Россия сбросила с себя шкуру гибридности

Сейчас все подводят промежуточные, трехмесячные итоги войны, и в этой связи хотелось бы обратить внимание на такой важный момент: с началом большой войны и по мере ее развития закончилась долгая эпоха гибридности. Нынешняя Россия, наконец, стала равна самой себе.

Здесь есть момент прозрения даже у тех, кто не питал никаких иллюзий в отношении путинского режима. Много говорилось об отрыве российского начальства от реальности, о запредельном уровне коррупции и окозамыливания, отрицательном отборе на руководящие позиции и о тотальной аморальности населения, подсаженного на регулярную дозу телепропаганды, но в этих описаниях было много, казалось, гневного преувеличения в целях пущего обличительного эффекта. А война, сам факт, что она показалась Кремлю возможной и желанной, то, как ее встретило в своей массе население России, и то, как ее ведет армия, вдруг явили всему миру, что патологии российской реальности не только не преувеличивались, они безбожно преуменьшались.

Собственно, и та часть россиян, которая не утратила способность к рефлексии, оказалась ошеломлена своей внезапной причастностью к народу, методично разрушающему города, насилующему, грабящему и не без удовольствия убивающему соседний народ, который еще недавно проходил по категории братских и даже считался самым братским среди прочих. Словно зеркало очистилось от многолетней паутины и пыли, и собственный образ, которому, в силу мутности изображения, приписывались относительные достоинства, обернулся жуткой харей. Как выразилась в недавнем интервью Ольга Романова, российская журналистка и правозащитница, используя толкиеновскую терминологию: «Нам казалось, что мы хоббиты: не самые богатые, не самые умные и не самые красивые, но, в общем, славные ребята. И вдруг нам принесли зеркало, и оказалось, что мы орки».

Но эта орочность стала очевидна и всем вокруг. Базовое допущение, на котором строились отношения Запада с Кремлем, исходило из того, что нездоровая риторика российского руководства и официальной пропаганды – это такая специфическая игра на публику, а за кулисами можно вести рациональный разговор о понятных интересах и целях. И тут выяснилось, что они имели в виду именно то, что говорили. Нездоровье, припадочная ненависть к врагам великой России не имитировалась. Дикие суеверия и пропагандистские штампы самого дешевого пошиба действительно живут в их головах, как представления Путина об истории Украины или Патрушева о происхождении коронавируса «в лабораториях Пентагона при содействии ряда крупнейших транснациональных фармацевтических компаний и фондов Клинтонов, Рокфеллеров, Сороса и Байдена».

Немцов поплатился жизнью за то, что когда-то дал точную характеристику российскому президенту: «Он же е..нутый». Эммануэлю Макрону уже после начала войны понадобилось два десятка личных многочасовых встреч и телефонных разговоров, чтобы прийти к тому же выводу. Джо Байден еще раньше, под напором журналиста, выдавил из себя: «Киллер». Тогда, в марте 2021 года, некоторым еще казалось, что это все же некоторая метафора. Сейчас отброшены все сомнения. И обретенная ясность стала залогом сильно запоздалых, но уже точных решений в отношении России, открывшей личико.

Это обстоятельство сделало совершенно ненужной всю огромную машину пропаганды, работавшей вовне, на создание которой ушли многие годы и колоссальные средства. Ее и так стали демонтировать на Западе в силу санкций, но смысла в ней больше не осталось: разъяснения западной публике, что все на самом деле не так однозначно, больше не нужны. Все однозначно. Вот это Россия и есть. Шкуру гибридности можно зарыть.