Дмитрий Быков: Я всегда нахожусь в черных списках. И очень этому рад

СБУ с подачи Госкомтелерадиовещания запретила ввозить в страну 38 российских книг. В список запрещенных, в частности, попали книги Эдуарда Лимонова, Александра Дугина, Николая Старикова.

Ранее в нашей стране запретили показ более трехсот пятидесяти российских художественных фильмов и телесериалов. Кроме того, Минкульт составил «белый» и «черный» списки зарубежных артистов. Все это украинские власти объясняют борьбой с агрессивной российской пропагандой в одном случае и желанием максимально способствовать работе проукраинских российских артистов в Украине - в другом. Вместе с тем на сайте украинской таможни ничего не сообщается о том, какие последствия ждут тех, кто попытается ввезти запрещенную литературу. Так или иначе, санкции пока не коснулись продавцов запрещенной литературы. К примеру, на популярном книжном рынке в Киеве без проблем можно купить книги из черного списка.

В российском МИДе традиционно критикуют любое решение Киева, литературное «эмбарго» также не осталось без внимания. Официальный представитель ведомства Мария Захарова на специально организованном брифинге по этому случаю даже прочитала строчки из комедии Грибоедова «Горе от ума». Впрочем, она ничего не упомянула о причинах такого шага Киева. Хотя первые запреты из-за проукраинских высказываний российских деятелей искусства о вооруженном конфликте в Украине, случились именно в России. К примеру, в начале апреля тюменская общественная организация «Родительский комитет» обратилась к властям региона с просьбой оградить жителей области от выступления актрисы Лии Ахеджаковой, лидера «Машины времени» Андрея Макаревича и солистки группы «Ночные снайперы» Дианы Арбениной. Концерты Арбениной в последствии были отменены в Благовещенске, Хабаровске, Владивостоке, Твери, Курске, Белгороде, Орле, Казани, Волгограде, Костроме, Нижнем Новгороде, Краснодаре, Самаре. Также в апреле московские площадки дружно отказали в проведении концерта с участием российских рок-звезд в память о Борисе Немцове через 40 дней после его убийства.

Российский публицист, историк литературы и поэт Дмитрий Быков является одним из самых харизматичных и острых критиков режима Путина. Широкую известность он приобрел как автор цикла стихов в жанре политической сатиры проекта «Гражданин поэт». Быкова можно услышать на российских либеральных телеканале «Дождь» и радиостанции «Эхо Москвы». В блиц-интервью «Главкому» Дмитрий Львович объяснил, почему российские книги нельзя запрещать в Украине, а также о том, почему он против составления как «черных», так и «белых» списков деятелей культуры.

В Украине почти 40 книжек и более 350 фильмов попали под запрет. В страну на днях не пустили певца Стаса Пьеху. Насколько оправдана такая реакция Украины на поведение российскую политику?

Я давно написал статью, которая называлась «Белый пушистый список». Она о том, что самое прагматичное, что можно было бы сделать сейчас, это как можно шире распахнуть двери Украине для гостей из России. Причем в особенности для тех гостей, которые относятся критически к Украине. И показать им, что происходит на самом деле. Мне кажется важным, чтобы никаких цензурных акций в стране не было. Бороться с печатным словом можно только печатным словом. Если вам не нравятся книги Старикова, а мне они тоже очень не нравятся, полемизируйте с ними. Пишите так, как делают многие в России. Значительная часть российской профессуры уже откликнулась на книги Старикова (оппонирует им). Напишите подробный разбор его конспирологических версий, пародируйте, высмейте его. А культура запрета – это, мне кажется, что-то очень архаическое.

Недавно Михаил Жванецкий, комментируя появление в Украине «белого списка», не исключил, что на российских деятелей искусства – фигурантов этого списка будут вешать ярлыки. Вы согласны с таким мнением?

Идея составления любых списков мне не близка. Поэтому я всегда нахожусь в черных списках. И очень этому рад.

Дмитрий Львович, но вам ведь никто не запрещает говорить то, что вы хотите, выступать с концертами, разве не так?

Приезжайте и посмотрите, как мы свободно высказываемся, как нас выгоняют с работы, как нам запрещают говорить то и другое, как мы вынуждены лавировать. Ваше представление о свободе наших высказываний основано на сплетнях.

По силам ли людям культуры, таким как вы, менять взгляды россиян, или перед пропагандой бессильны все?

Культура не меняет не чьих взглядов, и не влияет на них… Я никогда не ставил своей задачей влиять на мнение россиян. Я ставлю себе задачу напоминать людям, что есть абсолютные ценности, а дальше они пусть думают сами.

Теперь у россиян отбирают не только зрелища в виде запретов, например, концертов, но и хлеб, в виде сжигания продуктов. Почему люди мирятся с этим?

Это ваша точка зрения, я так не думаю. Все то, чего хотят россияне, им доступно. Зрелище доступно в Интернете, с хлебом у них тоже, мне кажется, проблем нет. А уничтожение хлеба может быть прекрасным зрелищем.

Я не вижу в России людей, которые бы пухли с голоду. Я знаю, что у многих дефицит, многим не хватает зарплаты, но уничтожение продуктов пока не воспринимается как непосредственная угроза.

Соцопросы показывают, что подавляющее большинство россиян не поддерживают уничтожение продуктов питания, но сжигание продуктов они не связывает с властью. Как это объяснить?

Никогда еще мнение большинства не было определяющим. Разговоры о том, что 89% россиян поддерживают Путина, или 89% россиян возражают против уничтожения еды… Все это довольно плохая социология. Я помню, что в свое время 89% и более жителей Иерусалима кричали «отпусти нам Варавву» (Варавва - библейский персонаж, преступник, освобожденный Понтием Пилатом по случаю празднования иудейским народом праздника Песах, - ред.). Большинство никогда не выражает истину.