Война показала настоящее лицо российского солдата

Генеральная прокуратура Украины расследует 80 тысяч дел, связанных с военными преступлениями российской армии на оккупированных и освобожденных территориях. Украинские суды уже вынесли приговоры 31 россиянину, установлены имена еще 310 подозреваемых. Cледователи утверждают, что только в Харьковской области российские военные создали 27 мест незаконного удержания и пыток. По состоянию на февраль этого года около 1300 местных жителей считаются там пропавшими без вести.

Украинская прокуратура в своих сообщениях обычно не упоминает имена российских военных, подозреваемых в совершении военных преступлений, не называет их имена, когда публикует информацию о решении суда. Дотошные журналисты, конечно, находят и публикуют имена, стараются по косвенным описаниям или опубликованной украинской прокуратурой намеренно размытой фотографии определить, о ком идет речь. Имя и открытое лицо в данном случае имеют большую важность.

Это хорошо понимали и те, кто совершал такие же преступления в годы Второй мировой войны. Во время судебных заседаний, которые до сих пор проходят в Германии, нацистские преступники тщательно закрывают свои лица – не только потому, что им было бы по меньшей мере неловко показаться перед знакомыми, но и поскольку им стыдно за содеянное в прошлом. Посмотрите на снимки из зала суда умершего 27 апреля бывшего охранника лагеря Заксенхаузен под Берлином Йозефа Шютца, который был признан соучастником убийств трех с половиной тысяч человек. Посмотрите на снимки бывшего охранника концлагеря Штуттгоф Бруно Дея на пути в зал судебных заседаний. На публике они не показывают свои лица. Российские военные, оказавшиеся на скамье подсудимых в Украине, пока этого не делают, видимо, ожидая, что их вскоре обменяют и что на родине их никто не станет порицать за содеянное. Но и Шютц, и Дей тоже не ожидали, что им вынесут обвинительные приговоры, что к ним будет приковано внимание общественности спустя много десятилетий после окончания войны.

Что касается войны нынешней, пока известно не так много лиц и имен тех, кто «своими руками» совершил военные преступления. Мы можем буквально на пальцах пересчитать тех, чьи имена и совершенные ими преступления известны. К сожалению, пока не против каждого убийцы можно собрать неопровержимые доказательства вины, чтобы он оказался на скамье подсудимых за нарушение обычаев и правил ведения войны.

Первый приговор, пожизненное заключение, впоследствии замененное на 15 лет пребывания в тюрьме, вынесен российскому военнослужащему Вадиму Шишимарину, застрелившему жителя села Чупаховка Сумской области Александра Шелипова. Еще один приговор, 12 лет заключения, вынесен в отношении российского пилота, подполковника Максима Криштопа, признавшего вину в том, что он бомбил жилые района Харькова. По его делу, кстати, проходят еще двое подозреваемых российских военных, о которых Криштоп говорил во время допросов. Фотографии еще 15 российских военнослужащих, часть из которых осуждена, опубликовала прокуратура Чернигова. Это в основном минометчики второй механизированной бригады войсковой части 55115, в мирное время дислоцировавшейся в Кызыле. В Украине они контролировали оккупированное село Ягодное Черниговской области. Часть их осуждена, часть подозревается в жестоком обращении с местными жителями: стреляли в присутствии детей в воздух, держали людей раздетыми на морозе, били их прикладами. Еще один суд состоялся над двумя военнослужащими танкового полка, дислоцированного в городе Чебаркуль Челябинской области, Русланом Кулиевым и Андреем Чудиным. Первого обвинили в сексуальных домогательствах. Сержант Чудин удерживал старшего брата девочки, бывшего военнослужащего Национальной гвардии Украины, а командир Кулиев шантажировал ее, угрожая убить брата, если она не вступит с ним в половую связь. 11 лет получил командир еще одного танкового батальона (35-я отдельная гвардейская мотострелковая бригада) – за то, что разрушил жилой многоэтажный дом в Чернигове. В списке преступлений российских военных в Украине, доказательства в совершении которых уже собраны, – выстрелы в спину, по колоннам эвакуации, убийства без всякого повода прямо на улице местных жителей, грабежи, целенаправленная стрельба по жилым домам.

Но почему мы ожидаем, что военные будут вести себя иначе, чем, например, предприниматели или полицейские? Армия – такая же часть общества, как другие государственные структуры, будь то российская полиция, избивающая демонстрантов без оглядки на права задержанных, или приближенные к власти бизнесмены, придумывающие разнообразные схемы с целью еще большего обогащения за счет госзаказов. В списке преступлений, совершенных на территории Украины российскими гражданами, есть и такие, которые непосредственно не связаны с убийствами мирного населения во время боевых действий. Но и это – пример тех представлений об обществе и жизни в нем, которые демонстрирует в Украине оккупационная армия.

Компания «Росатом» после того, как против нее были введены украинские санкции, прибегла к мошенничеству, попытавшись вернуть себе в собственность просторный офис в исторической части Киева. В этой истории, которая только передана на рассмотрение суда, есть подставные лица, поддельные документы, попытки переоформить имущество на подконтрольное «Росатому» предприятие, не находящееся в санкционных списках. Видимо, того же можно ожидать и от других российских государственных компаний, владеющих в странах Евросоюза различными активами, в том числе объектами недвижимости.

Генеральный прокурор Украины Андрей Костин заявил, что преступления российских граждан на территории его страны невозможно считать случайностью из-за числа случаев, когда удалось собрать доказательства или довести дело до суда. Случайность предполагает непреднамеренность, действие по незнанию или по рассеянности. В случае поведения российской армии во время агрессии в Украине – это скорее «игнорирование самой сущности этических представлений», как написал о другой войне, Второй мировой, ее участник Леонид Рябичев, увидевший причины насилия и жестокости со стороны советских солдат по отношению к мирному населению Германии во «вседозволенности, безнаказанности, обезличенности и жестокой логике обезумевшей толпы».