Короткая счастливая жизнь Владимира Зеленского

Что на самом деле означает «формула Штайнмайера», какие ходы продумывает Кремль, почему Европа складывает руки, откажутся ли республиканцы от Трампа — Андрей Пионтковский ответил на острые вопросы последней недели.

 «Формула Штайнмайера» подписана. Что это означает для Киева и для Москвы?

Две недели назад, 18 сентября, на очередном заседании контактной группы второй президент Украины Леонид Кучма отказался подписать «формулу Штайнмайера», хотя ему была дана инструкция от администрации президента Владимира Зеленского. Он произнёс при этом две примечательные фразы. Одна: »Хватит с меня Будапештского меморандума». Все помнят, чем обернулись гарантии, данные ядерными державами Украине. И вторая: «Если я подпишу, то, когда я вернусь, в Киеве начнётся Майдан».

Тем не менее 1 октября он подписал «формулу Штайнмайера». Видимо, на Зеленского было оказано предельно жесткое давление (причем не только со стороны Кремля). Москва поставила ультиматум: если документ не будет подписан именно в такой форме, как она предлагает, то не будет и никакой встречи в «нормандском формате». А молодой украинский президент почему-то возлагает очень большие надежды на личные встречи на высшем уровне и верит в успех своей персональной дипломатии. Мы уже видели в прямом эфире ее образцы на встрече с Трампом. Результирующей была последняя фраза Трампа: «Идите к Путину, он поможет вам решить ваши проблемы».

Почему эта бумажка так важна Кремлю? Потому что подписание «формулы Штайнмайера» новыми киевскими властями фиксирует и символизирует согласие украинского пациента на «имплантацию раковой опухоли в политическое тело Украины». Именно так со дня подписания минских соглашений я характеризую кремлевский проект «Возвращение Донбасса», издевательски навязываемый Украине как якобы восстановление её территориальной целостности.

При этом «воссоединении», по замыслу Кремля, в ОРДЛО ничего не меняется, там сохраняется абсолютное всевластие российских военных, спецслужб, «добровольцев» и полный политический контроль Москвы. Оккупанты даже своих марионеток время от времени профилактически отстреливают или взрывают, меняя их как перчатки.

И всю эту бандитскую конструкцию Киев должен легитимизировать в украинском правовом поле как часть своего государства. То есть на территории Украины создаётся совершенно легальный военный плацдарм оккупантов для их дальнейшей экспансии.

Легальный плацдарм будет создан, а дальше делай что хочешь, гуляй по всей Украине. Вот любимый пропагандон Путина Соловьев даже ждать не стал. Он уже ежедневно подчёркивает, что в качестве первого шага необходимо «очистить от украинских карателей захваченные ими территории Донецкой и Луганской областей».

То есть Кремль рассчитывает расширить подконтрольные территории?

А зачем же иначе Путину понадобилась такая тяжеловесная конструкция? Оккупанты захватили кроме Крыма достаточно крупные куски Донецкой и Луганской областей. Почему бы не поступить с ними так же, как с Крымом, Осетией или Абхазией? Максимум на Западе еще раз выразили бы озабоченность. Но Путину не нужны дополнительные анклавы, которые ещё необходимо и экономически обеспечивать. Он стремится к полному контролю над всей Украиной и ее абсолютному подчинению.

Чего ждать дальше?

Думаю, что Кучма был прав. Реакция достаточно большого количества патриотически настроенных украинцев будет крайне отрицательной. Эти люди неизбежно воспримут подписание «формулы Штайнмайера» как сознательный шаг властей на пути капитуляции. Полагаю, что в Кремле просчитывают сценарий, при котором возникнет противостояние, угрожающее власти Зеленского. В обстановке массового протеста Москве нетрудно будет создать для себя громкий и достаточно убедительный для Запада повод вмешаться, уже полномасштабно, для «восстановления порядка и законности в братской стране». Киев кишит российскими провокаторами и диверсантами. А сам Зеленский рассматривается кураторами проекта «Слуга народа» как, вообще говоря, расходный материал.

Поэтому не удивительно, что Кремль проталкивал «формулу Штайнмайера» с такой маниакальной настойчивостью и нетерпением. Он теперь выигрывает при любом развитии событий. Украина официально капитулировала 1 октября. А министр иностранных дел Украины Вадим Пристайко капитулировал еще 26 сентября перед мелким кремлевским пропагандистом Евгением Скабеевым, который бегал по коридорам ООН и отчитывал его: «А почему Кучма не подписал «формулу Штайнмайера»?» И вместо того, чтобы послать его куда подальше, министр начал жалко оправдываться.

Какие цели преследовал нынешний президент Украины, решившись на подписание «формулы Штайнмайера»?

