Безвозвратные

8 утра. Еще не до конца рассвело. В подземном переходе под Майданом смотрит на дорогие цветы мужчина в трикотажной шапочке, похожей на камилавку, и в камуфляже. На рукаве — черно-красный шеврон «УАПЦ (Украинская автокефальная православная церковь. — О. М.). Священник».

Продавщица щебечет что-то насчет Рождества, свежайших роз и сама себя одергивает:

— Ой, Господи, вам же четное количество надо…

Наверху, по снежной целине, по скользкому граниту, по ступеням, к монументу Независимости, где основание колоннады выглядит как беседка, только что пронесли гроб, накрытый государственным флагом. Пронесли, поставили на табуреты. Без оркестра, без суеты распорядителей и множества охраны — верных знаков присутствия на траурной церемонии государственных лиц. Только мерный, мирный шум центра проснувшейся столицы…

Четверо бойцов в полевой, не парадной форме, винтовки с оптическими прицелами дулом вниз — у подножия монумента. Молодые сослуживцы. На лицах ни следа отрешенности, которая заметна у почетного караула в подобных случаях. Наоборот, кажется, что ребята «примеряют» происходящее на себя. Так же будут прощаться, если?..

Люди идут от метро. Вырастает очередь человек в триста. Многие плачут. Иные задерживаются на панихиде лишь на минуту: первый рабочий день после череды праздников. Остальные создают живой коридор. Здесь, у стелы, обычно собирают вече и просто стихийные митинги. Видимо, с последнего сбора на белых колоннах остались портреты политиков, сделавших себе имя в дни Майдана, и рукописный плакат «Вор у вора булаву украл». О похоронах большинство узнало из теленовостей и социальных сетей.

Войны в телевизоре стало заметно меньше: в силу и объективных, и субъективных причин. Особенно если сравнивать с прошлой зимой, когда поминальная свеча в углу экрана, казалось, не гасла вообще, а рвущая душу «Плине кача…» не умолкала по всей стране. Даже имела место профессиональная дискуссия: не станет ли правда жизни, ежедневно отраженная в репортажах с похорон на общенациональных каналах, причиной депрессии миллионов украинцев? Да, герои не умирают. Но сколько еще понадобится бессмертных героев и переговоров в Минске? Ведь почти 300 километров государственной границы Украины по-прежнему под контролем пророссийских боевиков. Огонь из запрещенных видов вооружения то и дело возобновляется, обмена пленными нет…

В субботу, 9 января, пресс-центр АТО сообщил об очередных потерях во время «режима тишины». Погибло двое украинских военнослужащих. Один — при обстреле из гранатомета, второй — прикрывая и выводя с линии огня сепаратистов близ Горловки случайную машину с гражданскими пассажирами, двумя женщинами и мужчиной. Спасение стоило ему жизни: пуля снайпера попала в голову.

Об Александре Ильницком, капитане патрульной службы полиции особого назначения, написал на своей странице в ФБ руководитель медицинской службы батальона «Миротворец», полковник медицинской службы Всеволод Стеблюк. Говорят, позывной Ильницкого — «Барни» (известный медвежонок с печенья) — полностью соответствовал образу: невысокий добродушный крепыш.

«Сегодня убили «Барни». Я не хочу сказать — погиб. Его убили. Как убивали Небесную сотню на Майдане, как убивали сотни и тысячи наших хлопцев в этой недо-войне. Убили во время перемирия. Все спокойно. Все довольны. Процесс идет. Минские договоренности продолжены на год. Завтра на мой стол положат сводку за сутки. Там будет: «МВД: безвозвратные потери — 1 боевая…» Я привык к этим сводкам, к этим цифрам. Я передам их туда, где они станут статистикой. Но эта безвозвратная потеря — наш «Барни». Слышите, наш «Барни»! Когда мне пришло смс, я стоял и тихо рыдал. Нет, я по-волчьи выл, но почти молча. А вокруг ходили сытые, довольные, которым вообще начхать, главное, чтобы их не трогали, главное, чтобы деньги делались, которые любят тишину… Он выжил в Иловайске, залечил нелегкие ранения и снова подался в батальон… Рейды на позиции сепаров «Барни» — отдельная страница истории. Он был как заговоренный… Это не первая и не вторая его ротация…

