Святослав Олийнык: Общественное недовольство рано или поздно выльется в самосуд. Я с нетерпением жду этого события

В выражениях «они все связаны убийствами» и «найти порядочного человека в прокуратуре – как верблюда через игольное ушко протянуть» Святослав Олийнык описывал ситуацию в Генпрокуратуре еще три года назад. По его данным, «доход» областного прокурора составлял тогда порядка 400 млн., а в отношении Генпрокурора были корректны цифры - $1-2 млрд.

Во времена всемогущества Семьи Януковича и всевластия семейства Пшонки подобные высказывания были не просто смелы, а и чреваты последствиями. Впрочем, тогда Олийнык предпочел выпасть из активной политики, занимаясь созданием партии «Украина Майбутнього», электоральные перспективы которой были равны статистической погрешности.

После событий прошлой зимы Святослав Олийнык оказался в обойме главы Днепропетровской ОДА Игоря Коломойского: теперь он работает у него замом. А вот ситуация в прокуратуре, судя по заявлениям сегодняшним, не очень изменилась.

В офис «Главкома» нынешний заместитель губернатора пришел после визита в прокуратуру, куда он теперь наведывается регулярно. О самом «допросе» Олийнык рассказывает крайне иронично, при этом не скрывая, что конфликт днепропетровского руководства и Генпрокурора Виталия Яремы носит системный характер.

Но говоря о системности, Святослав Олийнык не очень хочет распространяться о феномене первого губернатора-олигарха. Акцентируя на креативности и эффективности команды Коломойского, Святослав Васильевич заметно тускнет, когда речь заходит о бизнесе группы «Приват»: мол, я в нее не вхожу.

О том, кто такие 200 депутатов, прислушивающиеся к Коломойскому, когда в Раде возникнет фракция «Правого сектора» и почему Яценюк больше не «ябеда» – в интервью «Главкому».

Святослав Васильевич, почему заместителей Коломойского в последнее время так часто вызывают в прокуратуру?

Давайте начнем с предыстории. Режим Януковича держался на Партии регионов как политической основе и на Генеральной прокуратуре как инструменте контроля всех остальных. Прокуратура - это 1/2 режима. По сути, режим – это были два человека – Янукович и Пшонка. Пшонка заходил к Януковичу в 150 раз быстрее, чем премьер-министр, который мог полтора часа ждать в приемной.

И вот есть ошибочное мнение: если вместо Пшонки придет Махницкий, Ярема или какой-нибудь другой человек, то прокуратура изменится. Это совсем не так. Нельзя думать, что заменив президента и не изменив систему Генпрокуратуры, можно сдвинуться в вопросе построения новой системы власти.

Вот я с марта исполняю обязанности государственного чиновника. Мы у себя в области боремся с коррупцией, создаем инвестиционный климат, делаем социально ориентированное государство. И один отдельно взятый институт государственной власти – прокуратура – не может при этом идти в другую сторону. Если он идет в другую сторону, то все мы вместе никуда не сдвинемся. Мы снова придем туда же, куда пришел Пшонка с Януковичем.

У государства есть монополия на насилие. Если государство ее не справедливо использует, возникает дефенестрация (чешский исторический политический феномен, акт выбрасывания кого-либо из окна, - «Главком»). Она впервые произошла в 1419 году в Праге: пришли люди и выбросили из ратуши всех чиновников, убили и затоптали. После этого – еще через 200 лет – пришлось такое повторить. И с тех пор Прага процветает, строится, она живет по понятным правилам. Это означает, что монополия государства на насилие была экстраординарным путем разрешена людьми, это же произошло в Украине в феврале этого года.

-- «Прокуратура не в состоянии выйти из системы тотального грабежа населения»

Перейдем от и истории к нынешним событиям на Днепропетровщине. Что конкретно в вашем случае спровоцировало конфликт с прокурорскими?

Понятно, что все чиновники после Майдана должны жить честнее. Этого очень сложно добиться, если мы не компенсируем нищенские зарплаты государственного аппарата: 2-3 тысячи гривен для милиционера, чиновника администрации. Поэтому повышать честность госаппарата надо синхронно с антикоррупционными мероприятиями и с повышением уровня заработной платы. Надо людям хорошо платить.

Как это можно было бы решить? Должно быть какое-то переходное время: сейчас мы работаем честно, наша работа сводится к тому, что, наполнив государственный бюджет, мы, в конечном счете, политическим путем добьемся перераспределения и повышения зарплат.

Поэтому мы развернули политику в сторону накопления и честного использования бюджетных средств. Мы много раз об этом сказали: бюджетные средства теперь не воруются, не обналичиваются на «площадках» для уклонения от уплаты налогов, расходуются по совести – честно и прозрачно. Тогда мы сможем сконцентрировать деньги для страны, требовать их грамотного распределения.

Вам это не удалось?

Все бы ничего, но по линии прокуратуры пошло самое большое сопротивление. Потому что прокуратура, видимо, вошла в такое патологическое состояние, что выйти из системы тотального грабежа населения просто не в состоянии.

