Алексей Гончаренко: Если новый Кабмин будут голосовать пакетом, я вполне могу стать министром

После событий на Майдане бывший «регионал» Алексей Гончаренко довольно быстро вписался в новую политическую реальность. Показательно покинув Партию регионов и уйдя с поста первого зама главы облсовета, он возглавил сначала одесскую областную организацию президентской «Солидарности», а на парламентских выборах местный штаб «Блока Порошенко», получив место в проходной части списка. Гончаренко даже на какое-то время вернулся в облсовет уже на пост председателя, но покинул его, как только получил депутатский мандат.

За это время Гончаренко всячески старался показать, что стал «другим». Если в «региональную» бытность он был известным поборником русского языка и носил «георгиевскую ленточку», то в ходе «постмайданных» событий ездил с украинским флагом в Крым во время «референдума» и Донецк, когда там уже начались волнения. В биографии Гончаренко на персональном сайте даже отдельной строчкой записано, что он выступил на конгрессе в Страсбурге в футболке с надписью «Путин – Гитлер». Кстати, с его сайтом возник небольшой скандал, когда выяснилось, что Гончаренко вычистил упоминание о своем девятилетним периоде в Партии регионов и о том, что именно его усилиями рабочим языком Одесского горсовета стал русский.

На это, может, и не обратили бы внимания, если бы фамилия Гончаренко неожиданно не всплыла в списке кандидатур на министры, которые неделю назад были озвучены фракцией БПП. Разговоры о том, что молодой депутат собирает во фракции подписи на свое выдвижение министром здравоохранения ходили давно, но мало кто верил в серьезность этой инициативы. Теперь же Гончаренко припомнили и его «славное» прошлое, и отсутствие опыта для такой работы – все-таки окончание мединститута и пара лет службы на станции скорой помощи выглядит недостаточным основанием для работы министром. Подлил масла в огонь и вышедший вчера из фракции Егор Фирсов, который назвал фамилию Гончаренко в числе тех, кто причастен к коррупционным действиям.

Гончаренко считает, что развернутая против него кампания – это, в том числе, элемент атаки на всю фракцию БПП, как и скандальные высказывания министра экономики Айвараса Абромавичуса в адрес «серого кардинала» «Блока Порошенко» Игоря Кононенко. При этом, правда, признавая, что его есть кому и за что искренне не любить.

-- «В заявлении Абромавичуса не все стыкуется»

Итак, судя по тому, что голосование за лишение Кононенко мандата фракция не поддержала, она не собирается сдавать старого друга президента Порошенко?

Конечно, вся фракция ощущает, что мы находимся под атакой и БПП сегодня четко «качают» как стержень действующей коалиции. Я не говорю, что все события – это какой-то злой умысел. Но я в этом абсолютно уверен, что они используются определенными силами, чтобы добиться досрочных выборов. Это создает определенную атмосферу, когда люди видят – что ни день, так кто-то из коллег находится под какой-то атакой. То в том, то в этом обвиняют. Фактически во фракции разделились мнения – правда, в пропорции приблизительно где-то 95% на 5% – но все равно есть, назовем ее так, «антикоррупционная платформа», которая занимает радикальную позицию. Они ставят вопрос о том, что надо признать действия Кононенко коррупционными и он должен сразу сложить мандат. Они постоянно все комментируют. Любое заседание фракции у нас проходит как в онлайн-режиме: все, что ни скажешь, сразу на следующий день читаешь в Интернете. Это, конечно, тоже создает не самую комфортную атмосферу. Но в целом какого-то раздора или катастрофы во фракции нет.

Президент ведь не то что принял в этой истории сторону Абромавичуса, но попросил его не торопиться с выводами и остаться в правительстве. То есть он допустил, что тот может быть прав в своих высказываниях о Кононенко?

Думаю, президент в данной ситуации занял правильную позицию, что для начала надо разобраться. Уже есть, например, заявление Кононенко, где он говорит, что готов идти на детектор лжи вместе с Абромавичусом и проверять там каждое слово. Также принято решение, что на время расследования он не будет исполнять роль первого зама главы фракции. Понятно, если он временно прекратит исполнять эти функции, то его влияние исчезнет, но все-таки это тоже показатель. И потом – даже в том, что говорит Абромавичус, для меня есть сомнения. Например, он назвать депутата Геннадия Чекиту человеком Кононенко. Я же тоже одессит и немного знаю Чекиту.

