вчерашних секретарей машколледжа. Да, с амбициями, как и многие. Но кто-то свои амбиции пересмотрел в свете всех событий, но только не она. Она вначале стала заместителем декана, после проректором по воспитательной работе Национального университета имени Владимира Даля, а после сразу заместителем министра образования. Пережить ее щенячий энтузиазм не всем под силу. Все же понимают распоряжения – нужно сделать вид. Изобразить. А она понимает все буквально, иначе не может. Если нужны люди, значит в любую погоду нужно собрать массы. Если конкурс, то по всем правилам, если субботник, то показательный, и в дождь, и в снег. И её повышали скорее, чтобы избавиться от ее напора на предыдущем месте ее работы. Не сложилось с кандидатской, так вышло. Но зачем заместителю министра ученая степень? И она вполне комфортно себя чувствует уже со вторым министром – быть заместителем всегда чуть проще, чем быть первым.

Яркая личность – первый помощник чего-то там Юрий Першиков. Его знают все – он личность медийная. Но попробуйте вспомнить, чем он занимается, за что отвечает? Вот-вот, это уже сложно. Но все его видели – то он кулеш ест на Масленице, то речи толкает, то смеется искренне от счастья. Ещё всем известно, что он всеми фибрами души ненавидит пединститут и топит его при первой возможности. То ли в свое время у него лично там что-то не сложилось, то ли ещё какие-то причины. Он любит машиностроительный и всячески ему помогает.

Интересен Першиков и тем, что и в пир, и в мир всегда идет в старых джинсах и свитере-водолазке. Ну, он не министр, ему как бы дресс-код и не нужен. Это тоже о том, что быть заместителем всегда проще, чем министром.

А вообще, министерское дело нехитрое, гораздо сложнее уйти после красиво, по собственному желанию, а не тайно, ночью, в Россию без обратного билета, как делает большинство. Уйти так, чтобы все думали, будто ты устал, выгорел или будешь эффективен на другой работе. Уйти не в тюрьму, а с именем и репутацией. Но таких примеров здесь раз-два и все, пожалуй. Чаще бывших не вспоминают никак. Как о покойниках, когда сказать хорошего не выходит.