Министр иностранных дел Украины Константин Грищенко: «Дипломатия должна содействовать экономическому подъему Украины»

Свое первое интервью в ранге министра иностранных дел Украины кадровый дипломат, экс-посол в Российской Федерации, Константин Грищенко дал «Профилю» ранним утром в день верстки этого номера – его рабочее время расписано по минутам. Но, по всему, возглавив МИД во второй раз в отечественной истории, Константин Иванович намерен быстро и уверенно навести порядок как во внешнеполитическом ведомстве, так и в государственных геополитических устремлениях.

Как бы вы охарактеризовали состояние наших иностранных дел, оставшееся вам в наследство от предшественников?

Как мне представляется, в течение нескольких последних лет раздавалось очень много обещаний. Речь идет, прежде всего, о нашей политике в европейском направлении. Здесь было дано очень много авансов, которые впоследствии так и не были реализованы. Хотя определенный прогресс, надо сказать, тоже был. Однако несоответствие деклараций конкретным результатам на каждом этапе создало неправильное представление общества о возможностях страны. Это породило неоправданный пессимизм. А ведь Украина имеет все условия, чтобы отстаивать свои интересы эффективно и последовательно.

Колоссальные проблемы накопились во взаимоотношениях с Россией. Хотя есть очень большие возможности в достаточно сжатые сроки выйти на реализацию крупных проектов в сфере экономики, науки и техники, современных технологий. Но для этого необходимо улучшить политические взаимоотношения и достичь взаимопонимания между народами наших стран. Думаю, это возможно. И первый визит президента Виктора Януковича в Москву 5 марта как раз задал тон, позволяющий нам развивать этот диалог на высоком государственном и рабочем уровне, без которого также невозможна реализация стратегических задач.

Третье направление – отношения со Штатами. Сейчас мы планируем визит в Вашингтон. В нем будут две составляющие. Это участие в саммите по вопросам нераспространения ядерного вооружения. Тот факт, что Украина приглашена на него, связан с нашей исторической ролью в отношении нераспространения, которое в современном мире остается актуальным. И собственно двусторонние встречи, которые позволят нам дать новый импульс отношениям стратегического партнерства между Украиной и США. Партнерство с Вашингтоном для нас важно с точки зрения укрепления наших позиций на международной арене и понимания тех глобальных процессов, где Америка играет особую роль.

Разумеется, наши интересы в мировой политике не будут ограничиваться треугольником Россия–ЕС–США. Мы будем работать над активизацией политического диалога с Китаем, Индией и другими государствами, активно выходящими в лидеры глобальной экономики. Там совершенно другие показатели роста, объем рынка и возможности достаточно быстрых решений с существенной отдачей. Все это требует организации обратной результативной связи с нашими посольствами, которые в последнее время редко получали подтверждение заинтересованности Киева в предлагаемых ими инициативах и проектах.

Какими же будут ваши первые институциональные действия?

Нам необходимо четко наладить взаимодействие между органами государственной власти в процессе разработки и реализации внешней политики. Важно то, что впервые за последнее время есть единство между президентом, правительством и парламентом в лице коалиции. Конечно, мы сейчас находимся на первом этапе построения нового государственного управления. Но уже с самого начала важно задать правильный тон.

Думаю, все министерства и ведомства, органы власти всех уровней серьезно выиграют, если МИД будет максимально эффективно и в полном объеме выполнять возложенную на него законодательно функцию координации международной деятельности различных украинских институций. На практике это, в частности, означает, что важно обеспечить так же, как в США, России, крупных европейских странах, чтобы на всех встречах было обязательным присутствие представителя МИД, чтобы советоваться с министерством в отношении содержания тех или иных контактов не с точки зрения контроля, а чтобы вести диалог с партнерами профессионально. Наши усилия по разным направлениям должны координироваться из единого центра, в этом я вижу сейчас одну из важнейших тактических задач, имеющих долгосрочную перспективу – повышение эффективности дипломатической работы в целом.

Какими вы видите отношения Украина–НАТО, будут ли они поддерживаться?

