Паранойя: сверху и снизу

В советские времена бытовало такое понятие: «установочное интервью» или же «установочная статья». Так назывались интервью или статьи высших должностных лиц государства, раскрывавших «текущий момент» (еще один образец советского бюрократического советского новояза). От прочих официальных текстов они отличались особой идеологичностью и концептуальностью. Они давали новое основное направление политики, вместе с готовыми ее определениями и формулировками. Примерами могут служить знаменитая статья Сталина «Год великого перелома: к XII годовщине Октября» (1929 год) или речь В. Путина в Мюнхене 10 февраля 2007 года (Мюнхенская речь).

Российская бюрократия и пропаганда хорошо знают и понимают этот жанр. Все чиновники и пропагандисты немедленно подхватывают «установочные» тезисы и термины и начинают бесконечно их тиражировать. Начинается очередная политическая кампания, и одновременно все ведомства меняют соответствующим образом свою политику. «Установочные» тексты успешно заменяют тем самым решения органов власти, политических партий и порой становятся важнее законов и самой Конституции.

На прошлой неделе вышло сразу несколько текстов в жанре «установочного интервью», то есть текстов концептуальных и программных. Должности их авторов, одновременность выхода в свет, а также полное совпадение основного содержания заставляют отнестись к ним всерьез.

Глава Совета безопасности России Николай Патрушев дал большое интервью правительственной «Российской газете» с характерным названием «Вторая «холодная». В тот же день появилось большое интервью главы президентской администрации Сергея Иванова «Комсомольской правде»: «Никакие гайки мы не закручиваем». А Владимир Путин дал интервью сербской газете «Политика», накануне визита в Белград и участия в Европейско-Азиатском саммите в Милане.

Все три «установочных текста» защищают, само собой, как единственно правильную текущую политику Кремля на Украине, дают единое объяснение корней и развития украинского кризиса, обвиняют в этом кризисе Запад, и, в первую очередь – США. Все три текста говорят о готовности России к конфронтации с Западом и США, к новому изданию «холодной войны», хотя и обвиняют в начале конфронтации исключительно другую сторону.

Дело дошло до плохо скрытых угроз. Владимир Путин назвал политику Обамы «враждебной». Он призвал президента США осознать «безрассудность попыток шантажировать Россию», вспомнить, «чем чреват разлад между крупными ядерными державами для стратегической стабильности». Здесь явно читается отсылка к ядерному советско – американскому карибскому кризису 1962 года.

Николай Патрушев представил развернутую картину заговора США против СССР и России. Все, чего хочет США – уничтожения России. Запад проводил и проводит старую политику «сдерживания» России, Украина – только подвернувшийся повод для эскалации этой политики. Кризис на Украине – результат целенаправленной систематической работы Запада по отрыву Украины от России, и шире – по полному переформатированию постсоветского пространства.

По мнению чекиста Патрушева, в распаде СССР также виновны прежде всего США, а не внутренние причины. Стратегию развала советской сверхдержавы – стратегию поиска и использования «уязвимых мест» СССР сформулировал и обосновал в 1970-х годах главный русофоб («польского происхождения» - не забывает подчеркнуть автор) Збигнев Бжезинский. Главным уязвимым местом СССР была экономика – именно по ней и нанесли удар США, обрушив нефтяные цены в 80-е годы. МВФ и Всемирный банк тоже стали тогда стали орудием заговора и помогли организовать банкротство и крах СССР. К сожалению, высокоученый автор обходит тему причин столь губительной слабости советской экономики стороной, считая, видимо, это малосущественным.

Это была «экономическая разновидность» «холодной войны», которая оказалась удивительно эффективной. СССР развалился.

Тогда же, неизвестно зачем (автор, увы, снова не поясняет) США намеренно развалили Югославию и спровоцировали там кровавую гражданскую войну.

После США захотели захватить контроль над сырьем Черного моря, Кавказа и Каспия, и только ядерная Россия мешала их планам. Потому выход американские стратеги видели в развале власти и «последующем расчленении нашей страны». Конфликт в Чечне – тоже дело рук Запада. Атака Грузии на Южную Осетию в 2008 году – не что иное, как антироссийская американская затея. Теперь же, после Крыма и Донецка, политика США в отношении России стала окончательно напоминать политику времен «холодной войны».

Экономические санкции Запада – попытка США повторить успешный сценарий «экономической холодной войны», приведшей к краху СССР. Цель все та же – уничтожение России и захват ее природных богатств и территории. Увы, высокопоставленный аналитик вновь, к нашей досаде, оставил без рассмотрения причины экономической слабости нынешней России - после 15 лет непрерывного ее «вставания с колен».

Внутри России Запад стремится вмешиваться во внутренние дела, дестабилизировать власть, оппозиция и НКО – это иностранные агенты, инструменты развала страны. Сергей Иванов говорит, например, что недавний «Марш мира» в Москве «осуществлялся с явной внешней поддержкой и был направлен на то, чтобы расколоть общество». Это заявление совпало с очередной попыткой Минюста России закрыть общество «Мемориал».

Такова картина мира в головах правящих Россией силовиков. За полтора десятилетия ежедневного промывания мозгов они смогли внедрить свою параноидальную картину мира в умы россиян. По данным «Левада-центра», в 1990 году 13% россиян считали, что Россию окружают враги, сегодня таких уже 78%.

Гражданские политики ищут друзей, политики-силовики – ищут врагов.

Задачи безопасности и обороны окончательно вышли на первый план, отодвинув на периферию задачи развития и модернизации. Оборонные и полицейские расходы быстро растут, расходы на здравоохранение и образование – из года в год сокращаются, вместе со школами и больницами.

Если начальники и весь народ верят в то, что Россия – осажденная крепость, они и будут вести себя, как осажденные. Главное – отбиться от врага внешнего, выявить и уничтожить врага внутри городских стен, на всем экономить, чтобы протянуть подольше. И ясное дело – тут уж не до развития.