А какие цели он преследовал, решившись принять неожиданное предложение своего спонсора Коломойского возглавить украинскую державу? Зеленский — заметная фигура второго ряда в российском шоу-бизнесе. Основные его доходы — прокат в России «Сватов» и других проектов «Квартала 95». Он скорее бизнесмен, чем актер. Сам Зеленский не является врагом украинской национальной идее. Но он человек, абсолютно к ней равнодушный. Зато те люди, которые поставили его президентом, — убежденные враги украинской государственности.

Я имею в виду в первую очередь Коломойского и Богдана, который плотно контролирует сегодня буквально каждый шаг Зеленского. Богдан подлежал люстрации как сотрудник высокого ранга кабинета Януковича — Азарова. Коломойский очень серьезно поссорился с предыдущей украинской властью. У него отобрали украденный им у вкладчиков Приватбанк. А самое главное, он, как и другие украинские олигархи, понял, что у него нет будущего ни на Западе, ни в Украине, если та действительно выберет европейский вектор развития. В европейской бизнес-среде постсоветские олигархи успеха достичь не могут, и Коломойского тоже потянуло в родную гавань российской клептократии. И он решил захватить в нее с собой и всю Украину. А знаменитую политически некорректную фразу про расценки на убитых «москалей» ему простили. Конечно, однажды ее вспомнят, но пока Коломойский сознательно и старательно работает на «Русский мир». Так что причины, по которым Коломойский и Богдан заставили Зеленского подписать «формулу Штайнмайера», вполне прозрачны.

Подписание «формулы Штайнмайера» совпало со смягчением позиции Запада в отношении Москвы. Едва ли это совпадение. Украина остается без международной поддержки?

С наибольшим энтузиазмом сливает Украину президент Франции Макрон. Его степень угодничества перед Путиным просто поразительна. 1 октября он даже не поленился прискакать эдаким галльским петушком на сессию ПАСЕ и торжественно поддержать возвращение российской делегации, повторив свой тезис о Европе от Владивостока до Лиссабона. Европейцы не понимают, что такие игры вполне могут закончиться Улусом Джучи от Владивостока до Лиссабона.

Но сильнейший удар для Украины — это, конечно, вынужденная отставка Курта Волкера, который вопреки всем инстинктам и побуждениям верного запутинца Дональда Трампа обеспечивал Украине значительную поддержку, опираясь при этом на большую часть политического истеблишмента США.

В целом уже несколько месяцев наблюдается стремительный обвал внешнеполитических позиций Украины и дружный дрейф западных политиков в путинское стойло. Это и возвращение России в ПАСЕ, и торжественный приём Путина Макроном в Париже, и призывы Макрона и Трампа вернуть Путина в Восьмерку, и замораживание военной помощи США Украине, и, наконец, недавний мелкий подленький укол голландского парламента.

Все эти негативные явления — катастрофический результат безответственной демагогии политиков, которые пришли к власти в Украине. Полгода Запад слышит из Киева от этих замечательных людей, что они победили в Украине некую «партию войны». Именно борьба против «партии войны», правившей в Украине пять лет, была основным слоганом избирательной кампании Зеленского. Поставьте себя на место тех же Макрона и Меркель, людей, которые худо-бедно достаточно долго поддерживали Украину. А теперь Украина сама говорит им, что она, оказывается, пять лет возглавлялась «партией войны» и, следовательно, не было никакой российской агрессии.

Я по своему опыту в Вашингтоне знаю, что каждый шаг в поддержку Украины давался в результате очень жестокой внутриполитической борьбы с пропутинскими силами. И то же самое в Европе. Меркель приходилось преодолевать сопротивление немецкого бизнеса, партнеров по коалиции — социал-демократов во главе с тем же Штайнмайером. Соответственно, вы можете представить, какой удар по позициям друзей Украины на Западе и какой подарок и какие аргументы ее врагам принесла вся эта ещё продолжающаяся демагогия о «партии войны».

Запад не может быть более проукраинским, чем сама Украина, и он с облегчением отказывается от своих обещаний по её поддержке.

Вы неоднократно упомянули о Курте Волкере как одном из убежденных друзей Украины в США. Контекст его ухода в отставку в российских СМИ описывают довольно обще, ограничиваясь упоминанием о связи с публикацией разговора Трампа и Зеленского. Вероятно, истинные причины его ухода связаны с давлением, которому он подвергся. Не могли бы вы прояснить ситуацию?

Все, что Америка делала для Украины, происходило не благодаря Трампу, а вопреки Трампу. Я имею в виду и санкции, и военную помощь, и политическую поддержку. Всего этого добивался Волкер, опираясь на позицию большинства истеблишмента, включая как Конгресс, так и членов трамповской администрации. Трамп долгое время не вникал в украинские дела, и у Волкера была относительная свобода действий.

