Секреты информационных технологий, или Тайны публичной дипломатии России

Современные гибридные технологии находятся в постоянном поиске новых способов влияния на сознание масс. Одними их сравнительно недавних «рецептов» манипуляции общественным мнением есть влияние на толпу посредством специально подготовленной группы людей, что использовала Россия во время активной фазы информационной войны в Украине.

-- Что такое публичная дипломатия?

В 50-х годах прошлого столетия американский теоретик Дж.Най описал подобный метод влияния в концепции «мягкой силы», которая радикально отличалась от традиционных на тот момент способов информационного воздействия – листовок, радиосообщений и только что появившихся телепередач. По мнению Ная, несколько специалистов могли без труда убедить десятки тысяч человек.

Так родилось новое направление влияния на массы – публичная дипломатия.

Для справки: Публичная дипломатия, (дословное понятие – англ. public diplomacy) – общение между народами различных государств посредством общественных организаций параллельно с официальной государственной дипломатией.

Современная публичная дипломатия несет двойное значение:

а) традиционная публичная дипломатия или «распространение истории и культуры» – это формирование новых каналов и мостов для обеспечения благоприятного климата и международного сотрудничества через культурную дипломатию и культурную политику;

б) агрессивная (военная) публичная дипломатия или «идеологическая война, информационно-психологическая война» – это реальное оружие, которое по степени своего воздействия, зачастую, является более эффективным, чем любая военная операция или применение «жесткой» силы.

На международном уровне общепринятым считается сотрудничество государств в рамках традиционных сторон публичной дипломатии.

Агрессивная составляющая публичной дипломатии проводится спецслужбами государств под прикрытием традиционных мероприятий и считается враждебной в отношении другой стороны.

Термин «публичная дипломатия» был впервые употреблен в 1965 г. Э.Галлионом – деканом Высшей школы дипломатии им. О.Флетчера (США). На то время, под публичной дипломатией понимали средства, при помощи которых одни государства влияют на установки и мнения других народов и правительств. В самом чистом виде, публичная дипломатия имела цели:

• открытое обращение общественных организаций, общественных деятелей к аудиториям других стран для разъяснения целей внешней политики страны;

• общение между структурами гражданского сообщества, NGO в других странах с целью организации культурных и общественных мероприятий за рубежом;

• развитие межкультурных коммуникаций через систему обменов, образовательных и культурных проектов;

• активная работа среди журналистов по формированию актуальной информационной повестки дня в мировых СМИ и другое.

-- Проникновение пропаганды в публичную дипломатию

Но, вместе с этим, публичная дипломатия трансформировалась в часть стратегии информационной войны, в основе которой лежит принцип – заставить других «захотеть» сделать то, что вам нужно, используя тактику привлечения, а не борьбы.

Дело в том, что публичная дипломатия, как сфера культурного воздействия на большие группы людей, со временем стала деформироваться. Если до 1920-х годов она основывалась исключительно на убеждении, то в большевистский период этот вид воздействия стал смешиваться с государственной пропагандой Кремля. Политические органы определяли направления общественной деятельности и присылали общественным организациям тезисы для распространения за рубеж. На тот момент советская публичная дипломатия координировалась из Кремля, а псевдо-общественные структуры цензурировались специальными органами. Советский лидер И.Сталин называл искривленную дипломатию того времени «приводными ремнями социализма» на Запад.

Советская публичная дипломатия тесно сплелась с пропагандой социалистического строя и слабо влияла на международное сообщество. Однако, вкрапления пропаганды в советскую публичную дипломатию сыграли положительную (для СССР) роль во время Второй мировой войны и в период создания лагеря социалистических стран.

В настоящее время, современная публичная дипломатия России использует широкий спектр наработок советского исторического опыта.

Эволюция российской публичной дипломатии сделала из нее серьезное информационное оружие, которое сегодня применяется в локальных конфликтах на территориях Украины, Молдовы, Грузии, Азербайджана и других стран.

На сегодня у России существует широкая сеть субъектов зарубежной публичной дипломатии, которые официально занимаются культурными связями с внешними аудиториями. Они функционируют, руководствуясь Концепцией внешней политики РФ (12.02.2013 г.). Концепция считается открытой частью публичной дипломатии России.

-- Публичная дипломатия «закрытого типа»

Но есть и тайная дипломатия России. Под прикрытием распространения культурных ценностей, российские спецслужбы создали сеть зарубежных радикальных сообществ пророссийской направленности. Практически в каждой европейской стране существуют организации, которые поддерживаются Кремлем и придерживаются его идеологических принципов.