И чей же он человек?

Ну, точно не Кононенко. Я уверен, что они познакомились в парламенте, и не думаю, что у них есть какие-то близкие отношения. В общем, не все стыкуется в этом заявлении и, кроме того, смущает его форма и время. То есть на Абромавичуса давят давно, а тут когда Кабмин уходит в отставку и когда на фракции прозвучали вопросы к Абромавичусу, он вдруг об этом заговорил. Получается, что на следующий день после того, как фракция вызвала Абромавичуса на ковер, он пошел на пресс-конференцию. А до этого давление было, но он не шел. То есть если у тебя проблемы с Кононенко, собрания нашей фракции за время сессионной недели проходят постоянно – обычно в понедельник, среду и четверг – так приди и скажи, что у тебя проблемы, на тебя давят, но ничего подобного не было. Плюс моментально после его заявления появилось заявление Саакашвили, который говорит, что разговоривал с Абромавичусом. Учитывая, что, как по мне, Саакашвили, безусловно, готовит собственный политический проект под рабочим названием «Антикоррупционная платформа», то Саакашвили как раз относится к числу тех, кому выгодны досрочные выборы. И складывается картинка, скажем так, политических истоков заявления Абромавичуса.

-- «Саакашвили что-то делает, а потом уже разбирается, – это его стиль поведения»

Абромавичус уже заявил, что не будет заниматься политикой. Плюс проект Саакашвили изначально рассматривают как сателлит БПП.

Я его так не рассматриваю.

Но все-таки на данный момент чисто по иерархии Саакашвили – человек президента.

Саакашвили десять лет был президентом, еще и восточной страны, а не, скажем, Нидерландов или Дании. В Грузии он был царь, как минимум, в первый свой срок – тотальное большинство в парламенте и абсолютная власть. С таким бекграундом он не может быть чьим-то человеком. Он может быть человеком только самого себя.

Но президент чем-то руководствовался, когда его внедрял в украинскую политику, причем на должность, которая не соответствует «царским амбициям».

Президент абсолютно открыто говорил о своих мотивах: у Саакашвили есть огромный опыт реформирования. А Одесская область очень сложная, тем более что там до этого был губернатором ближайший соратник Коломойского Палица. Это был интересный ход, и не думаю, что когда президент принимал это решение, просчитывались какие-то длинные политические последствия на год вперед. Вообще в Украине на год вперед никто не считает – это невозможно. Думаю, что президент хотел дать такой толчок – чтобы был губернатор, который всем показывает пример, что-то делает, а остальные будут за ним тянуться. И частично это получилось. Но не думаю, что идея была в том, чтобы Саакашвили потом раскрутил какой-то политический проект, чтобы потом на этот проект можно было опереться.

То есть вы считаете, что вся активность Саакашвили не согласовывается с Администрацией президента?

Думаю, что не согласована. Наверное, Саакашвили периодически объясняет какие-то свои действия. Но такого, что он звонит и спрашивает можно ли что-то сделать, думаю, нет. Он скорее что-то делает, а потом уже разбирается и объясняется – это его стиль поведения. Я понаблюдал за ним в Одессе.

Ваш друг и соратник по фракции Дмитрий Голубов очень критически высказывается с парламентской трибуны в адрес руководителя Одесской области. Я так понимаю, что ваша «группа одесситов» Саакашвили не очень довольна?

Я действительно Дмитрия Голубова знаю не один год – он абсолютно самостоятельный человек и не координирует со мной свои выступления. Что касается конкретно оценки деятельности Саакашвили, у Голубова они бывают резки – это его право. Я же считаю что в его деятельности, как всегда бывает, есть и позитив, и негатив. Позитивно то, что Саакашвили, безусловно, привнес новый подход – все очень публично, открыто, проводятся конкурсы. Конечно, некоторые люди, набранные по конкурсам, с моей точки зрения, вообще не отвечают никакой критике, но все равно это более интересный подход. Команда Саакашвили говорит, что у него есть договоренность с Суверенным фондом Кувейта о кредите на строительство дороги Одесса – Рени под 1% годовых. Если это случится, то мы понимаем, что губернатор Иванов никогда в жизни этого не смог бы получить, а губернатор Саакашвили – смог. Он, будучи президентом, уже освоил это направление – ездил в Турцию, Эмираты, Кувейт, искал общения с шейхами. Это человек, который знает истеблишмент мира, и это делает Одессу интересным регионом. Вообще на начальном этапе его назначение стало рекламой Одессы. Я был на парламентских выборах в Азербайджане наблюдателем от ПАСЕ, и первое, что звучало: «О, Одесса, у вас там Саакашвили». То есть за этим следит полмира. Мне как одесситу приятно, что у нас не просто губернатор, а такой «губернатор-президент».

