«Б’є – значить любить»? Історія однієї мами очима психолога
Як допомогти дитині, що страждає від домашнього насильства?
Мовою оригіналу
Руки матери сотканы из нежности –
дети спят на них спокойным сном.
В. Гюго. Отверженные
Стул напротив. На нем молодая женщина. Довольно высокая и крупная, сутулится, словно хочет казаться меньше. Припухшие красные веки. Обветренные руки, ногти без лака. Заламывает пальцы, старается редко дышать. Глаза – озера, подернутые рябью. Когда рябь становится сильнее, дыхание замирает, и женщина кажется мухой, застывшей в янтаре. Взгляд упирается в меня, но периодически она быстро оглядывается по сторонам, словно что-то ищет.
Я знаю, что у меня проблема. Я бью свою дочь (неловко улыбается, как человек, который все про себя понимает).
Как это происходит?
Я не трогала ее руками. Я ударила ее ложечкой для обуви. Позже, когда переодевала, я увидела у нее синяки и испугалась. Теперь, когда она видит у меня в руках ложечку для обуви, она просит «Пожалуйста, только не бей меня, мамочка» (напряженные плечи, движения рук усиливаются).
Она так хорошо запомнила этот один раз?
Наверное, это было больше одного раза. Вообще-то это было несколько раз. Столько раз, что она запомнила. Я понимаю, что это неправильно, но не всегда могу себя контролировать (легонько раскачивается взад-вперед).
Что с тобой происходит перед тем, как ты ее бьешь?
Я раздражаюсь. Часто по совершенно незначительным поводам. Просто весь день я держусь, а потом из-за какой-то мелочи взрываюсь. Например, сегодня она (дочь) долго не могла выбрать, что ей надеть. Я ей говорила, что юбку надевать нельзя, что она будет задираться на качелях. А она (дочь) не хотела ничего выбирать из предложенной одежды. А потом уже почти согласилась, но муж предложил еще шорты. И я поняла, что сейчас опять начнется все сначала… (лицо краснеет, дыхание учащается).
Что именно тебя сердит?
То, что она не слушается. Я ей говорю, как правильно, а она не слушается. Она все хочет делать по-своему (активно жестикулирует).
Почему ты не хочешь, чтобы она делала по-своему? Что тебя пугает? Что может случиться, если она будет делать по-своему?
Я не знаю… (пауза) Я потеряю свой авторитет.
Что это для тебя значит?
Не знаю… У моей мамы был авторитет в семье. Я думала, что у меня было хорошее детство, но когда я забеременела… Я стала вспоминать какие-то эпизоды… Поняла, что обижаюсь на маму. У нас сейчас очень плохие отношения. Я понимаю, это как-то связано.
Как ты понимала, что родители тебя любят? Ты помнишь эпизоды, когда ты это явно чувствовала?
Ну, нас одевали, кормили… По-другому, наверное, нет. Не помню. Мама всегда была со мной строгой. Она говорила мне, что правильно, что делать… Я этого очень не люблю.
А себя ты любишь?
Нет (плачет).
История взята из реальной консультации. Все данные, касающиеся клиентки, изменены.
Если вы думаете, что ребенку этой женщины не повезло, подумайте еще раз.
Любит ли эта женщина свою дочь? Любит. Любит так, как умеет любить. Так, как ее в детстве любили родители. Любит, потому что хочет ей лучшей судьбы, чем себе, и пытается что-то предпринять. Например, обращается к психологу.