Пророссийские общественные организации за рубежом способны оказывать влияние на информационный и политический фон своих стран с учетом интересов Кремля. В этой связи, издание The Prague Post обратило внимание на «недипломатические» задачи российских посольств в Европе, относящиеся к агентурно-подрывной деятельности. К примеру, за 2005 год в европейских посольствах работники российских спецслужб составляли от 40-50 процентов от общего числа сотрудников дипмиссий РФ.

Нужно сказать, что в последние годы в России наращивались научные исследования по тематике информационного влияния через средства публичной дипломатии. По мнению российских ученых, современная публичная дипломатия в контексте военных конфликтов приобрела черты серьезного информационного оружия.

Например:

а) агрессивная публичная дипломатия рассматривает цели:

• дезорганизацию государственного управления, отказ от суверенной внешней и внутренней политики;

• смену системы ценностей и представлений о национальных интересах;

• смену политических элит на контролируемых лиц противоположной стороной;

б) основные ресурсы агрессивной публичной дипломатии:

• масштабное использование государственных, частных и общественных ресурсов как страны-агрессора, так и страны-жертвы;

• привлечение СМИ и средств коммуникации;

• применение собственных разведсообществ, военизированных структур, а также государственных учреждений страны-агрессора;

• создание специальных сил и групп внутри противостоящих сообществ, способных вести силовую, в т.ч. вооруженную борьбу;

в) стратегия агрессивной публичной дипломатии:

• сетецентрическая стратегия, предполагающая интеграцию всех средств публичной дипломатии с силовыми и вооруженными средствами коалиции страны-агрессора.

Как видим, среди методов воздействия на первый план выходят силовые средства, при этом грань между силовыми и военными средствами современной публичной дипломатии становится все более условной. Параллельно с этим, расширяется и спектр средств вооруженного насилия, завуалированных под общественные мнения или гражданские инициативы.

-- Экстремизм в публичной дипломатии России

Здесь нужно отметить, что наиболее быстро и эффективно силовой компонент публичной дипломатии решается за счет экстремистских взглядов и методов. Не секрет, что в оккупированных Россией Крыму и Донбассе ведущую роль в создании «общественного дисбаланса» сыграли экстремистские группировки пророссийского толка – казачьи дружины, группы байкеров, отряды «русских нацистов», российские национал-патриотические формирования и другие.

Нужно сказать, что в процессе создания экстремистских группировок в Украине и идеологическом наполнении выполняемых ими задач была задействована публичная дипломатия российского МИДа.

Так, в период 2008-2010 гг. на территории Украины массово создавались российские общественные организации. Информация об этом сегодня тщательно «затирается» в интернете, единственный источник, который удалось найти – сайт flot2017.

К началу оккупации Донбасса, на его территории уже функционировали:

• конгресс русских организаций Украины;

• Ассоциация международного сотрудничества;

• организация Социалистического конгресса молодежи;

• организация ветеранов антифашистского сопротивления;

• общественная организация «Объединение славянского актива»;

• общественная организация «Оплот»;

• общественная организация «Русский патриот» и др.

Они стали базисом для создания спецслужбами России экстремистских группировок в Украине. При этом, их роль состояла не только в ведении вооруженной борьбы, которая происходила на улицах городов, но и в идеологической работе с населением, а также в информационно-коммуникативных мероприятиях по обеспечению массовок.

Известен случай, когда после аннексии Россией Крыма возникла необходимость консолидировать войсковое казачество России. Нужно было решить две задачи: первая – расширить в Крыму пророссийскую идеологию, и вторая – начать раскачку ситуации на Донбассе.

Для этого, 29 марта 2014 г. – одновременно было проведено два «казачьих круга»: один в Симферополе, а другой в Донецке. Синхронно, как по команде сверху. После такого «сетевого» мероприятия произошла череда событий с участием переодетых казачьих подразделений:

6 апреля – провозглашение создания «Донецкой народной республики» и «Харьковской народной республики», захваты государственных учреждений в Донецке и Харькове, Луганске;

7 апреля – заявление о необходимости референдума о вхождении Донецкой области в состав России;

10-15 апреля – происходят митинги и захваты государственных учреждений в Донецкой области;

26-29 апреля – происходят митинги и захваты государственных учреждений в Луганской области;

27 апреля – провозглашение создания «Луганской народной республики».

Не возникает сомнений, что все эти события тесно связаны между собой, а участие в них подготовленных казачьих отрядов вряд ли можно назвать случайностью.

На практике, военная составляющая российской публичной дипломатии предполагает расширение спектра сил и средств экстремистского характера и создание нового вида вооруженных сил, применяемых в так называемых «proxy-войнах» («война чужими руками»).

Почему использовался экстремизм?

По мнению российских ученых, экстремизм – как идеология и политическая практика – представляет собой не только взгляды, идеи и концепции, но и набор конкретных средств и методов их использования, которые являются частью общего арсенала средств и методов публичной дипломатии.