Из минусов – Саакашвили уделяет Одессе мало времени. Мы все видим, что он в Киеве, в Харькове, во Львове, в Турции, в США, в Брюсселе – где угодно. В то же время работа губернатора – постоянная. Одесская область – самая большая область в стране, здесь самая большая граница в стране, две трети морского оборота в стране. Это серьезная область, которая требует к себе очень много внимания, факультативно ею заниматься очень сложно. Когда проблема со снежными заносами и область в довольно критическом состоянии, а губернатора области нет – это неправильно. Публичная позиция Саакашвили, которая является плюсом и новым веянием, в то же время есть и минусом. Очень много всего делается публично, а вот результат не совсем понятен.

На мэрских выборах он вошел в этот процесс как ледокол и попытался все сломать так, как он хочет. Но ни юридически, ни политически это было неправильно. Он обижался на всех, на партийную организацию БПП, за то, что мы признавали результаты организации «Опоры» при проведении подсчетов, что победил Труханов. А почему мы не должны были признавать «Опору»? У меня были вопросы по кандидатуре Саши Боровика, который выдвигался от БПП. Мне кажется, это была не оптимальная кандидатура и лучше было выбирать все-таки одессита. Саша сегодня – депутат горсовета, но в горсовет вообще не ходит. Даже когда горсовет голосовал, чтобы Россия была признана агрессором, Боровика не было. А если бы нам одного голоса не хватило?

Складывается впечатление, что Одесса является просто площадкой, на которой производятся какие-то действия и не важно, что будет в результате. Это не самое приятное ощущение.

Какие отношения Саакашвили наладил с Трухановым, учитывая очень горячую мэрскую гонку?

Надо их спрашивать. Саакашвили очень жестко комментировал, когда шли выборы мэра, но избранный мэр и работающий губернатор не могут не общаться друг с другом. Это безумие. Поэтому и не понимаю, зачем нужно было говорить лишнего в момент выборов, не имея доказательной базы.

Но сейчас БПП в большинстве с силой Труханова. Даже секретарь от вашей силы.

В Одесском горсовете политическая традиция такая, что оппозиции практически нет. То есть оппозиция – это не системные силы, а некие индивидуумы и все-таки там больше фигурируют какие-то хозяйственные вопросы. Нас волнует больше политическая сторона. То же решение о признании агрессором не состоялось бы без голосов фракции Труханова. Труханов внес кандидатуру «БППшника» на секретаря госсовета. Это логично, потому что мы вторая по величине сила, но он мог этого не делать – у него было достаточно голосов, чтобы провести кого-то своего. То есть мэр предпринял какие-то шаги навстречу, чтобы не создавать конфликт. Я оцениваю это позитивно.

Одним из вызовов для Саакашвили было также понять, что делать с пророссийскими течениями и потенциальными сепаратистскими анклавами в области. «Куликово поле» затихло?

