Интернет-халяву прикроют

Напуганные SOPой

Нашумевшая и пока что неоконченная история с изъятием серверов крупнейшего украинского файлообменника вызвала настоящую бурю в сети. Причем заявления пользователей в форумах, блогах, «фейсбуках» и прочих площадках, как правило, касались подлой власти, которая сама ворует по не хочу, а у людей отнимает последнюю радость. Но как конкретно решать вопрос с интеллектуальной собственностью в сети, осталось в этой ситуации за кадром (кроме мнения, что никак не решать).

Интересно, что в случае с проблемами ex.ua Украина как раз попала в мировой тренд. Перед этим Америка шумела по поводу принятия драконовских законов SOPA и PIPA, которые в случае их вступления в силу предоставят правообладателям практически неограниченные права, а в соседних Польше и Чехии проходили массовые протесты против принятия еще одной «антипиратской» вариации на тему – торгового соглашения ACTA. Методы борьбы с нелегальным контентом, предлагаемые этими проектами, привели в ужас даже добропорядочных американцев и европейцев. Что уж говорить об украинцах, которые наверняка будут шокированы, столкнувшись, например, с требованием показать в аэропорту ноутбук или мобильный на предмет хранения в них пиратских файлов или получив письмо с предупреждением за скачивание нелицензионной копии сериала.

Пока что под давлением общественности и интернет-гигантов SOPA забуксовала, а польский премьер Дональд Туск признал, что поспешил, и пообещал перед ратификацией АСТА в парламенте провести обширное обсуждение документа. Похожее заявление сделал и его чешский коллега. Но точечная борьба с «пиратами» идет полным ходом. Разгром одного из крупнейших мировых файлообменников Megaupload и задержание его владельцев, прекращение деятельности аналогичного ресурса в Чехии, закрытие двух крупнейших болгарских торрент-трекеров, вступление в силу жестких поправок в закон об интеллектуальной собственности в Казахстане (!) – если смотреть на общие тенденции, то, казалось бы, произошедшее с ex.ua прекрасно вписывается в этот ряд.

С другой стороны, Украине еще очень далеко по массе параметров до цивилизованного мира и возможность «класть болт» на некоторые западные ценности – для многих наших сограждан своего рода компенсация за снисходительное отношение к нам европейцев и американцев. А с властью, как утверждали некоторые возмущенные «дописувачи», у нас заключен негласный договор, когда мы не мешаем ей заниматься грязными делишками, а она не учит жить нас и не мешает наслаждаться немногими бесплатными развлечениями. Раз уж не может обеспечить достаточный уровень жизни, что признала омбудсен Нина Карпачова, прямо заявившая, что для бедных украинцев такие ресурсы являются «едва ли не единственной формой доступа к культурным ценностям человечества».

Учитывая, как быстро МВД пошло на попятную, наверху быстро поняли, какую ошибку совершили, нарушив этот хрупкий договор. Если, конечно, не принимать во внимание совсем уж веселую версию, что у главного милиционера Виталия Захарченко раздался звонок от Януковича-среднего, который включил компьютер и не нашел своей любимый сайт.

Несмотря на то, что Украина регулярно попадает в списки самых «пиратских» государств мира, пока борьба с этим «вселенским злом» у нас велась, как правило, после пинков со стороны Вашингтона и ограничивалась кратковременными разгонами торговцев контрафактом на Петровке. С Интернетом совсем все запущено. Украинское законодательство пока не приспособлено для урегулирования конфликтов при нарушении авторских прав в сети – в законе «Об авторском праве и смежных правах» так и в соответствующей статье Уголовного кодекса вообще нет никаких упоминаний об Интернете.

«В отличие от Украины эти специфические нормы существуют в Европе и Америке десятки лет. Но я очень боюсь введения таких норм в Украине, поскольку они будут иметь очень ограничительный характер и существенно снизят круг свобод в Интернете, – прогнозирует глава Института медиаправа Тарас Шевченко. – Каким образом работает модель на Западе? Практически любой человек может сказать, что ему принадлежит авторское право на произведение, которое находится на каком-то сайте. С этого момента провайдер обязан или снять этот файл, или принять на себя риски юридической ответственности. Но провайдеры, как правило, не хотят рисков и снимают сразу».

Подобная система была введена в США в 1998-м году законом Digital Millennium Copyright Act, в ЕС же действует во многом аналогичная Директива ЕС об авторском праве. Шевченко вспоминает, что во имя исполнения этой директивы в Раде в свое время был зарегистрирован законопроект, которым предлагалось не только блокировать информацию подозрительного происхождения, но и обязывать провайдера заблокировать сайт, на котором она содержится. Правда, дальше этот законопроект не продвинулся.

