Автор текста и фотографий: Эрик Гайар (Eric Gaillard)
Местоположение: Ницца, Франция
Однажды вечером, возвращаясь домой, я стал невольным свидетелем сцены, которую я никогда не мог бы вообразить в такой богатой стране, как Франция: людей рылись в мусорных баках супермаркета в поисках пищи.
Несмотря на трудности, с которыми это могло быть связано, я решил проявить инициативу и встретиться с этими людьми лицом к лицу. В тот день я заметил пожилого мужчину, ожидавшего чего-то на городской скамейке. Я быстро понял, что он поджидает, когда на улицу выкатят мусорный контейнер из соседнего районного супермаркета. Я подошел к нему с фотоаппаратом на плече и попытался завязать разговор, но он тут же резко воскликнул: «Оставьте меня в покое, не смейте меня снимать!»
Я уселся рядом с ним и попробовал сменить направление нашей беседы в надежде завоевать его доверие. Понятно, что на то, о чём я собирался его попросить, согласиться было трудно. Мы заговорили о других вещах, и в какой-то момент он открылся навстречу мне, сказал, что его зовут Евгений (Eugene), что ему 87 и что первый раз он рылся в мусоре в поисках еды во время войны, когда ему было двенадцать. «Времена были трудные», – сказал он мне, вздыхая. Евгений признался, что деньги, которые он экономит, питаясь пищевыми отходами, позволяют ему раз в году оплатить полёт в Таиланд, чтобы повидаться со своей «подругой».
Неожиданно появился работник супермаркета с мусорным контейнером. В ту же секунду, забыв обо всём на свете и не взирая на свой возраст, Евгений вскочил и быстро двинулся в сторону бункера. Ему приходилось конкурировать с двумя другими типами, которые также ждали этого момента. Я последовал за ним с камерой. Он повернулся ко мне и попросил: «Не показывай моё лицо». Я решил проявить уважение к его желанию остаться неузнанным и начал просто снимать всю сцену крупным планом, пока остальные рылись в мусорном баке в поисках пищи. Контейнер был стремительно опорожнён и тут же наполнен снова. Добыча оказалась не так уж плоха: фрукты, молоко, коробка неотсортированных яиц.
Я продолжал снимать Евгения, пока он упаковывал еду в кульки. Он не возражал. Потом он двинулся прочь, и я пошёл за ним. Я спросил, идёт ли он домой, но к моему удивлению он погрузил сумки в свой старый автомобиль и сказал мне, что теперь он направляется к другому супермаркету. Я спросил, могу ли я последовать за ним, и он ответил «Да».
Когда мы прибыли ко второму супермаркету, он предупредил меня: «Тут ещё пасётся шайка румын – они поджидают таких, как я. Они наглые, так что следует быть начеку», – пояснил он. На протяжении последнего года здесь постоянно вспыхивали конфликты между группами лиц, которые конкурируют за отходы продуктов питания с такими людьми, как Евгений. Я приготовил камеру для съёмок. По виду собравшихся было понятно, что мне здесь не особенно рады. Я оставался в стороне, и после часа ожидания мусорные контейнеры прибыли на точку из ангара. Евгений оказался не таким проворным, и румыны набросились на контейнер с удвоенной силой. Евгений делал всё возможное, чтобы урвать хоть часть еды. Впечатление было такое, что я наблюдаю диких кошек или акул во время кормления.
В какой-то момент я осознал, что в пылу борьбы меня попросту перестали замечать. Я кружил вокруг мусорных баков без проблем. Порой кто-нибудь случайно на меня натыкался, и тогда в мой адрес сыпались грубости и ругательства. Очень скоро Евгений дал мне понять, что больше тут искать нечего. Благодаря тому, что я находился всё время рядом с ним в этой безумной схватке, между нами возникла атмосфера взаимного доверия. Он сел в машину, чтобы вернуться домой, и я последовал за ним. Я спросил, можно ли войти в его квартиру, но он категорически воспротивился этому. Тогда я сказал, что хотел бы завтра снова увидеться с ним.
Мы встречались с Евгением в течение нескольких последующих дней. Я фотографировал его, пока он перебирал мусор из соседних супермаркетов, с одной единственной мыслью: ах, если бы он пригласил меня к себе, чтобы я мог понаблюдать за тем, как он готовит еду из найденных отбросов. Наконец, мне удалось убедить Евгения, и он позволил мне сфотографировать его у себя на кухне – но только на кухне. «В остальной части моей квартиры царит жуткий беспорядок». Я сказал себе: «Он передумает», но на следующий день он пригласил меня к себе, где тёмный, узкий коридор привёл нас в небольшую кухню.
Евгений с гордостью открыл холодильник, чтобы показать свои находки. Холодильник был набит едой. Кое-какие продукты показались мне знакомым – не их ли Евгений выгреб из контейнеров в моём присутствии за последние несколько дней? Он вынул коробку яиц и показал мне свой рецепт омлета. Мы немного пообщались, потом он попросил меня уйти. Евгений хотел, чтобы его частная жизнь оставалась неприкосновенной.
Завершая свою работу, я спросил Евгения, чем бы я мог его порадовать. «Портретом», – ответил он. «Портретом какого рода?» – спросил я. «Ну, моим снимком, когда я роюсь в поисках пищи в мусорном баке. Когда я совсем состарюсь, это будет для меня хорошей памятью». На следующий день я подарил ему четыре фотографии. Он был взволнован и показал их своим «коллегам» по опустошению контейнеров. Он общался со мной на «ты», как со старым знакомым, и на прощание мы совершили финальный тур по супермаркетам в поисках пищи.
Тогда-то я и узнал, что он обычно дожидается темноты, чтобы выгрузить пакеты с едой из багажника своей машины: не хочет попасться на глаза соседям.
Евгений – человек гордый, но практичный, поскольку вынужден существовать всего на 1000 евро ($ 1300) в месяц. Под конец он признался мне, что в течение всех этих дней, которые мы провели вместе, он думал, что я из полиции. На свои сбережения от питания отбросами он собирается однажды уехать очень далеко – куда-нибудь в сторону Лас-Вегаса.
20 лютого, 15:07
