Не подчинившийся «ДНР» академик Владислав Гринь: В Донецке останется уникальное медицинское оборудование

Если решения правительства о переселении пенсионеров, желающих и дальше получать свои пенсии, вызвало споры среди простых людей, то указ президента, подписанный вечером 15 ноября, откровенно говоря, поставил в тупик руководителей и коллективы государственных предприятий, расположенных на оккупированных территориях.

Кабинету министров, согласно документу, среди прочего, поручено остановить на отдельных территориях в зоне АТО деятельность госпредприятий, эвакуировать сотрудников и обеспечить их трудоустройство в других городах, а также – при возможности – вывезти оборудование и документацию.

Однако соответствующих «дорожных карт» и инструкций до сих пор нет. Более-менее успешным примером пока может считаться лишь переезд Донецкого национального университета в Винницу. В большинстве же случаев преподаватели, ученые и врачи остаются на местах. Во-первых, не всем сказали, куда именно ехать. Во-вторых, не у всех жителей региона остались средства на переезд. В-третьих, часто без эвакуации оборудования невозможна работа целых коллективов.

Вывезти же оборудование действительно тяжело. С одной стороны, нельзя рассчитывать, что российские боевики позволят это сделать. С другой – это не всегда реально физически.

Тем не менее, некоторые руководители важнейших предприятий и учреждений отважились на этот рискованный шаг. Решение покинуть город принял руководитель одной из самых крупных и уникальных клиник Донецка – Института неотложной и восстановительной хирургии им. В. К. Гусака НАМН Украины. После того, как в ДНР пообещали «переподчинить и преобразовать» Институт, у его директора, академика Владислава Гриня не оставалось другого выбора.

«Я до последних дней надеялся, что Институт останется в составе Национальной академии медицинских наук Украины. Теперь же, когда нет больше места надежде, принимаю трудное решение. Руководствуясь исключительно личным выбором, я не стану возглавлять «Республиканский центр неотложной хирургии ДНР». Более того, искренне поддерживаю решение Президиума Национальной академии медицинских наук Украины о переводе Института на территорию, подконтрольную украинским властям, и уже начал соответствующую работу», - отметил в своем публичном обращении академик.

В этот Институт свозили тяжелобольных со всего региона, страны и даже из ближнего зарубежья. В одном из его десяти подразделений – Донецком ожоговом центре – врачи не так давно боролись за жизнь Оксаны Макар, пострадавшей от насильников в Николаеве.

Cегодня Гринь с сожалением признает, что в ближайшие годы полноценной работы на новом месте у них не будет. Все оборудование и большая часть персонала остается в оккупированном Донецке.

Владислав Константинович, расскажите, как именно сейчас проходит подготовка к эвакуации института?

Сейчас проводится подготовительная работа. Мы ищем помещение под этот институт. У нас есть определенные наметки. Есть на примете несколько помещений. Ничего конкретнее сказать не могу. Но, в любом случае, пока будет перевозиться только наука. Клинические подразделения переводиться не смогут. Это не реально.

Так вы будете все-таки восстанавливать институт в другом городе или тех, кто выедет, раскидают по другим учреждениям? Обещают ли трудоустройство тем сотрудникам института, которые захотят покинуть город?

Я уверен, что можно будет воссоздать именно институт. Но вот в каком формате и в каком масштабе – пока сказать трудно. Конечно, мы воссоздадим институт – но со временем.

В остальном, понимаете, дорожная карта до конца не проработана. Думаю, на следующей неделе у меня будут ответы на эти вопросы. Но точно знаю, что юридический адрес института будет в Киеве.

Вы все же панируете хоть какое-то оборудование вывезти? Или шансов нет? Не разрешают боевики?

Никакое оборудование вывозить из Донецка мы не будем. Это невозможно. Мы не знаем, как это сделать.

Если бы его разрешили вывезти, это реально было бы сделать?

Да. Но я не хочу подвергать риску никого из людей, которые работают в институте.

Раньше в ваш институт свозили больных не только из области, но и со всей страны и даже ближнего зарубежья. Некоторое ваше оборудование в Украине просто не имеет больше аналогов. Что из действительно уникального останется под контролем боевиков?

В частности – например, лаборатория клеточного и тканевого культивирования. Она остается там. Но это, на самом деле, то, чего ни у кого нет. И нужно либо как-то ее воссоздавать, либо придумывать что-то другое. Но лабораторию оттуда не перевезешь.

На переезд вы решились только на днях. Как вам, вашему институту работалось все это время – на протяжении нескольких месяцев – с момента оккупации?

Конечно, все это время нам тоже работалось нелегко. Потому что не было медикаментов, расходных материалов. Даже не потому что у нас не было денег, а потому что поставить их в Донецк было очень трудно. Оказывали помощь настолько, насколько могли.

Конфликтов с представителями ДНР не возникало? Вас не просили, например, освободить помещение?

Нет, особенно нам никто не докучал. Я не могу сказать, что в этом смысле мы испытывали какое-то большое давление. Скажем так – как везде в Донецке.

В эти месяцы много ваших врачей покинули место работы?

Конечно, в эти месяцы они покидали город. В июле-августе очень многих врачей у нас не было. Очень многие, вообще, выехали. Очень многие уже работают и в Киеве, и в Одессе, и в Днепропетровске, и во Львове, и в Харькове. Отток продолжается.

И, естественно, вместе с нами тоже уедут врачи. Естественно, не все. Не все люди могут бросить насиженные места и уехать в неизвестность. Но самое главное, даже не в этом. Самое главное в том, что людям не за что уезжать и не за что снимать квартиры.

То есть государство не оплачивает переезд институту и его специалистам? По сути, каждый ваш сотрудник сам должен собрать сумку, купить билет, на месте найти себе жилье?

Ну, по сути, да. Нет такой статьи, понимаете. Это уже когда они получат статус временно перемещенного лица, тогда смогут рассчитывать на какую-то помощь. И Академия не может взять на себя решение этого вопроса – нет соответствующих статей или правил. Этот вопрос стоило бы решать на государственном уровне.

Вы уже понимаете, сколько сотрудников вашего института уедет, а сколько останется?

Пока точных данных нет – они день ото дня меняются. Но речь идет не о тысяче человек, чтоб вы понимали. Большая часть останется в Донецке.

Когда конкретно вам сообщили, что ваш институт будут «переподчинять» «ДНР» и «преобразуют» в «Республиканский центр неотложной хирургии ДНР»? Кто и в какой форме?

На прошлой неделе, в четверг, 13 ноября. Нам прислали письмо из «министерства здравоохранения ДНР». И вместе с письмом пришла комиссия по инвентаризации, которая проверяет наличие оборудования.

Знаете, как обстоит ситуация с другими медучреждениями города и области? Готовятся ли к переезду, например, Донецкий областной противоопухолевый центр, ДОКТМО им. Калинина и НИИ травматологии и ортопедии? Переезжает ли Медицинский университет в действительности, как сообщалось, в Красный Лиман? Пытаются ли преподаватели и студенты вывезти клинические базы? Вообще, реально это?

Насколько я знаю, ситуация у них похожая. Но, конечно, перевезти медиков сложно.

В связи с таким «переселением» медицины, как думаете, что ждет медицину в городе и той части области, которая оккупирована?

Ну, вот смотрите, там остается все оборудование, в Донецке, в институте, останется большая часть сотрудников. Они однозначно будут оказывать помощь людям и оказывать ее будут на высоком уровне.

Вопрос может возникнуть с обеспечением медикаментами, расходными материалами, оборудованием, с одной стороны. И с зарплатами этих оставшихся сотрудников, с другой.