Русские никогда не поймут украинцев

Первая часть текста была довольно хорошо принята читателями, но в комментариях неоднократно прозвучало довольно серьезное замечание. Текст был написан с использованием терминов, которые в российском дискурсе имеют совершенно иное значение, нежели в украинском или европейском, а поэтому, пишут уважаемые комментаторы, несмотря на русский язык, текст останется непонятным российскому читателю.

Действительно, в моем тексте украинскому национализму, продвигающему украинский язык, культуру, версию истории и пантеон, противопоставляется русский национализм, продвигающий русский язык, культуру, версию истории и пантеон.

Проблема, однако, в том, что русские не считают продвижение русского языка, культуры, версии истории и пантеона национализмом. Они считают это интернационализмом.

Соответственно, они отвергают определение официальной политики России как продвижение русского национализма. С точки зрения большинства русских, русский национализм – это маргинальное течение с косоворотками и странными лозунгами, отвергнутое большинством населения, разгромленное в начале правления Путина и изгнанное из большой политики.

Таким образом, то, что украинцы воспринимают как русский национализм, русские воспринимают как интернационализм. Поэтому сторонам конфликта тяжело понять друг друга.

А нам придется разобраться, коль скоро мы поставили перед собой такую задачу. В первой части текста уже объяснялось, почему русские считают русский язык и культуру интернациональными. В течение 70 лет существования Советского Союза, несшего коммунистический интернационализм на словах и на деле (и даже на гербе), именно русский язык и культура были инструментом продвижения этого интернационализма (и поэтому, кстати, вызывали отторжение в Восточной Европе). В понимании русских интернационализм, с одной стороны, и русский язык, культура и версия истории, с другой стороны, в результате слились воедино.

Однако коммунистического интернационализма, как я писал в первой части, уже нет, а что же тогда продвигает нынешний русский интернационализм? Какую картину мира он предлагает?

В этой картине мира значительная часть территории планеты объединена русским языком, культурой и версией истории, а также сопутствующими мемами, нарративами и пантеоном героев. Собственно, именно этого русские и хотят, если судить по их заявлениям.

А как бы мы назвали идеологию, в которой значительная часть территории планеты объединена одним определенным языком, культурой и версией истории? Если отрешиться от конкретики, такая идеология называется имперской идеологией.

Колонизаторы свято уверены в своем «бремени белого человека» и, соответственно, своем праве. Они убеждены, что несут на колонизируемые территории блага в виде системы управления, инфраструктуры, индустрии, образования, здравоохранения и так далее.

Проблема с объяснением возникает, когда колонизаторы начинают колонизировать территории, как минимум настолько же развитые, а то и более развитые, как, например, Чехословакию и Венгрию после 1945, но это уже детали.

Не имеет значения, что русские не признают Россию империей, ведь империя, говорят они, – это завоевания, а Россия никого не завоевывала, а всегда всем помогала в ущерб себе. Это обычный нарратив: каждая империя отрицает завоевания и считает, что всегда всем помогала в ущерб себе. Ну а насчет русских завоеваний предлагается изучить историю Поволжья в 16 веке и Северного Кавказа в 19 веке.

Итак, русские считают именно свой язык, культуру и версию истории признаками интернационализма, и такая система взглядов характерна для любой империи в истории, но усиливается и подчеркивается реальным интернационализмом коммунистической эпохи.

Однако другие народы не считают русский язык, культуру и версию истории признаками интернационализма. Признаками интернационализма они считают равное уважение ко всем языкам и культурам и знакомство с ними, понимание всех версий истории и взгляд на историю с позиции «гражданина мира". Грубо говоря, нам пытаются продать яблоки под видом апельсинов, будучи твердо уверены, что это они и есть (ибо настоящих апельсинов никогда не видели – множество людей серьезно переоценивает российский вклад в мировую культуру), но мы-то знаем, что такое апельсины, и не готовы на такую сделку. Имперская идеология России легко вычисляется по пантеону героев. Там в последнее время ярко подсвечены не те люди, которые внесли вклад в мировую историю и культуру, а те, которые укрепляли империю и расширяли ее границы. Идеологические взгляды не имеют значения: Сталин прекрасно соседствует с Петром I, Александром III и Иваном Грозным, назвать которого интернационалистом довольно сложно.

Вместо коммунистического интернационализма народам империи и соседям, не понимающим своего счастья, предлагается классическая имперская триада «православие, самодержавие, народность". Можно иметь небольшую церковную автономию и носить свою вышиванку, это не запрещено, и даже в быту можно говорить на собственном диалекте.

Зачем России имперская идеология? Есть три главных причины.

1. Величие. Имперское величие позволяет уменьшить недовольство собственно русского народа, ведь страдает он не зря, а ради великой цели.
2. Безопасность. Буферные страны вокруг России создают пояс безопасности, который гарантирует, что враг никогда больше не дойдет до Москвы.
3. Экономика. Из колоний всегда выкачиваются ресурсы, и не только через дисбаланс цен, но и через разные формы монопольных поставок и другие механизмы.

Таким образом, когда я пишу, что Россия предлагает нам вместо украинского национализма русский национализм, это утверждение непонятно тем русским, которые считают его настоящим интернационализмом (либо по коммунистической привычке, либо потому, что настоящего интернационализма не видели). Однако считать русский национализм интернационализмом, как было показано выше, является ошибкой. Это типичный имперский национализм, желающий выглядеть интернационализмом для колонизируемых народов, которым он несет якобы мир, счастье и процветание. Но увы – он несет угнетение, кровь и страдания, что легко увидеть на примерах временно оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей, Крыма, Приднестровья, Абхазии, Осетии, а до того – Восточной Европы, а до того – Северного Кавказа и Поволжья.

Поэтому закончить хочется лозунгом, который возник в Польше во времена декабристов (уж и не знаю, входят ли декабристы в нынешний российский пантеон): «За нашу и вашу свободу!» Этот лозунг звучал по всему Советскому Союзу в конце 1980-х и начале 1990-х.

Настоящий националист желает свободы всем народам мира, поэтому украинские националисты искренне желают свободы русскому, татарскому, чеченскому и всем остальным народам России. Вот тогда и раскроется потенциал настоящего интернационализма, как он смог раскрыться в Европе, когда закончились войны, исчезли империи, открылись границы и началось процветание. Чего я всем и желаю.