Помимо глобальных соглашений, страны принимают и собственные законы на эту тему, многие из которых перекладывают ответственность за нарушение авторских прав в Интернете не только на провайдеров или владельцев сайтов, но и на конечных пользователей. Например, правообладатели активно лоббируют по всему миру так называемый «закон о трех предупреждениях», суть которого заключается в том, что в случае если пользователь дважды засечен провайдером в скачивание нелицензионной продукции, то на третий раз его отключают на определенный срок от сети, а в особых случаях даже могут наложить крупные штрафы и упрятать за решетку. Такой закон, например, недавно был принят во Франции, причем активно продвигался самим Николя Саркози. Попытки ввести подобный билль во многих странах блокировались судами, которые усматривали в нем посягательство на фундаментальные права человека, но в той же Франции лоббистам его принятия удалось «додавить». Так что противникам той же SOPA расслабляться рано.

Что нам грозит?

В пока девственной в этом отношении Украине под шумок, связанный с ситуацией вокруг «экса», появилась информация о разработке некой Концепции развития правового регулирования в сфере Интернет, которая будет разрабатывать предложения по трем направлениям: онлайн-бизнес, онлайн-СМИ и собственно защита прав правообладателей. Чем это грозит многочисленным пользователям уанета, не представляющим жизни без торрентов и файлообменников, пока неясно. Депутаты украинского парламента, которым и предстоит принимать когда-либо эту концепцию в виде законов, открестились от каких-либо радикальных мер, фактически признав, что от них пострадает полстраны.

«Эту тему нужно однозначно урегулировать, но вопрос в степени соблюдения, санкций за несоблюдение и готовности общества честно соблюдать авторские права, как это культивируется в Штатах или в Европе, – говорит немало поездивший по «европам» «регионал» Алексей Плотников. – У нас же даже на обыденном уровне такого нет. Поэтому изменения в законодательство – это одно, но надо сформировать понимание у общества, что авторские права – это серьезно, что за прослушивание музыки нужно платить, копии фильмов должны быть лицензионные и так далее. Любые запретительные меры легко обходятся. В Европе гораздо меньший процент людей пользуется пиратским ПО, контентом, поэтому пока сознательность у наших людей не проснется, ничего не изменится. Но эту сознательность не парламент должен формировать».

«Нунсовка» Ксения Ляпина признается, что сама «неоднократно» качала фильмы из Интернета, а попытки прописать в сети какие-то особые национальные правила приведут к цензуре:

«Интернет – это межнациональная вещь. Поэтому национальное законодательство в этом смысле может просто ввести цензуру под видом борьбы за авторские права. Конечно, организаторам тех или иных сайтов нужно договариваться с владельцами контента, как это делает тот же Youtube. Но это должна быть самоорганизация, до которой и нашим нужно дорастать. А любая попытка госрегулирования приведет к плохим результатам – вспомните, как мы с детской порнографией боролись».

Спиридону Килинкарову, как любому каноническому коммунисту, требования зажравшихся заграничных правообладателей предсказуемо по барабану.

«Если певец хочет быть популярным, его должны слушать, если он хочет заниматься бизнесом, то пусть идет пасет гусей, – делится Килинкаров чисто коммунистическим видением бизнеса. – Развитие любого общества тормозится, когда оно вынуждено тратить большие усилия для разработки уже существующих вещей, только потому что они защищены авторским правом. Так что все наработки, которые сделаны в сфере науки, образования, культуры, не должны иметь ранг защищенных копирайтом и должны свободно распространяться».

Килинкаров вспоминает, как парламент, «идя на поводу американцев», неоднократно принимал проекты решений о защите авторских прав:

«Как будет принимать решение парламент и чем он будет руководствоваться – интересами наших людей или навязанной извне позицией американцев и еще кого-то, мне трудно сказать. Хотя у нас достаточно депутатов, готовых исполнять волю заокеанских хозяев».

К таким Спиридон, наверно, легко причислил бы Тараса Стецькива, который считает, что подобные законы нужно принимать и как можно быстрее:

«Если мы хотим реальных прав собственности, то право интеллектуальной собственности должно быть защищено. В противном случае у нас никогда не будет нормальной жизни и благосостояния. Нужно четко фиксировать нарушения авторского права и установить наказание за пиратство».