Позиция президента по НАТО была изложена достаточно конкретно и будет определяющей в наших отношениях с Альянсом. Мы удовлетворены тем уровнем партнерства, который достигнут. Программы взаимодействия с НАТО позволяют реформировать наши вооруженные силы, взаимодействовать во многих других сферах – по линии ликвидации последствий чрезвычайных ситуаций, по многим гражданским вопросам. Мы собираемся это сотрудничество всячески развивать. Вопрос о членстве не стоит хотя бы потому, что большинство граждан нашей страны не поддерживают такой курс. Прежнее руководство Украины имело все возможности предпринять решительные шаги в этом направлении, однако, даже в тех условиях никакого существенного прогресса в отношениях с Альянсом достигнуто не было.

В нынешней ситуации необходимо строить нашу систему безопасности на основе укрепления дружественных отношений со всеми соседями, активно работать над созданием новой архитектуры безопасности или укреплением ее основ. По крайней мере, чтобы сам вопрос о территориальной целостности и суверенитете не только нашего государства, но и любой из стран на европейском пространстве вообще не возникал.

Это означает, что Украина будет внеблоковой. Кто выступит гарантом нашей безопасности во внешнеполитических отношениях?

Прежде всего, гарант безопасности любой страны – это народ и государство, которое создает условия, в том числе и дипломатическими средствами, во избежание возникновения угрозы как таковой. В современном мире нет абсолютных гарантий безопасности ни для одной из стран, включая США, где были самые развитые вооруженные силы, самая развитая разведка и, тем не менее, произошла трагедия 11 сентября 2001 года.

Вопрос в том, существуют ли условия, чтобы чувствовать себя в безопасности, и каким образом это достигается. К этому приходят, прежде всего, посредством минимизации даже потенциальных угроз, а также с развитием экономически процветающей, сильной и стабильной Украины. Поскольку и в Москве, и в Вашингтоне, и в Брюсселе заинтересованы именно в нашей стабильности. Развитие экономического взаимодействия как с Евросоюзом, так и с Россией создает вокруг нас поле безопасности, которое даже психологически распространяется не только на истеблишмент, но и на простых граждан. Над этим мы и работаем.

Взрывы в московском метро потрясли мир. Какие шаги предпринимаются сегодня, чтобы не допустить проявления терроризма в нашей стране?

События вызвали чувство глубокой тревоги и возмущения. Эта проблема имеет как внутреннее измерение, так и существенный аспект борьбы с распространением идей, ведущих к террористическим проявлениям в мировом масштабе. В этом смысле наше сотрудничество по линиям спецслужб как с западными странами, так и с Российской Федерацией, является важным фактором создания эффективной системы противодействия, и мы намерены расширять такое взаимодействие. Препятствовать решительно, чтобы совместными усилиями искоренить это зло и не допустить распространения угрозы терроризма на территории Украины. Пока это удается, надеемся, что благодаря скоординированной работе так будет и дальше.

Новая архитектура ЕС как-то повлияет на украинские европерспективы? Каковы цели Министерства иностранных дел на европейском направлении в 2010 году?

Действительно сейчас изменилась конфигурация внутри ЕС. Мы видим в этом, скорее, позитив, чем негатив. Сегодня идет концентрация серьезных полномочий в Еврокомиссии и, как мне кажется, происходит все более четкая специализация внутри структуры, когда тот или иной комиссар ЕС берет на себя функции координации работы секторального диалога и организовывает общее взаимодействие в рамках Евросоюза. Создается настоящая дипломатическая служба, не отменяющая при этом министерств иностранных дел стран-членов, но позволяющая нам вести диалог именно по линии представительства в Еврокомиссии. Это открывает возможности решать те вопросы, которые ранее заходили в тупик – требовалось задействовать слишком много каналов.

Мы сейчас перестраиваем работу и повышаем ее эффективность. Именно об этом и шла речь во время моего визита в Брюссель на прошлой неделе, где состоялась беседа с Комиссаром ЕС по вопросам расширения и европейской политики соседства Штефаном Фюле. Мы провели как официальную, так и довольно продолжительную неформальную встречи, где обсудили и тактику, и стратегию взаимодействия. Я считаю, что у нас действительно существует очень подробный детализированный план работы с ЕС на ближайшее время. И определенные возможности для достижения раннего результата уже есть. Я не привык говорить, что через шесть месяцев что-то будет реализовано. Я привык делать все для того, чтобы решение было найдено.

Ранний результат, о котором вы упомянули. Что это?