Я не владею точными социологическими данными, но сказал бы, что изначально расклад в области был таков: 25-30% проукраинских граждан, 20-25% пророссийских, а половина – абсолютно аполитичных. Эта половина ситуативно и окончательно могла определиться и в одну, и в другую сторону. И она определилась в проукраинскую сторону, когда увидела, что происходит на Донбассе. Как только они увидели, что там начинается война, 50% этих прагматичных одесситов это смертельно напугало. А дальше все было очевидно – там, где украинцы и государственный флаг, там тихо, а где какая-то «республика» – война. И одесситы стали под государственный флаг. Думаю, что по большому счету это соотношение мало изменилось. Какая-то часть этих пророссийски настроенных действительно переубедилась, некоторые часть выехали в Крым, в Донбасс, в Москву – особенно пророссийские общественники, журналисты, политики. Партия «Родина» практически вся снялась из города и страны. Но все равно сейчас в Одессе есть 10-15%, я бы даже сказал, просоветских граждан. Но у них нет ни лидера, ни цели и они тоже не хотят никакой войны. Поэтому каких-то особо опасных настроений в Одессе нет. Кстати, еще один серьезный стабилизирующий фактор – это ВМС, 4 тысячи военных моряков. В самой Одессе их меньше, но все равно речь идет о нескольких тысячах людей, покинувших Крым, – они идеологически заряжены, они проукраинские. Кроме того, некоторые из них потеряли в Крыму имущество и у них есть личные мотивы, вплоть до ненависти к Путину. Это серьезная сила, и она стабилизирует город.

А ваш отец остался в Одессе?

Он уехал задолго до этих событий. Как только сложил полномочия мэра.

Он в России сейчас?

Я не знаю где он, с ним не общаюсь давно.

Вы отслеживаете судьбу своего давнего соперника по выборам, лидера пророссийской «Родины» Игоря Маркова, который также сбежал из Украины?

Да, он в Италии под домашним арестом в шестизвездочном отеле.

Думаете, вернется еще в Украину?

Думаю, никогда. А как он вернется? Он же не просто что-то там говорил, а с Пореченковым ездил и стрелял в Донецком аэропорту. Он – предатель Украины.

-- «Я не считаю «георгиевскую ленточку» саму по себе преступным символом»

Когда всплыла ваша кандидатура на Минздрав, вам припомнили и ваше членство в Партии регионов, и ношение георгиевской ленточки, и требования статуса для русского языка. Также из биографии на вашем сайте волшебным образом исчез период вашего пребывания в ПР. Вы ответили на все это длинным постом в «фейсбуке», но критиков не убедили. Правильно ли понимать, что теперь вы считаете свое пребывание в Партии регионов и муссирование языкового вопроса ошибками?

Я никогда не отрицал и на всех эфирах говорил, что был членом Партии регионов, к тому же не день и не два, а девять лет и никоим образом этого не скрываю. У всех есть профиль в Facebook, где каждый пишет, что хочет, – так и на своем персональном сайте я пишу то, что считаю нужным. Он вообще редко обновляется, и я внес правки какое-то время назад. Просто столкнулся с ситуацией, когда планировалась одна международная конференция, а иностранцы просто зашли на мой персональный сайт, взяли оттуда биографию и перевели. Потом я должен рассказывать все о Партии регионов – почему, что, куда… И я подумал – зачем здесь это держу? И внес правки еще где-то месяц назад. Никакой проблемы не вижу вообще. Теперь, что касается Партии регионов: я говорил, что в 2005-м году, когда я в нее вступал, она была не более преступной, чем любая другая украинская партия.

Но все же преступной?

Если мы называем партии преступными, потому что в них входят коррупционеры и негодяи, то они есть во всех украинских партиях. В 2005-м Партия регионов не была исключением. То есть если ты не хочешь быть в какой-то организации с нехорошими людьми, в украинские партии вообще вступать нельзя, ни в одну. Но это невозможно, если ты занимаешься политикой. Во-вторых, в уставных документах Партии регионов была прописана евроинтеграция – это для меня было важно. Есть даже видео с моим выступлением на телеканале «Интер» в 2012-м году, когда Путин пришел к власти и инагуировался, я сразу сказал, что Путин начал пропагандистскую войну против Украины, а потом будут танки. 2012-й – это расцвет Януковича, когда я был членом Партии регионов и замглавы Одесского облсовета. Я никогда не скрывал свою позицию, никогда не был апологетом Владимира Путина, мне никогда не нравилось то, что он делает в России, и я всегда о своей позиции заявлял.