Но у Трампа вдруг проснулся интерес к Украине — ему показалось, что можно нарыть там компромат на своего соперника на будущих выборах Джо Байдена. Он послал туда своего доверенного человека Джулиани, который развернул в Украине и Вашингтоне бурную деятельность от имени президента, во многом противоречащую миссии Волкера. Волкер пытался нейтрализовать негативное влияние Джулиани, но оставаться в своей должности ему становилось всё труднее. Повторю, этот человек проводил политику, которую считал соответствующей национальным интересам Соединенных Штатов. Но она не соответствовала личным интересам Трампа.

Волкер выступает сегодня, 3 октября, на слушаниях в Палате представителей. Думаю, что он лучше меня расскажет о мотивах своей отставки. В любом случае его уход — громадная потеря для Украины.

Что остается патриотам Украины теперь, в ситуации, когда она едва ли не связана по рукам?

Я не понимаю, почему Владимир Зеленский так добивается встречи в Нормандском формате на высшем уровне? Он подписал «формулу Штайнмайера» и надел на себя и на Украину эту «удавку» из-за ультиматума Москвы: не будет «формулы Штайнмайера» — не будет встречи с Путиным. Какая-то удивительная вера амбициозного комедианта в успех своего перформанса с Путиным. «Увидеть Путина в Париже и умереть». Мы уже видели его с Трампом в Вашингтоне. В Париже против Украины будут три мировых лидера. Макрон уже беззаветно сражается на путинской стороне, особенно на украинском направлении. Меркель — усталая женщина предпенсионного возраста, заметно снизившая свою политическую активность. Кроме того, еще свежо оскорбление, нанесенное ей Зеленским в телефонном разговоре с Трампом.

Как в Мюнхене западные союзники Чехословакии, Англия и Франция заставили ее капитулировать перед Гитлером, так через 81 год в Париже западные союзники Украины, Германия и Франция, с поддержкой незримо присутствующего Трампа заставят Зеленского окончательно капитулировать перед хорошим Гитлером, как угодливо назвал Путина один видный кремлевский холуй.

Но этот Мюнхен-2 произойдёт, только если Зеленский доедет до Парижа. Не исключаю, что протесты в Украине могут достичь такой силы, что поставят под вопрос встречу в «нормандском формате».

Показателен и нашумевший телефонный разговор Трампа с Зеленским.

Разговор Трампа с Зеленским серьезно компрометирует их обоих. У американцев он тут же вызвал ассоциацию с культовым фильмом «Крестный отец». Сначала Трамп напоминает собеседнику о военной помощи, которую он заморозил, а потом обращается к нему: «Do me a favour, please». Это классическая цитата из «Крестного отца»: «Не можешь ли оказать мне услугу, сынок?» — говорит дон Карлеоне зависимому от него мафиози мелкого масштаба, смотрящему по кварталу. А дальше уже прямым текстом: «Дайте мне компромат на Байдена». В ответ Зеленский начинает суетливо рассказывать, что скоро будет назначен новый прокурор и что тот абсолютно его человек и немедленно займется расследованием.

Но и для Трампа настали непростые времена.

Сегодня я впервые стал допускать, что Трамп не только будет подвергнут импичменту в Палате представителей (это гарантированно), но и окажется отстранен от должности в Сенате. Возможно, что за импичмент проголосуют не только 47 демократов, но и 20 республиканцев.

Для республиканцев голосовать за импичмент президента-республиканца — почти невозможное решение. Когда процедура расследования началась, у меня была слабая надежда только на одно — на глупость Трампа. Он не знает законов США, не понимает политической культуры страны, а кроме того, он нравственный идиот, глубоко аморальный человек. И я полагал, что он может достаточно сильно навредить себе, но не ожидал, что в такой степени. Все, что он предпринимает после начала расследования — бесконечное количество твитов, выступлений, интервью, — не только ухудшает его положение, вызывая растущую антипатию к нему, но и подставляет его чисто юридически. Например, когда он обвиняет председателя комиссии Палаты по безопасности в государственной измене или когда он говорит об whistleblower — офицере ЦРУ, который написал о нем рапорт, — «раньше мы таких расстреливали». В американской правовой системе такое поведение — классическое «obstruction of justice», препятствование правосудию. Это тяжкое уголовное преступление. Особенно когда запугиванием должностных лиц занимается президент страны. Трамп попросту накручивает себе список новых статей обвинения.

И это не просто мое личное впечатление. Оно подкрепляется и появлением первых сенаторов-республиканцев, высказавшихся за возможный импичмент Трампа. Многим из них предстоит переизбираться в ноябре следующего года, и они не могут не ориентироваться на общественное мнение. Между тем впервые опросы в США показывают, что большинство американцев выступает за рассмотрение вопроса об импичменте. Негативная атмосфера вокруг Трампа сгущается. В такой ситуации сенаторы-республиканцы будут все больше задумываться о своём личном политическом выживании.