Достойная смерть казака, защищающего отчизну. Осталась жена, дочь. Мы обязательно будем пытаться разделить боль утраты. Но, люди, поймите — потеря безвозвратная! И всеми этими безвозвратными потерями мы закрываем путь возвращения к старому существованию. И это уже пора понять тем, кто взобрался на вершины власти, кто из войны сделал бизнес и чей бизнес процветает во время войны. Вы — временные. Нахапать и удрать не удастся. И всех нас в «безвозвратные» не перевести. Мы давно безвозвратные, мы идем вперед».

Позиция начмеда — отражение настроений, характерных для тех, кто на передовой и для значительной части общества. Компромиссы Минска, с помощью которых надеялись восстановить не просто мир, но государственный суверенитет, все чаще называют предательскими, сохраняющими феодально-олигархические порядки Януковича. Звучат обвинения в адрес президента Петра Порошенко и его окружения. Если у правящей элиты нет политической воли к полному освобождению страны, а интересы финансово-промышленных групп Украины и России, несмотря на публичную риторику, ценятся выше реформ в экономике, нечего снова тратить годы на осознание очевидного. Власть либо заставят действовать решительно, либо сменят — в демократическом государстве это не более чем процедура.

Александр Ильницкий — уроженец райцентра Турка Львовской области. Решение прощаться с ним в столице пришло спонтанно, но не случайно. О «Барни», который отказался от «бумажной» должности в министерстве и снова вернулся на передовую, военные рассказывают уже как о легенде:

— В последний раз провезли сейчас Сашу через блокпосты. Ребята провожали — не передать. На коленях стояли.

На колени, прямо в снег, опускаются и те, кто на Майдане. Рядом со мной женщина в черном платке держит снимок юноши, обернутый в целлофан. Ее подходят обнять, обращаются по имени-отчеству. У женщины бесслезное, решительное, на самом деле безвозвратное лицо. Сын погиб, теперь смысл жизни — волонтерство, помощь армии. Подобных историй гораздо больше, чем способно выдержать обычное сердце.

В половине десятого, после панихиды, гроб помещают в автомобиль. Несколько машин следуют сопровождением. К вечеру, если снегопад позволит, собираются добраться до Львовщины. Рядом замечаю экс-комбата «Миротворца» Андрея Тетерука, на нем синяя куртка и джинсы. После выхода из Иловайского котла Тетерук был включен в наскоро созданный военный совет партии Арсения Яценюка «Народный фронт», а оттуда попал в Раду. Впрочем, большинство политических сил в парламенте имеют в своем составе тех, кто прошел «восточный фронт». Это прибавляет фракциям вес и как бы дает право не сдерживать эмоции во время прений по ключевым вопросам. Ведь всем известно — воевавшим людям можно многое простить. Даже если они вольно или невольно становятся орудием в руках более искушенных участников сражений внутри власти.

В этот же день в Киев прилетел Борис Грызлов, новый представитель России в трехсторонней контактной группе по урегулированию ситуации на Донбассе. С ним провел встречу Леонид Кучма. Детали, как обычно, не разглашались — слишком велика опасность спекуляций, за которые потом бойцы платят кровью. Впрочем, киевские политологи уже назвали визит Грызлова попыткой РФ втянуть Украину в сепаратные переговоры. Реакция президента Порошенко, находившегося с визитом в Тернопольской области: теперь Киев будет настаивать на конкретных сроках выполнения каждого из пунктов Минских соглашений.

По данным Генштаба, Украина с начала проведения АТО потеряла 2673 военнослужащих. Цифра — конца 2015 года. Сегодня она уже устарела.