Касательно русского языка, то у нас считается, что те, кто за русский язык, они как бы пророссийские – я считаю, это не правильно. Русский язык – не собственность Путина и даже не собственность РФ. Русский язык – это мировое явление, так же, как и украинский и любой другой. Украина – двуязычная страна, она такой будет и через 30 лет, не исчезнет здесь русский язык. Это наше достоинство и конкурентное преимущество, что любой украинец с рождения двуязычен, так же, как для любого бельгийца достоинство, что он сразу знает бельгийский, фламандский, французский, некоторые еще и немецкий и практически все – английский. Тут нечего стесняться, бояться и стыдиться. Когда я еду на фронт, там я вижу больше русскоязычных людей, чем украиноязычных…

Но вы же в БПП не педалируете вопрос русского языка, как это делали в Партии регионов.

Когда парламент отменил закон о региональных языках, я был категорическим противником этого. Можете мои тогдашние блоги посмотреть. Закон о языках был удачным, и это было решение для нашей страны. С тех пор я не вижу никаких языковых проблем. Но если завтра опять вынесут вопрос об отмене закона о языках, я буду против. Как и запрет на ввоз российских книг – это абсурд.

По «георгиевской ленточке». До того, как свастику взял себе Гитлер, это был абсолютно мирный символ, но он его дискредитировал и теперь ни один нормальный человек со свастикой ходить не будет. Точно так же, я не считаю «георгиевскую ленточку» саму по себе преступным символом. После того как с этой ленточкой на груди начали убивать украинцев, конечно, ни один нормальный украинец ее больше не наденет. Но до этого в этом символе ничего такого не было.

Вы сказали, что вышли из Партии регионов, когда стало очевидно, что она взяла курс против своей страны. Но это произошло лишь в конце февраля, когда по людям в Киеве уже просто начали стрелять. А до этого было не очевидно?

Все-таки девять лет – это большая часть жизни. У нас многие политики за девять лет были в десяти партиях, а я в одной. Для меня не так просто зайти в партию и выйти из нее. Во-вторых, все время сохранялась надежда, у нас всегда говорили, что это все временно. В-третьих, я не молчал. Как только приняли законы 16-го января, я как замглавы облсовета говорил, что это была ошибка, что эти законы категорически нужно отменять. И опять же все это публично, можно поднять и посмотреть. Но когда я увидел, что уже говорить не о чем, когда просто начали людей убивать, покинул партию. И в отличие от других политиков, которые покидают партию, но никогда не сложат мандат, я ушел с поста замглавы облсовета добровольно – положил заявление и ушел в отставку. А БПП уже сколько депутатов покинуло, если не фактически, то в своих головах, но никто мандат не сложил. Если бы я в 2005-м году знал, как закончит Партия регионов, конечно, я бы в нее не вступал, если об этом идет речь. Но за свои конкретные действия в Партии регионов я готов отвечать, и мне ни за одно из них не стыдно.

Вы уверяете, что сейчас против вас развернута пиар-кампания. Кому нужно этим заниматься?

Во-первых, сейчас идет попытка дискредитации БПП и для этого ищутся все возможности. Вот, смотрите, бывший «рыг», защитник русского языка и так далее. То есть это все можно использовать в модном сейчас тренде «зрада». У меня есть и конкретные недоброжелатели – так меня запрещено приглашать на телеканал «1+1». Этот телеканал, когда была история с моим задержанием в Москве, сказал, что меня отпустили, потому что я агент ФСБ. У меня были не самые простые отношения с Палицей, когда он был губернатором, наша группа в парламенте активно участвовала в истории с «Укрнафтой», я подготовил закон о демонополизации рынка авиаперевозок. Я публично заявлял позицию по Коломойскому, а это такой человек, который все помнит.

Теперь Минздрав. Нынешний министр провозгласил, что нам необходимо двигаться к грузинскому сценарию развития здравоохранения. То есть приватизировать государственные медицинские учреждения, что может иметь катастрофические последствия для Украины. Это предпоследний огромный объем госсобственности (еще есть школы и вузы), к которому хотят дотянуться и захватить. И есть люди, у которых есть свои кандидаты на министерство, готовые повторять политику действующего министра под красивым знаменем грузинских реформ. Вот этим людям я там абсолютно не нужен. Я не представляю какое-то фармацевтическое лобби или тех, кто хочет приватизации. Когда я был зампредом облсовета, курировал сферу здравоохранения и за это время в Одесской области не было продано ни одного квадратного метра земли медицинских учреждений.