Дети, выросшие в среде насилия, принимают данность за норму. Детям не с чем сравнивать. Именно поэтому они беззащитны. В восприятии таких детей ударить, толкнуть, заставить – это неотъемлемая часть мира и обращения с ним. Часто сыновья суровых отцов избивают в школе одноклассников – это их способ общаться с мужчинами. Дети, над которыми совершают насилие родители противоположного пола, впоследствии будут использовать этот сценарий поведения в отношениях с партнером противоположного пола. Так, например, дочери алкоголиков часто выходят замуж за алкоголиков. Или «маменькины сынки» находят себе властных, контролирующих жен. В обоих случаях физическое насилие не редкость. Даже если ребенок, подвергающийся насилию дома, не проявляет агрессии открыто, это не значит, что он не способен на жестокие поступки. Этот опыт есть. Он всплывет в «подходящий» момент. Возможно, не в форме физического насилия, а эмоционального (намеренного пренебрежения партнером или родственником (неглект), полного контроля над партнером или родственником, эмоционального шантажа, обесценивания партнера или родственника, неконструктивной и необоснованной критики, внушения партнеру или родственнику идей о его невменяемости (газлайтинг) и пр.), поскольку одно без другого редко встречается. И даже если помыслы выросшего в среде насилия ребенка чисты, и он борется за «добро», это не отменяет те способы, которыми он будет добиваться этого «добра». Как это, например, показано в фантастическом фильме «Сайлент Хилл», в котором над маленькой девочкой по сговору целого селения совершают ужасный акт насилия, а потом сжигают живьем. А душа этой девочки мстит обидчикам, подвергая их тела и души страшным мучениям - вплоть до полного физического уничтожения. Часто люди, использующие эмоциональное насилие по отношению к другим этого за собой не замечают.
Как видно из вышеприведенного примера консультации, если насилие над ребенком происходит с раннего детства, то этот способ настолько прочно и безапелляционно укрепляется в подсознании, что со временем перестает подвергаться любой критике. Человек, использующий по отношению к детям физическое насилие, может не понимать себя («Зачем я это сделал?»), может быть не в состоянии объяснить свою реакцию («Почему именно так?») - вплоть до того, что насилие может не требовать оправданий и восприниматься как должное («А что тут такого?»). Последнее чаще относиться к семьям низкого социального уровня и интеллектуального развития, но бывают и исключения.
Далеко не все семьи, где родители применяют физическое насилие к детям, – это семьи алкоголиков, наркоманов и т.д. Есть вполне социально успешные, финансово состоятельные семьи, где детей тоже воспитывают при помощи «порки». Однако, семьи, где воспитание с помощью физической силы – норма, сейчас встречаются реже, чем семьи, в которых насилие – это крайняя мера наказания «ради твоего же блага». Самое парадоксальное, что часто родитель совершает акт насилия над ребенком из соображений заботы, переживая страх за ребенка и пытаясь «уберечь». В этом случае происходит подмена понятия с «заботы» на «контроль». Вместо того, чтобы сказать ребенку: «Я боюсь за тебя. Не делай этого, пожалуйста», родитель говорит: «Я тебе этого не позволю. А если ты поступишь по-своему, последует наказание». Это происходит из-за неспособности родителя признавать свое бессилие относительно выбора ребенка.
Неминуемо возникает вопрос «Как помочь ребенку, подвергающемуся домашнему насилию?».
Есть вариант помощи, когда родителей лишают родительских прав, а детей помещают в специальные заведения. Но это самые крайние меры, и до последнего стоит стремиться наладить существование ребенка в родительской семье. Так поступают и социальные институты, порою вызывая тем самым резкую критику общественности («Как вы могли оставить ребенка с родителями, которые его бьют?!»). Но работу и по информированию, и по коррекции стоит проводить в первую очередь с родителями. Сложнее всего переломить черту, за которой насилие является нормой, донести до большинства родителей простую идею: насилие – это худший вариант из всех возможных, и с этим стоит что-то делать. Первым шагом к этому является распространение информации о последствиях и причинах насилия над детьми.
И гораздо менее эффективно, и даже опасно, пытаться повлиять на детей. Например, пытаться объяснять, что с ними обращаются недопустимо. Ребенок до тех пор, пока за пределами семьи ему не сообщат: то, что он подвергается насилию - это плохо, не знает, что это действительно так. И все дети безгранично и преданно любят своих родителей - как бы те с ними не обходились. Семья, какая бы она ни была, - единственный и первый источник поддержки и обеспечения, который есть у любого ребенка. Лишая ребенка единственной опоры, что можно предложить взамен? Кто для ребенка способен заменить мать? В том же фильме «Сайлент Хилл» единственный человек, которого пощадила главная героиня во время мести, – это ее мать. «Мать – Бог в глазах ребенка» («Сайлент Хилл»).
Завершу этот текст следующим обращением:
Родители! Дети зависят от вас и они вас любят.
У них просто нет другого выбора.
Поэтому задумайтесь, можете ли Вы себе позволить обменивать детское безграничное доверие на свою власть и жестокость?
Читайте також: