Пока Запад уговаривает Москву переиграть 2014 год – Кремль намерен переиграть 1991-й

Часто говорят, что президенты второго срока куда свободнее в своих действиях, нежели президенты первого. Главе государства больше не нужно думать о переизбрании – это развязывает ему руки и позволяет создавать политическое наследство. Таким подходом принято мерить демократии – но он работает и в авторитарных режимах. Вопрос лишь в качестве этого наследия.

Владимир Путин правит уже двадцать лет, и отныне у него в запасе есть еще шестнадцать. Обнуление сроков открыло для него новый горизонт. Да, в 2036 году ему исполнится 84 года, и он вполне может решить назначить преемника до этого срока, не дожидаясь деменции. Но в любом случае поправки в конституцию развязали ему руки на ближайшие полтора десятилетия.

Причем, форма обнуления сроков сама по себе говорит о многом. Для продления своего правления Владимиру Путину вовсе не нужен был референдум – достаточно решения обеих палат парламента. Но вся история с «народным голосованием» – это старая как мир попытка вождя опереться непосредственно на народ. Эдакий референдум о персональном доверии. Сигнал элитам о том, кто тут истинная власть.

Российский президент при помощи «референдума» не только получал ярлык на княжение. Он еще и заранее делил ответственность со страной за все, что сделает дальше. Все «голосование» изначально выстраивалось как плебисцит: одобрение уже случившегося и согласие на готовящееся. России предложили снова подписаться на Путина – и она это, как минимум, с точки зрения избиркомов, успешно сделала.

Время правления само по себе способно становиться пьедесталом. Отныне суммарно Владимир Путин способен просидеть в Кремле 36 лет. Чуть больше, чем Екатерина Вторая. Чуть меньше, чем Иван Грозный. Близость к историческим персонажам рождает стремление разговаривать с ними на равных. И теперь российский президент будет ковать свое политическое наследство и прописывать себе место в учебниках истории.

Вполне можно представить, что его внутренний монолог сводится к рассуждениям о том, что никто не помнит, какой при Екатерине Второй был курс гульдена к пиастру – зато все помнят, что она завоевала Крым. И стоит быть готовыми к тому, что российский президент станет рассуждать точно так же. С той лишь разницей, что оккупацией Крыма его амбиции вряд ли ограничиваются.

Собственно, он уже дал это понять. Путин вслух говорит о том, что в соседних странах есть территории, которые им не принадлежат. Рассуждает об ущербности советской конституции, позволившей союзным республикам получить независимость. Вводит в основной закон своей страны пункт, запрещающий властям возвращать украденные регионы. И если вы хотите знать, каким будет политическое наследие российского президента, то оно перед вами.

Пока западные партнеры уговаривают Москву переиграть 2014-й год – Кремль намерен переиграть 1991-й. Пока Россию уговаривают вернуться в международно признанные границы – ее власть хочет пересмотреть итоги распада СССР. Российскому президенту уже нет дела до того, что происходит внутри границ его страны. Он озабочен тем, где именно эти границы пролегают.

Владимир Путин своего финального срока – это президент ревизии и реванша. Президент вторжений и оккупаций. Это человек, который недоволен влиянием своей страны, а потому готов и дальше погружать мир в хаос. Чтобы по итогу новой турбулентности выторговать России место в «мировом политбюро».

Ближайшие шестнадцать лет не сулят спокойствия российским соседям. Невозможно договариваться с человеком, который считает вашу страну случайностью и ошибкой. Невозможно искать компромисс с тем, для кого любая ваша уступка будет недостаточной. Нет смысла пытаться угодить стране, которая воспринимает договороспособность как проявление слабости. По степени эффективности это напоминает попытку тушить костер бензином.

И если вам кажется, будто мир с Россией зависит от фамилии украинского президента – у меня для вас плохие новости.