Я не утверждаю, что все люди, которым я не нравлюсь, участвуют в специальной кампании против меня. Многим я искренне не симпатичен своим прошлым и какими-то действиями сегодня. Но то, что эта кампания финансируется, я твердо знаю, знаю (медиа) ресурсы, на которые приходили размещать негативную информацию обо мне за деньги.

Так кто это делает?

Не могу назвать фамилии, но уверен, что это люди, положившие глаз на Минздрав как источник доступа к бюджетным деньгам и собственности. Они не воспринимали меня серьезно до того момента заседания фракции, где меня утвердили кандидатом в кандидаты. И сразу начали меня бить.

Есть такая версия, что список «кандидатов в кандидаты» был засвечен, чтобы заранее спалить некоторые кандидатуры. А потом БПП скажет – ладно, от Гончаренко отказываемся, но, условно говоря, от Ковальчука ни в коем случае. По вам же сразу пошла волна в «фейсбуке», причем сомневаюсь, что проплаченная – просто кто такой Гончаренко, который немного проработал фельдшером, чтобы делать его министром? Еще и бывший «регионал», не без этого.

Я практически три года работал в здравоохранении. Не думаю, что кто-то специально палил кандидатуры, причем это же не выглядело так, что руководитель фракции позвал меня и сказал – давай, выдвигайся. Подписи во фракции за мою кандидатуру были собраны в ноябре. Тогда Квиташвили еще не забирал заявление об отставке и по Минздраву и Минэкологии, которое было без министра, Луценко сказал фракции – если у вас есть кандидатуры, соберите за них не менее тридцати подписей и подайте в секретариат фракции. На следующий день мои коллеги говорят мне – ты имеешь опыт, занимался организацией здравоохранения, возраст молодой, знаешь языки иностранные…

То есть это не вы, а сами депутаты стали подписи за вас собирать?

Изначально это предложили мои коллеги, а я подумал, что это неплохая идея, и начал сбор подписей. Мы их собрали порядка пятидесяти и отдали в секретариат. Точно так же по Глебу Загорию, который собрал порядка семидесяти подписей на назначение в Минэкологии и тоже их сдал. С того момента два месяца ничего не происходило. Ну а потом было известное заседание фракции, где обсуждался наш перечень кандидатур для коалиции.

Какой смысл был в обнародовании этого списка неделю назад, хотя отчет Кабмина и возможное переформатирование правительства будет только на следующей неделе?

Честно говоря, сам не до конца понимаю, но руководство фракции решило, что это правильно и демократично – заявить, что мы видим таких-то кандидатов.

По вам с Загорием понятно, а остальные фамилии откуда взялись?

Нищука предложил Луценко, Ковальчука предложило три группы, в том числе, которую я возглавляю, Рябикина и Кутового предложил «Удар», Белькову и Спиваковского предложили прямо на заседании фракции соответственно Мария Матиос и кто-то из херсонских мажоритарщиков.

А что – «Удар» продолжает держаться вместе и у них даже квоты есть какие-то?

Квоты нет, но у них отдельная группа, которую возглавляют Кутовой и Палатный.

А вы какую группу возглавляете?

Эту группу когда-то возглавляли Стець, потом Ковальчук, но после того, как они ушли из Рады, ее возглавляю я.

Еще кто-то из вашей фракции собирал подписи на Минздрав?

Во всяком случае, я не знаю. В секретариате их нет.

Ольга Богомолец из вашей фракции заявляла, что ни в коем случае не пойдет министром в правительство Яценюка. А вы, получается, готовы?

Считаю, что можно быть хорошим министром в правительстве Яценюка, а можно быть неудачником в правительстве Черчилля.

Минздрав – это точно квота, закрепленная за БПП, или все еще может поменяться?

Нет. Жесткого понятия квот вообще нет, и вполне все может поменяться.

Среди остальных фракций вы видите интерес к этому портфелю?

Я слышал некоторые фамилии, которые с моей стороны было бы некорректно называть, но они скорее звучат из «околоБППшной» среды. Но они одна из этих фамилий формально не звучала. В моем же случае фракция уполномочила своего лидера озвучить другим членам коалиции потенциальных кандидатов нашей фракции на министерские посты. Но дальнейшие действия будут ясны, когда произойдет отчет правительства и оно будет оставлено целиком либо частично. Тогда все и выложат свои списки пожеланий по заполнению вакансий.

