Почему в Грузии не приживается идеология «победобесия»

Грузинские «красные» в этот раз пошли ва-банк – в начале мая объявили, что проведут в нескольких городах марши «Бессмертного полка». В ответ Служба государственной безопасности Грузии напомнила, что в стране действует Хартия свободы, которая запрещает тоталитарную символику, в том числе и советскую.

Обычно в Грузии 9 мая проходит спокойно – соберутся пару сотен «советских» людей, попоют «Катюшу», выпьют свои «сто грамм» и разойдутся по домам. Теперь, когда 90-летних ветеранов почти не осталось, у ностальгирующих по СССР появилось отчаяние. Все последние годы гражданские общества боролись против нарушителей Хартии свободы – разъясняли приезжающим из России любителям полосатых ленточек, что им въезд в Грузию нежелателен – нужно снимать с антенн и боковых зеркал автомобилей странное украшение, которое ко Второй мировой войне не имеет никакого отношения, но которое пропаганда усиленно навязывает как символ победы.

Хартия Свободы была единогласно принята парламентом Грузии 31 марта 2011 года: Хартия состоит из двух законов – «О люстрации» и так называемого «Акта патриота», ее принятие инициировал лидер фракции «Сильная Грузия» Гиа Тортладзе еще в декабре 2009 года. Хартия предусматривает ужесточение мер безопасности в антитеррористических целях, люстрацию и запрет советской символики. Однако сразу же у сторонников и противников появились сомнения в том, что Хартия будет работать, прежде всего, закон о люстрации. Главным препятствием стал архив КГБ Грузинской ССР, который был вывезен в Россию, а значит, доказать причастность в сотрудничестве государственных чиновников невозможно.

Как сетовал сам Гиа Тортладзе, Грузия слишком поздно попыталась избавиться от сторонников советского тоталитарного режима, бывших сотрудников КГБ. Тем не менее «Акт патриота» заработал практически сразу, в частности, потому, что у общества не было никаких препятствий для избавления от советской символики еще в начале 1990-ых годов. В Грузии нет семьи, которая бы не пострадала от сталинских репрессий, начавшихся практически сразу, как только большевики оккупировали Демократическую республику Грузия в феврале 1921 года. Тогда из захваченной страны эмигрировал весь цвет грузинской армии, найдя приют в Польше, правительство меньшевиков перебралось во Францию.

С Советским Союзом боролись, как могли – не только изданием в эмиграции газет и книг, часть эмигрантов пошли добровольцами в грузинские легионы германского Вермахта. В любом случае, у грузинского общества было стойкое отношение к советскому идеологическому наследию: после Второй мировой войны в грузинском искусстве – ни в кино, ни в изобразительном искусстве не было коммунистической идеологии, а в языке прочно укрепилось обозначение того времени – не восхищенное «советское время», а презрительное «комунистебис дро» («времена коммунистов»). На фронт «Великой отечественной войны» ушел каждый пятый житель Грузии, более 700 тысяч человек, половина из них не вернулась.

Самой тяжелой для призывников из Грузии стала керченская операция немецкой армии Trappenjagd в мае 1942 года, когда потери советской стороны составляли 162 282 человека, нацистов – всего около 600 человек. В процентном отношении Грузия понесла самые большие потери среди республик бывшего СССР. Еще обидней была судьба героя Советского Союза Мелитона Кантариа, который, по официальной версии, вместе с Михаилом Егоровым водрузил красное знамя на крыше Рейхстага. После войны он жил в Сухуми, в начале сепаратистской войны в 1992 году бежал из Абхазии в Тбилиси, потом в Москву. С помощью комитета ветеранов ему удалось получить для своей большой семьи лишь временную небольшую однокомнатную квартиру на окраине Москвы, умер 26 декабря 1993 года в московский городской клинической больнице № 64. Только в начале января 1994 года Кантариа был перезахоронен в Джвари Цаленджихского района на западе Грузии, на не оккупированной Россией территории.

Судьба Мелитона Кантариа – лишь маленькая деталь в отношениях между Москвой и населением независимой Грузии, которая по-прежнему борется с советской идеологией, теперь в ее современной российской интерпретации. Грузия оказалась в той же ситуации, в которой побывали все страны Восточной Европы, «освобожденные» советской армией и застрявшие на 45 лет в социалистическом тоталитаризме. Свободолюбие Кремля в отношении «закрепощенных» буржуазией и «освобожденных из-под гнета» стран Восточной Европы не стало препятствием для оккупации в 1993 году Абхазии и «Южной Осетии», поэтому для гражданского общества Грузии российская политика отождествляется с советской.

Первые попытки распространять полосатые ленточки были предприняты еще в первые годы правления «Грузинской мечты»: в России посчитали, что новая власть в Грузии лояльнее прежней, но по привычке не понимают, что грузинское гражданское общество сильнее власти. Тогда активисты начали проводить рейды, обнаруживая автомобили и мотоциклы россиян, украшенные придуманным в 2005 году символом. Власти ничего не оставалось делать, как поддержать гражданское общество, и уже на КПП «Верхний Ларс» грузинские пограничники стали разъяснять въезжающим в Грузию российским туристам, что делать им с символикой на территории страны нечего – это нарушает закон.

С появлением «Грузинской мечты» стало происходить многое из того, что невозможно было себе представить во временя Михеила Саакашвили: российские организации стали проводить тренинги для грузинских журналистов (!) – самых свободных на постсоветском пространстве, или организовывать конференции с участием прокремлевских политологов. Надо полагать, что «победобесие» – только часть идеологической экспансии, предпринятой Кремлем, чтобы изменить отношение к себе внутри Грузии. Расчеты Москвы были на ностальгию по СССР, но там, как всегда, не знали или не сумели понять, что Грузия давно живет другими ценностями, что свобода от России – одна из целей интегрирующейся с Западом страны.

Другой проблемой, созданной «Грузинской мечтой», стало появление или активность уже существовавших неправительственных организаций, вдруг ставших пророссийскими или которые намеренно находились в «сонном» состоянии, до поры до времени. Времена наступили – и они активизировались, настаивая на том, чтобы Грузия отказалась от евроинтеграции и отношений с НАТО, то есть именно того, на чем настаивает официальная Москва. Рейтинг этих организаций чрезвычайно низкий, но нетерпеливость Кремля дает свои результаты – проводники «русского мира» так активно пропагандируют «миролюбивость» Москвы, что это у населения вызывает обратную реакцию. К тому же каждую неделю, а то и чаще, российские оккупанты воруют людей, живущих у зоны оккупации «Южной Осетии» и Абхазии.

Итак, 9 мая в тбилисский парк Ваке начали стекаться люди: часть – пожилого возраста, которым уже там стали выдавать полосатые ленточки и флаги, другая часть – молодежь, с барабанами, антиимперскими лозунгами, свистками и вувузелами. Власти стали выполнять обещанное – отбирали запрещенные красные флаги и другую советскую символику. Беспокойной стайкой стояла группа российских консульских работников из закрытого в 2008 году посольства России, вступая в препирательства с участниками акции против «победобесия».

В Грузии в настоящее время проживает 492 участника Второй мировой войны, из них 99 –женщины, сообщает агентство «Новости-Грузия» со ссылкой на Государственную службу по делам ветеранов. В этой цифре стоит сомневаться, поскольку трудно себе представить такое количество 95-летних стариков, даже учитывая высокий уровень долгожительства. Однако в парке Ваке их все равно не было, их представляли пророссийские организации, больше отстаивающие идеологию современной России, чем память о Второй мировой войне. Именно так называется война в грузинских школьных учебниках.

«Победобесие» – активно продвигаемая Россией идеология «общего дома». В Кремле пытаются уже не столько спасти территорию бывшей советской империи, как убедить населявших ее людей в том, как хорошо было жить за советской колючей проволокой, одинаково думать и считать правдой то, что навязывала советская идеология. Во многих постсоветских странах власти боятся ослушаться Кремль, потакая советской идеологической заразе, но не в Грузии, где власти хоть и побаиваются Кремль, однако ничего не могут поделать с гражданским обществом. Идеология «победобесия» в Грузии не приживается, она постоянно напоминает о 20 процентах оккупированных Россией территорий, о нескольких сотнях тысяч беженцев из Абхазии и «Южной Осетии», о постоянных похищениях граждан и ползучей аннексии, от которых Россия не отказывается.