Применимо к войне России на Донбассе, можно определить черты экстремизма, как инструмента российской публичной дипломатии:

• российская борьба с «украинским фашизмом» («карательные отряды», «бандеровцы», «укрофашисты») возведена на уровень важнейших угроз безопасности России и сознательно вводит в заблуждение общественное мнение. Тем самым происходит «узаконивание уничтожения украинского национализма» в сознании масс;

• российский экстремизм в Украине, по существу, легализован в качестве средств публичной дипломатии в прямом противоречии с нормами международного права. Среди террористов «назначены» народные герои-освободители «Новороссии» (П.Дремов, «Моторола», «Гиви», «Абхаз» и другие);

• экстремизм способен расширить возможности политического противоборства, а также фактически легализует «новую войну» под видом необходимых операций (в том числе информационных) со стороны государства-агрессора;

• основной акцент российской публичной дипломатии сделан на создании подконтрольных Кремлю экстремистских группировок и необходимого идеологического пространства. Эти две составляющие агрессивной публичной дипломатии создают условия для долговременного военного виляния в регионе в режиме «proxy war».

-- Российская военная наука и публичная дипломатия

Следует сделать акцент на том, что российская военная наука рассматривает публичную дипломатию как инструмент для искусственного создания нестабильных ситуаций в «необходимых регионах». Подобные сценарии осуществлялись в 2008 году в Грузии и в 2014 г. в Украине.

Характерно, что в 2013 г., накануне российской оккупации Крыма и Донбасса, военные ученые России провели крупные исследования «современных угроз».

В январе 2014 г. руководитель Академии военных наук РФ генерал М.Гареев сделал доклад, в котором акцентировал внимание на «важности угроз, связанных с информационными и другими подрывными действиями, созданием управляемого хаоса с целью провоцирования в противостоящих странах различного рода волнений, свержения неугодных властных структур изнутри, нарушения внутренней устойчивости государства».

В докладе Гареева ситуация обсуждалась на фоне противостояния РФ-НАТО. Однако, судя по тому, что произошло в Украине через несколько месяцев, следует предположить, что Гареев в своем докладе основывался на научно-практических разработках российских специальных служб.

Например, российский военный затронул тематику новейших стратегий, базирующихся на использовании в подрывных целях военно-политической, социальной, экономической нестабильности и турбулентности, которые формируются за счет искусственно создаваемой хаотизации обстановки в отдельных странах и регионах. По его мнению, процессами хаотизации можно охватить ключевые сферы управления коллективной деятельности людей: административно-государственная (политическая), культурно-мировоззренческая и социально-экономическая.

То есть, в своем докладе генерал перечислил позиции, полностью соответствующие некогда целям публичной дипломатии, преломив их в дорожную карту российских подрывных операций.

Или еще. Конечной целью стратегии искусственного хаоса является«передача государства-мишени под внешнее управление». Это может осуществляться путем «широкого применения спецподразделений, террористических групп и так называемых частных военных формирований, миротворческих сил. Манипулирование и насильственное вовлечение в конфликты населения создадут сложную, запутанную обстановку в зоне военных действий».

Как видите, Гареев сжато обрисовал сценарий захвата власти (оккупации) Крыма и создания региона нестабильности на Донбассе.

Буквально через несколько месяцев после выступления российского генерала был реализован фактически такой же сценарий с участием ЧВК, казачьих формирований, маргинальных групп и пророссийских общественных организаций.

Согласно доклада М.Гареева, в Крыму, а позже и на Донбассе была создана беспрецедентная ситуация «управляемого хаоса». В результате, на карте Украины образованы регионы временной оккупации российскими террористическими войсками.

С помощью того самого «управляемого хаоса», в Украине были сформированы механизмы управления поведением больших масс людей. – Целенаправленное использование военных ресурсов публичной дипломатии стало изменять сознание украинской аудитории в оккупированных регионах. Постепенно терялась способность к сопротивлению, а информационное поле насыщалось «нужными» представлениями и ценностями.

***

Таким образом, для реализации собственных внешнеполитических интересов Россия использует агрессивные (военные) инструменты публичной дипломатии.

С этой целью в 2013 г. в Академии военных наук изучались методики влияния посредством NGO на большие группы людей за пределами государства.

Элементы сценария «управляемого хаоса», систематизированные в Академии военных наук, были реализованы в операции по оккупации Россией украинских территорий Крыма и Донбасса.

В целях продвижения необходимой идеологии среди украинской аудитории, российские спецслужбы использовали экстремистские военизированные формирования – войсковое казачество, маргинальные и национал-патриотические организации, частные военные компании РФ, диверсионные группы силовых структур России.