Вы же не будете спорить с тем, что ваша кандидатура общественным мнением была воспринята критически?

Сейчас власть в целом вызывает не очень позитивные эмоции, и тяжело доносить до людей, что какие-то реформы все же есть и мы что-то стараемся делать. Есть очень много негатива по отношению к власти. Мне кажется, какую фамилию на министра не назови, в представлении людей это будет означать одно – это жулик, который хочет куда-то дорваться и что-то украсть. Особенно этим грешат соцсети, которые, наверно, более критично настроены, чем страна в целом. Кому-то не нравлюсь я со своей историей, кому-то – другие озвученные кандидаты и все это собрало на этот список негатив.

Вы сами считаете свою кандидатуру проходной через парламент?

То, что она будет вызывать споры, я понимаю и вижу по реакции. У нас в обществе есть стереотип, что министр должен быть хозяйственником, в который я не очень укладываюсь. В то же время если будет достигнуто некое соглашение голосовать пакетом, как в прошлый раз, и моя кандидатура будет поддержана коалицией и премьером, то вполне могу быть проголосован. Но это все очень предварительно.

-- «Действительно, руководство партии не хочет, чтобы в парламент зашел адвокат Корбана»

Проблема «адвоката Корбана», который пройдет по списку БПП, если кто-то из депутатов-списочников уйдет в правительство, действительно так остро стоит во фракции?

Действительно, руководство партии не хочет, чтобы в парламент зашел адвокат Корбана Андрей Богдан. С этим связано то, что большая часть нашей фракции поддерживает пресловутый закон 3700, который так и не получилось внести в повестку. Лично я считаю, что мы уделяем этому слишком много внимания. У Коломойского есть 10–12 депутатов, ну, будет еще один. Зря мы сами создали вокруг этого столько ажиотажа.

Виктор Медведчук опроверг ваши слова, что он представляет в Минске Россию, и в свою очередь рассказал, что лично участвовал в вашем освобождении, когда вас задержали в Москве на марше памяти Немцова, а вы теперь на него наговариваете.

Я с господином Медведчуком вообще не знаком и никогда в жизни с ним не разговаривал. И абсолютно ничего не знаю о какой-то его роли в моем освобождении из Москвы. Я знаю, что этим занимались президент Украины, президент ПАСЕ, МИД нескольких стран, но никогда и нигде не звучала фамилия Медведчука. Думаю, в кампании против меня как возможного министра здравоохранения были притянуты все – и мертвые, и живые, и нерожденные.

И Медведчук – это тоже кампания?!

Всех подняли, чтобы они кинули в меня камень, другой логики я не нахожу.

Но он же не просто так вдруг о вас вспомнил, а отвечал на ваши слова в его адрес.

Что касается моих слов, то на прямой вопрос в телеэфире, кого представляет Медведчук в контактной группе, я просто ответил, что он может представлять только Россию. Это единственное мое высказывание о нем. Причем между этим эфиром и его реакцией прошло довольно много времени – раз он обиделся, то чего так долго ждал? Так что, к сожалению, в кампании против меня участвуют как люди, которых можно условно назвать патриотами и который могут делать это абсолютно искренне, так и такие, как Медведчук, которого я считаю не другом Украины, а другом России и ее агентом. Кстати, несмотря на все разговоры о моих якобы пророссийских позициях, в Одесском СИЗО находятся две группы киллеров, которые должны были меня ликвидировать. Это задокументировано, и над ними сейчас идут суды. Насколько я знаю, они признались, что получали из России деньги и оружие. Причем первая группа из бывших участников Антимайдана несерьезная, а вот во второй люди с боевой опытом готовились не один месяц и меня вели. Насколько я знаю, у них был посредником человек, который находится в ДНР. Это к разговорам о моей пророссийской позиции и как меня вытаскивал Медведчук. Далеко не по всем патриотам знаю, чтобы на них велась такая охота, как на меня.

В Россию больше не собираетесь?

Нет. Когда я в прошлый раз выехал из России и встретился с президентом, который занимался моим освобождением, он сказал, что если я снова поеду в Россию, меня уже никто не вытащит. Честно говоря, проверять это я пока не готов.