«Умер и умер. Это уже обыденность». Что буряты думают о ликвидированных оккупантах

С начала полномасштабного вторжения и до 15 февраля 2024 года погиб по меньшей мере 2261 житель Бурятии и Иркутской области. Еженедельно в списках появляются новые имена – иногда сразу по 30-40 человек. Об этом говорится в издании «Люди Байкала».

По данным журналистов, на самом деле показатель погибших значительно больше. Хотя 2261 человек – тоже большая цифра. В частности, если сравнить ее с потерями двух регионов в Афганистане и Чечне – для участия в этих конфликтах также привлекали прибайкальских военных. В Афганской войне за почти десять лет войны погибли 57 жителей Бурятии и Иркутской области – это в 40 раз меньше, чем за два года «спецоперации». В Чечне – 349 человек. Это гораздо больше, чем в Афганистане, однако в 6,5 раза меньше, чем сейчас.

Заметим, Бурятия – один из самых бедных регионов России. Первоначально социальным лифтом здесь была служба в армии по контракту. В настоящее время таким лифтом стала война.

Журналисты исследовали, как изменялось отношение людей к гибели российских военных в Украине за два года войны. Что думали тогда и думают сейчас о потерях родственников и знакомых военнослужащих читайте дальше в материале.

«Он для меня был и остается героем»

Весной 2022 года у жительницы российского Иркутска погиб сын, по контракту служивший в рядах вооруженных сил РФ. Женщина выступает против ужасной войны в Украине, однако оккупантом или убийцей своего сына назвать не решается.

«Игорь там в кого-то, может, и стрелял. Но он для меня был и остается героем, – отметила Александра. – Хотя, если посмотреть на других погибших – у некоторых такие лица некрасивые. Иногда я даже думаю, что вот они, другие – оккупанты, а мой Игорек – нет».

Говоря о своем сыне, 54-летняя женщина вспомнила, что в ряды армии его призвали в 18-летнем возрасте, а еще через год он официально подписал контракт. В Украину молодого человека отправили в 23 года, и там он попал под обстрел из миномета. Убивал ли других людей ее сын – Александра не знает, однако от самого вопроса об этом ей становится неловко. «Нет, – выкрикивает она. – Не могу даже думать об этом!».

«Не виню его и горжусь»

Алексей Томских, житель села Гусиное Озеро в Бурятии, пошел на войну добровольцем. У 36-летнего оккупанта дома осталось семь детей. Объясняя свои мотивы жене, он сказал, что «не хочет отсиживаться, потому что мужик». Однако уже четыре месяца спустя его убили.

«Да, я потеряла мужчину, осталась одна с семью детьми без кормильца, – заявила жена Алексея журналистам летом 2023 года. – Но я не виню его и очень горжусь, что он у меня такой».

«Всем поф*г, ну умер и умер. Это уже обыденность»

Учительница большой деревни в Иркутской области Татьяна также поделилась своими мыслями о гибели на войне в Украине своих земляков. Точное количество жителей села, отдавших свою жизнь на поле боя, женщина не знает, но точно известно, что «просто очень много».

«Сейчас под некрологами о погибших – все под копирку: одинаковые слова, одинаковые комментарии, эмодзы в виде скрещенных рук, – описывает она. – Люди поплакали на похоронах, военком на поминках сказал одни и те же слова, чиновники вручили ордена вдовам и матерям и подарки детям. День прошел – и забыли. Все это уже стало обыденностью, всем поф*г, ну, умер и умер, слава герою! Проехали, пошли дальше».

Оккупант рассказал о пребывании в Украине

Житель Улан-Удэ 43-летний Максим Цыренов согласился пойти на войну добровольцем.

«Наши бойцы – освободители от нацизма, который остался с прошлых времен», – рассказал он.

В то же время Циренов назвал российских военных – «героями настоящего времени, которые ведут себя скромно и незаметно».

«Однако я себя героем не считаю, – подчеркнул Максим. – Самое главное, что не трус, и другие могут это подтвердить».

Максим рассказал, что в Улан-Уде он шесть лет «поработал следователем в ментировании и в течение этого времени привык к смерти». Поэтому, убежден Циренов, у него «крепкая психика».

«А здесь тяжело без хорошей и стойкой психики, – заметил оккупант. – Люди ломаются под обстрелами».

По словам Максима, он сразу был готов к тому, что его сослуживцы будут умирать. В первый контракт он проходил службу в штурмовой роте. Некоторые военные погибли, после чего других «разбрасывало кого куда». В настоящее время Максим служит в разведке 5-й танковой бригады. Он говорит, что оставшиеся в живых штурмовики создали группу в Telegram.

«Там и вспоминаем погибших ребят, хотя это бывает не особенно часто», – добавил он.

Ранее сообщалось, что в России родители военнослужащего, отправившегося воевать в Украину, похоронили чужое тело, чтобы получить выплаты за «гибель» сына. Когда сын нашелся в плену в Украине, они отказались делать хоть что-то его для его освобождения, чтобы не возвращать полученные деньги. Несмотря на отсутствие доказательств смерти российского оккупанта, его родители устроили похороны и уже получили обещанные «гробовые» выплаты.