Рейдерский захват Украины. План Путина

Российская агрессия в Украине нацелена на то, чтобы создать из Украины нефункциональное федеративное государство. Методы, которые Россия применяет, уже были успешно апробированы в Молдове и Грузии.

Первый этап - военная оккупация части страны под предлогом зашиты «русских», как это было в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии. Де-факто, это то, что сейчас происходит в Крыму, даже если есть определенные различия. Конечно, не все идет по сценарию написанном в Кремле, поскольку они ожидали, что украинская сторона поведется на провокации, но вполне возможно, что россияне сами организуют эти провокации и сумеют установить полный контроль над Крымом, в том числе над военными объектами, которые все еще контролируются Киевом. Крым будет использован в качестве якоря для любых быстрых действии в случае сближения Украины с Евросоюзом, не говоря уже о НАТО. Главный вопрос: ограничится ли Путин одним Крымом? Нет, не ограничится. Путину один Крым не нужен, ему нужна вся Украина и Киев как колыбель так называемой «русской цивилизации». Но захват Киева станет катастрофой для Путина, и скорее всего, началом конца. Поэтому Киев и Украину в целом надо брать по-хитрому.

И тут применяется второй метод - федерализация. В областях, где доминирует населения с «совковой» ментальностью, будут проведены референдумы о присоединении к России или к Таможенному Союзу, хотя Конституция Украины это и запрещает. Такой референдум уже был проведен 2 февраля 2014 в Гагаузской автономии Республики Молдова, и более 90% жителей высказались за присоединение к Таможенному Союзу. И хотя официальный Кишинев объявил плебисцит нелегитимным, не стоит сомневаться, что его результаты будут использованы Москвой. Просто из-за ситуации с Украиной в Кремле до этого еще не дошли руки. Возможно, что референдумы, которые российские спецслужбы попытаются организовать в наибольшем количестве областей, будут проводиться под дулом автоматом, по примеру «изменения власти Крыма», то есть российскую военную агрессию не следует исключать, но пока что все идет по плану и без войск. После референдумов окажется, что у жителей западных и восточных регионов Украины противоположные интересы. Следовательно, чтобы сохранить территориальную целостность, Украине будет предложена федерализация.

Но не стоит сразу же пугаться слова «федерализация», а лучше обратить внимание на полномочия, которые получат федеральные субъекты. Если это будет федерация как в России, то есть с четкой вертикалью власти, где субъекты федерации на самом деле ничего не решают, то это одно. Но в случае Украины следует ожидать того, что Россия через «своих» (например, Медведчука) будет проталкивать модель, при которой субъект федерации сможет влиять на принятие стратегических решений национального уровня. На практике это будет означать, что, к примеру, Луганская область сможет заблокировать подписание соглашения об ассоциации с ЕС. Украина станет нефункциональным государством, не способным принимать стратегические решения. В 2003 году Россия уже предлагала такую модель для реинтеграции Молдовы и Приднестровского региона через так называемый «план Козака». В случае с Украиной Запад проглотит такой сценарий достаточно легко, поскольку так решит «народ», а Россия выведет свои войска со всей территории Украины и даже, может быть, из Крыма.

Сейчас для Украины важно не соглашаться на любое временное пребывание иностранных войск на своей территории, вплоть до разрыва Соглашений, например, Харьковских. Во-вторых, ни в коем случае нельзя признавать результаты любых местных референдумов, четко информируя Запад, что, согласно Конституции, геополитический курс не может быть утвержден на местном уровне. В-третьих, необходимо как можно быстрее подписать соглашение об ассоциации с ЕС, и попытаться определить возможность получения статуса кандидата в члены ЕС в четких временных рамках. Поскольку в связи с агрессией России у Украины появился уникальный шанс сделать существенный прорыв на фронте евроинтеграции.

О том, как украинцы относятся к идее федерализации, читайте тут.

Автор – Лео Литра, эксперт по замороженным конфликтам и Восточному партнерству Института Мировой Политики