У нас идет одновременно диалог по безвизовому режиму и по либерализации визового режима. Круг лиц, получающих визы упрощенно или бесплатно, расширяется. Сегодня это студенты, ученые, журналисты, спортсмены. Порядка 40% граждан Украины, обращающихся за шенгенскими визами, по данным Еврокомиссии, получают их бесплатно. Это – реальный прогресс. Одновременно мы договариваемся о шагах, необходимых нашей стране, чтобы выйти на полную отмену виз. Это вполне реально. У нас наблюдаются позитивные сдвиги, об этом уже говорят эксперты ЕС. И судя по всему, есть изменения в подходе к Украине внутри Евросоюза, которые основываются на анализе реальных фактов – уровня преступности, миграционных процессов. Мы ведем профессионально политический и секторальный диалог с Европейским Союзом. К сожалению, очень часто в обществе все сводят к элементарным понятийным вещам: что мешает вступлению Украины в ЕС, что мешает отменить визовый режим? Это слишком узкое понимание сути нашего диалога. Следует учитывать, что Евросоюз – это колоссальное количество регулятивных норм, правил, инструкций, но они не просто так навязываются, а являются результатом довольно долгого профессионального согласования.

Надо сказать, что движение в сторону ЕС – это программа реформ, необходимых стране независимо от того, будем мы в конечном итоге формально членами Союза или нет. Норвегия, к примеру, не входит в Евросоюз и может себе это позволить. Согласованная система внутренней организации общества в этой стране настолько отвечает стандартам ЕС, что при желании норвежцы в течение месяца–двух могут стать гражданами объединенной Европы.

Будет ли расширен для украинцев список государств с безвизовым въездом?

Мы завершаем переговорный процесс и выходим на соответствующее соглашение с Израилем. Это – результат достаточно серьезных усилий, и им смогут воспользоваться десятки тысяч граждан двух стран уже в нынешнем году. Надеюсь, что и с другими странами нам удастся выйти на такие соглашения.

Готовятся ли обновления в посольском корпусе в связи с изменениями в МИД? В прессе появились сообщения о возможном закрытии и сокращении численности сотрудников наших посольств в ряде стран мира?

Речь не идет о каком-либо количественном сокращении посольств Украины. Мы говорим, скорее, о соответствии штата сотрудников диппредставительств объему стоящих перед ними задач, а потому необходимо провести анализ эффективности каждого посольства. Закрыть гораздо легче, чем потом восстановить.

Важен еще один момент. Когда мы говорим о понятии многовекторности, речь идет не о звучном термине, а о способности работать эффективно там, где есть наши сегодняшние и перспективные интересы. Основная задача украинской дипломатии – создавать предпосылки для экономического подъема страны. В течение последних пяти лет основной массив наших экономических интересов был вне поля приоритетного внимания руководства страны и МИД. А ведь вся Европа сегодня переориентируется на Китай и Индию, отправляет в этот регион хорошо подготовленные торгово-экономические миссии.

Страна сейчас не может себе позволить исключительно паркетную дипломатию. Именно поэтому и стал вопрос, что дипломатия – это не хождение с перевязкой, орденом и бантом, а реальная работа. И задачи перед послами будут ставиться, прежде всего, в сфере экономики. Все послы будут нести личную ответственность за вклад в решение экономических проблем страны. Для того чтобы сконцентрировать в одних руках эту работу, президент Украины поручил МИД проработать вопрос о том, чтобы экономическое направление стало интегральной частью работы наших посольств, как и всего Министерства иностранных дел.

В апреле ожидается визит министра иностранных дел России Сергея Лаврова в нашу страну. Считаете ли вы, что россияне готовы сегодня разговаривать с Украиной на равных?

Мы создали качественно новую, конструктивную атмосферу двустороннего диалога. Но это означает лишь одно: необходимо садиться за стол переговоров и искать подчас непростые, но нужные компромиссы. Рассчитывать, что Россия просто по эмоциональным причинам будет идти навстречу нашим ожиданиям, не стоит. Тем более что в недавнем прошлом в отдельных сферах украинская сторона сама пошла на заключение ряда крайне невыгодных для нас соглашений и контрактов. В отношениях с РФ реально в довольно сжатые сроки выйти на модель отвечающего интересам обеих стран стратегического партнерства. Но это возможно только при наличии взаимного уважения, готовности слушать и слышать друг друга и, главное, искать не то, что нас разделяет, а то, что объединяет.