Правда, Стецькив уверен, что наказывать надо отнюдь не рядовых юзеров, падких на «шару»:

«Наказывать надо тех, кто организовывает подобные ресурсы, причем наказывать очень жестко. Это однозначно».

Очевидно, что если такой законопроект будет готовиться, то обсуждаться он будет, в том числе, в парламентском комитете по свободе слова. Но входящие в него депутаты сильно сомневаются в реальности установления полного юридического контроля над тем, что происходит в сети. Во всяком случае, в ближайшее время.

Нардеп-телевизионщик Юрий Стець, страдающий от временного закрытия ex.ua, где он хранил приватные фотографии, уверен, что любой закон просто не будет действовать в сети:

«Закон об авторских правах нужно делать, о чем говорят и музыканты, и политики, и все кто угодно. Это нормальная цивилизованная норма. Но если мы говорим про Интернет – это бесполезно. Тот же файлообменник – это паровоз, в который садятся люди и за то, что в этом паровозе едет человек, который совершил преступление, машинист отвечать не может. Найти же человека, который что-то закачал или скачал, очень сложно. «Забанить» инет невозможно – есть какие-то одиночные случаи, что кого-то наказали, но в систему это не войдет».

«Регионалка» Елена Бондаренко тоже считает, что запретительные меры у нас вряд ли что дадут, а контентщики должны сами привлекать людей к легальным сервисам:

«Контент – это такой же товар, который может продаваться и покупаться через Интернет. Сейчас перед продавцами контента задача – за свои деньги создать наиболее удобный и быстрый сервис по его покупке. Возможно, это нужно подкреплять законодательно, но законодательство должно решать только одну проблему – как избежать мошенничества при покупке».

На вопрос, что же при этом делать с пиратскими сайтами и их пользователями, Бондаренко отвечает уклончиво:

«Конечно с точки зрения закона, когда ты что-то берешь из сети бесплатно, то ты – вор. С другой стороны – таких людей в нашей стране очень много и будет ли работать закон в этом направлении – сказать сложно. Зачем же тогда его принимать? Это очень спорный вопрос, который нужно обсуждать и обсуждать долго – спешка здесь не нужна. Нужно решать, каким образом обеспечить контент для продажи легко, доступно, быстро и за адекватные деньги. Например, на зарубежных сайтах, которые торгуют контентом, принцип очень простой – не может фильм, который вышел в прокат, в сети стоит больше, чем один билет в кинотеатр».

Неадекватно завышенные для наших реалий цены на лицензионный продукт, собственно и называются в числе основных причин печального положения с соблюдением авторских прав. О том, что производителям интеллектуальной собственности стоит поумерить свои аппетиты для своего же блага, говорит блоггер Евгений Ихельзон, один из активистов движения «Мы – европейцы»:

«Уверен, что от расправ над «пиратами» продажи крупных компаний не возрастут – надо снижать цены в разы. И воруют «пираты» не музыкальные произведения, а цифровые файлы, не билеты на концерт, а записи. В конце концов, я помню, как приглашал друзей и слушал пластинки, купленные в магазине «Мелодия» – мне надо было за это перечислять деньги группе «Кино»? Никакой особой специфики в Украине нет, все так же, как и во всем мире, в вопросе совести и умения продавать платный контент».

Адвокат Татьяна Монтян называет «душевнобольными» тех, кто без особой профессиональной необходимости пользуется «виндоусом», а не «халявным» «линуксом», и говорит о путанице в самой терминологии авторских прав:

«Необходимо разграничивать авторство на что-либо и проблемы его использования. Никто же не отрицает авторство тех программистов, которые эту «винду» выдумали, или авторство песни. Но как можно запретить кому-то что-то спеть, пользоваться чем-то, что стало всеобщим достоянием? Вся эта «копирастия» – абсурд по определению. А интеллектуальная собственность – это не собственность, точно так же как международное право – это вовсе не право. Это очередные юридические фикции».

У сторонников такой точки зрения, конечно, много единомышленников, и количество их с очередными попытками со стороны крупных лейблов «закрутить гайки», только увеличивается. А перед грядущими у нас выборами уже сейчас заметно, как многие политики наряжаются в тогу борцов за свободу в Интернете.

Но при этом не стоит успокаивать себя тем, что вышеописанные мировые тенденции при всей их нынешней неоднозначности нас не коснутся. И в случае возобновления движения в европейском направлении нужно быть готовыми к тому, что Брюссель начнет поднимать перед украинцами тему соблюдения авторских прав куда более настойчиво.

Рисунок: internethalyava.ru