Ганс-Юрген Гаймзёт: Немецкие предприниматели не могут работать в условиях коррупции

Вот уже год как в Украине изменилась власть. Каким коррективам в связи с этим подверглись украинско-немецкие отношения?

Г-Ю. Г. Немецкая внешняя политика не ориентируется на внутриполитические изменения власти. И недавнее приглашение президента Януковича в Германию, и его встреча с канцлером Ангелой Меркель свидетельствуют о желании динамично развивать отношения с Украиной и в дальнейшем. Для Германии особо важным является процесс приближения Украины к ЕС. Мы надеемся на подписание Соглашения о зоне свободной торговли и на то, что демократические достижения не будут утеряны. И конечно, рассчитываем на развитие наших экономических связей.

Как вы считаете, оправдано ли достижение политической стабильности в ущерб демократии?

Г-Ю. Г. Политическая стабильность — не самоцель. Во многих автократических государствах царит мнимая стабильность: например, в Египте, Тунисе. Но де-факто демократии более стабильны, так как позволяют осуществлять перемены без особых потрясений. 31 января министр иностранных дел ФРГ Гидо Вестервелле заявил: «Тот, кто думает, что можно обойтись без демократических прав, дестабилизирует свою собственную страну». Если украинцы стремятся в ЕС, демократические ценности должны быть незыблемыми.

Какую позицию занял официальный Берлин относительно последних выборов в Беларуси?

Г-Ю. Г. Эти выборы не отвечали стандартам ОБСЕ, однако они показали, что Лукашенко все еще имеет поддержку большинства населения. В любом случае, события после голосования с точки зрения федерального правительства являются неприемлемыми. Да и Европейский союз ввел санкции против Беларуси.

В 2010 году Украина импортировала немецких товаров более чем на $4 млрд. — на 18% больше, чем годом ранее. Довольны ли вы этим показателем?

Г-Ю. Г. Пока я считаю ситуацию неудовлетворительной. С 2000 года у нас наблюдался ежегодный прирост на 20–30%. В 2009-м в Германии был зафиксирован спад товарооборота на 42%. В прошлом году мы частично компенсировали эти потери, но все же еще не достигли докризисного уровня. Уверен, что подписание Соглашения о зоне свободной торговли обеспечило бы в этой сфере еще большую динамику.

Препятствием для подписания Соглашения о внешней торговле является проблема аграрной продукции. ЕС не готов открыть рынок для украинской сельхозпродукции?

Г-Ю. Г. Сложно делать выводы вне рамок самих переговоров. Переговоры с ЕС о сельхозпродуктах всегда проходят нелегко. Следует понимать, что в этой сфере абсолютный доступ на рынок невозможен.

Назовите, пожалуйста, пять самых крупных немецких инвесторов, работающих в Украине. Есть ли примеры украинских инвестиций в Германию?

Г-Ю. Г. Среди солидных немецких инвесторов — Commerzbank group, владеющая банком «Форум», METRO Cash and Carry, предприятия цементной промышленности, поставщики автомобильных комплектующих (Leoni). Немало немецких предприятий работают в сфере логистики и строительства. Но формально самой крупной немецкой инвестицией является покупка «Криворожстали» фирмой Arcelor Mittal, которая вышла на украинский рынок через представительство в Германии. Если посмотреть на статистику, можно заметить, что в сфере немецких инвестиций царит сдержанность. Видимо, нужно внимательно проанализировать, почему такие инвесторы, как VAB, компания Communicorp, закрывают или продают свой бизнес.

У вас есть ответ на этот вопрос?

Г-Ю. Г. Тесное переплетение экономических и политических интересов, в том числе нюансы украинской юстиции, значительно усложняет жизнь иностранным инвесторам в Украине. А главное, немецкие предприниматели не могут работать и инвестировать в окружении, где применяются определенные коррупционные схемы и практики.

По итогам 2009 года Германия заняла второе место по количеству выданных украинцам шенгенских виз, но и число отказов тоже одно из самых значительных (более 10%). Объясните, почему немецкие дипломаты недолюбливают украинцев?

Г-Ю. Г. Могу привести свежие цифры по визовым отказам: в 2010 году посольство обработало 110,3 тысячи заявлений, выдано порядка 103 тысяч виз, 7,3 тысячи заявлений было отклонено. Доля отказов составила всего 6,62%.

Процент отказов действительно сократился. Немецкие дипломаты изменили отношение к украинцам?

Г-Ю. Г. Симпатии здесь ни при чем. Дело в выполнении визовых требований, аргументированном изложении цели поездки и готовности возвратиться назад.

Франкфуртский аэропорт стал роковым местом для украинских делегаций. Первый скандал случился с Юрием Луценко весной 2009 года. В прошлом году были неприятности у украинской делегации, направлявшейся в ЮАР. Действительно ли чиновников снимали с рейса из-за того, что они были в нетрезвом состоянии?

Г-Ю. Г. Что касается первой истории, я не считаю ее интересной, и она не имеет ничего общего с франкфуртским аэропортом. Каждый год через этот аэропорт проходит до 55 млн. пассажиров, поэтому там особо актуальны вопросы безопасности. Международные авиалинии все чаще обращают внимание на состояние пассажиров, чтобы понять, сможет ли пассажир выдержать долгий перелет. Капитан судна имеет право решать этот вопрос самостоятельно. Если говорить о последствиях, то я уверен, что немецкие службы действовали адекватно и правильно. О другой истории я узнал из украинских СМИ. Повторю еще раз: для авиакомпании слишком дорогое удовольствие разворачивать самолет в обратном направлении, если один из пассажиров потеряет над собой контроль.

В декабре 2010 года во Франкфурте полиция задержала депутата Киевсовета Алексея Евлаха, числившегося в международном розыске. Какова его дальнейшая судьба? Будет ли он экстрадирован и когда?

Г-Ю. Г. Это вопрос к немецкой системе правосудия.

Сколько украинцев отбывают наказание в Германии?

Г-Ю. Г. В немецкой статистике не ведется учет по национальному признаку. Однако мне известно, что в украинских тюрьмах находятся 16 немцев. Посольство заботится о них: наши сотрудники регулярно посещают осужденных, помогают им вещами, консультируют.

Как мировой экономический кризис отразился на уровне жизни среднестатистического немца?

Г-Ю. Г. 2009 год был трудным для всех. Но большинство немецких предприятий практически не увольняли сотрудников, а устанавливали сокращенный рабочий день. Как следствие — зарплата и уровень потребления снижались. А уже в 2010 году зафиксирован рост немецкой экономики на 3,5%, таких темпов мы не наблюдали со времен воссоединения Германии.

Какие меры по преодолению кризиса в Германии вы бы порекомендовали взять на вооружение украинской власти?

Г-Ю. Г. Важно, чтобы украинская экономика открылась миру. Конкурентоспособность можно будет повысить только тогда, когда внутри страны будет больше соревнования. Это урок, который вынесла для себя немецкая экономика после Второй мировой войны. Кстати, на прошлой неделе премьер-министр Азаров сравнил вызовы, которые сегодня стоят перед Украиной, с проблемами, которые в свое время решали Аденауэр и Эрхард. На мой взгляд, нынешние вызовы еще серьезнее. Для того чтобы обеспечить динамику, которой удалось достичь Германии в послевоенный период, больше внимания нужно уделять развитию малого и среднего бизнеса. Государство должно отойти на задний план и обеспечить рост экономики на благо народа, а не отдельных предприятий.