Билет в один конец для РФ. Война на истощение не привела к падению Украины
Покерфейс Путина
Трижды за последние четыре года события пошли не по сценарию, который казался наиболее вероятным.
В начале февраля 2022 года наиболее вероятным, казалось, был сценарий, что полномасштабной войны не будет. Российские выгоды от крупного вторжения были огромными, но риски, что все пойдет не так, были еще больше, а российские потери (экономические, геополитические и т. д.) в случае неудачи – заоблачными. Наиболее вероятным сценарием казался такой: бряцая оружием, Россия выторговывает у Украины какие-то политические уступки и после этого завершает «военные учения». На языке покера, «take the pot» – зафиксировать выигрыш, минимизировать проигрыш.
В начале апреля 2022 года наиболее вероятным, казалось, был сценарий, что войны на истощение не будет. Блицкриг кадровой армии провалился, а перевод экономики на военные рельсы, массовая мобилизация и вообще война в логике масштабного и длительного не только военного, но и индустриального, ресурсного, демографического, психологического противостояния были слишком рискованными. Наиболее вероятным сценарием казался такой: Россия переводит войну в стадию замороженного конфликта с линией боевого столкновения, которая значительно отличается в ее пользу от 2014-2021 годов. Take the pot – зафиксировать выигрыш, минимизировать проигрыш.
В начале ноября 2025 года наиболее вероятным казался сценарий, при котором Россия пойдет на мирные переговоры. Война на истощение не привела к падению Украины, но исчерпала накопленные Россией ресурсы предыдущих периодов и подошла к точке инфляционного финансирования, а это билет в один конец. Наиболее вероятным сценарием казался такой: Россия выторговывает максимум политических уступок у Украины и Европы, пользуясь благосклонностью президента Трампа к идее быстрого завершения войны на любых условиях, и переходит к режиму давления на Украину в политической плоскости (а там возможности огромны). Take the pot – зафиксировать выигрыш, минимизировать проигрыш.
Такое системное отклонение означает, что мы недооцениваем несколько параметров принятия решений в Москве: во-первых, понимание этой войны как экзистенциальной не только в Украине, но и в Кремле; во-вторых, искаженная картина реальности в авторитарной вертикали; в-третьих, другая логика принятия решений – тюремно-чекистская, а не рациональная. Трижды в ходе полномасштабной войны были точки расщеления, и трижды Кремль выбирал эскалацию и повышение ставок, хотя стратегически выгоднее было бы выбрать фиксацию выигрыша и минимизацию проигрыша – но в его логике это означает признание ограниченности силы, что равносильно поражению.
Такая логика хорошо известна игрокам в покер. Дело не в том, что Кремль постоянно ошибается в своих оценках, – вместо этого он последовательно выбирает стратегию, не оптимальную с точки зрения выигрыша, но направленную на эскалацию, потому что фиксация выигрыша противоречит самоидентификации. Решения принимаются не исходя из выгодности или невыгодности, а по принципу «что не противоречит нашему образу самих себя». Не имея гарантированной победы – играет так, как будто она есть. Такая стратегия называется Table dominance – не выиграть конкретные выгоды, а запугать, сломать и заставить выйти из игры всех остальных.
Дело не в том, что Кремль плохо рассчитывает шансы, – он просто не руководствуется ими. Он принципиально не может отказаться от эскалации, потому что отказ от эскалации считается проигрышем, несмотря на полученные выгоды. Кремль не иррационален – он последователен в своей логике.
Вывод: Кремль нельзя заставить рационально договориться, что бы ни делали Украина, Европа, Америка или Китай. Его можно только заставить проиграть – когда ресурсы закончатся, он уйдет. Это плохо, потому что война продолжится, что бы мы ни делали. Это хорошо, потому что стратегии Кремля предсказуемы и саморазрушительны.
Из этого вывода следуют два последствия. Во-первых, мирного соглашения не будет. Даже если Украина пойдет на максимальные уступки, Кремль выдвинет дополнительные условия и будет давить, а затем снова и снова. Во-вторых, война в Европе за пределами Украины будет. Стоя на очередной развилке, Кремль выберет не оптимальную стратегию фиксации выигрыша, а стратегию эскалации, потому что не может себе позволить отказаться от повышения ставок. В четвертый раз сработает та же логика. В этом стратегическом пространстве нам придется действовать в следующем году.
P.S. Важное замечание. Типичной реакцией на этот анализ является страх, что стратегия, основанная на непрекращающейся эскалации, в конечном итоге приведет к ядерной войне. Однако этот вывод основан на концептуальной ошибке. Эскалация, которую практикует Кремль, не является бесконечной. Она ограничена основной целью режима: сохранить собственное выживание и свою роль ключевого игрока на международной арене. Ядерная война была бы не пиком эскалации, а ее отрицанием – не сильным ходом в игре, а разрушением самой игры.
Кремль эскалирует, чтобы остаться за столом переговоров, запугать других и заставить на уступки, а не перевернуть стол переговоров полностью. Поэтому ядерное оружие функционирует преимущественно как инструмент сдерживания и сохранения режима, а не как инструмент победы в войне. Это различие имеет значение: признание внутренних ограничений логики эскалации Кремля не минимизирует опасность продолжения агрессии, но опровергает фаталистическое убеждение, что постоянное давление неизбежно приводит к ядерной катастрофе. Эскалация опасна именно потому, что она остается в игре, а не потому, что стремится ее прекратить.