Они в своей деградации дошли до того, что уже собирают деньги с сельских кафе, рыбаков, торговцев помидорами на трассах. Это – рубеж, финиш, хуже быть уже не может. Мы обнаружили: там по-прежнему работает ведомственная вертикаль, по которой надо собрать деньги и отнести наверх.

Можно в лицах рассказать эту историю?

Наш прокурор (Роман Федык, прокурор Днепропетровской области, - «Главком») – это человек Баганца, а Алексей Баганец – сейчас заместитель генпрокурора, ранее был адвокатом Луценко. Его в свое время выгнали из прокуратуры.

И вот пошли снова назначать ставленников. Этот тянет своего племянника, следующий кого-то своего, и пошло-поехало... Говорят, что донецкие плохие, львовских прислали. Ничем они, кстати, не лучше, может, даже хуже. Опять та же вертикаль, любое дело продается…

Когда в госаппарате есть хотя бы один коррупционный канал, то начинает продаваться все. После Майдана три месяца прожили без этого, потом прокуратура все вернула на свои места.

Что могла прокуратура продавать?

Нет, например, ни одного дела в отношении бывших чиновников, никого не привлекли к суду. И мы прекрасно понимаем, почему это произошло. Потому что каждый из них в силу своих возможностей заплатил в прокуратуру немаленькие суммы.

Назовите фамилии. Кто сейчас смотрящий у Яремы, через кого решаются вопросы?

Даниленко (замгенпрокурора Анатолий Даниленко, - «Главком»). Это один из главных по сбору денег. Он возглавляет департамент кадров. Еще есть Герасимюк и некто Орлов – очень интересный персонаж. Именно он является непосредственным связующим звеном с представителями прошлого режима.

Эти деньги собираются в пользу кого? Где верхний ряд в этой системе передачи наверх?

Вы ждете, чтобы я сказал, что он дает их президенту? Нет, я сомневаюсь. Я думаю, что в этом вопросе Ярема на себя работает. Видимо, не удержались, слишком крупные цифры на кону, рука дрогнула.

-- «Мы обращались к Ложкину, к Яреме, к Президенту. Кому еще жаловаться?»

Итак, почему же именно сейчас замов Коломойского вызывают в Генпрокуратуру? Ведь ваш открытый конфликт с прокурорскими продолжается уже несколько месяцев…

Я, например, вижу такую причинно-следственную связь. Мы обращали внимание на то, что в прокуратуре происходит произвол. Понятное дело, мы контактировали и с Администрацией, и с Президентом, в том числе Коломойский общался неоднократно на эту тему. Президента эта система, скорее всего, устраивает. Не знаю мотивов – почему.

Лично вы с кем общались из президентской команды?

На каком-то этапе я приехал к Ложкину и принес ему целый ряд документов о том, почему мы говорим, что прокурор у нас ненормальный человек. Среди прочих документов там была схема обналичивания денег – конвертационный центр, который из Днепропетровской области переехал в Киев, в Шевченковский район под крышу уже местной прокуратуры. Только по одному этому делу предприятиями Днепропетровского региона было недоплачено в госбюджет где-то 140 млн. грн. НДС.

В схеме фирмы, фамилии, перечень директоров и предприятий. В 2013 году они были зарегистрированы все в Днепропетровске, а в 2014 эти же директора зарегистрировали фиктивные предприятия уже в Шевченковском районе города Киева.

Я спросил, в чем смысл того, что мы делаем? Днепропетровск профицитно собирает деньги в Госбюджет. В целом в стране – минус 22% падения по товарообороту. У нас в области – минус 17%, хотя мы более интегрированы на связи с Россией и могли бы 25 себе нарисовать.

Но у нас – минус 17%. Сколько мы вынуждены при этом в госбюджет давать? Минус 17 – это корректно было бы? А мы даем 104-107%. Есть разница? И это не плюс 4%, это 17 плюс 4. А зачем мы это делаем? Чтобы «налоговые ямы» переехали в Киев, и начали тут работать под крышей киевских прокуроров? Какой смысл, если одним махом украли 140 млн?

А Ложкин - это теперь человек, который главнее прокурора?

Это моя вертикаль - я же в системе Администрации работаю. С прокурорами мы тоже говорили. Корбан разговаривал с Яремой, я при этом присутствовал.

Как реагировал генпрокурор?

Он говорит: а ты дай нам конкретные факты. Нет вопросов. Мы все изложили прямо на бланке Администрации с моей подписью. Они это выкинули в мусорник.

Кому еще жаловаться? Премьер-министру бессмысленно говорить об этом – ему точно никак не подотчетен Генеральный прокурор. Поэтому мы доложили в Администрацию для доклада Президенту. Это вполне нормально.

Среди прочего я дал документ, в котором один из руководителей правоохранительных ведомств Днепропетровской области четко написал: когда они начали заниматься разработкой и ликвидацией этого конвертационного центра, пришли «посредники» и предложили 200 тысяч долларов взятки за то, чтобы они этим не занимались. А те отказались брать эти деньги. Но через несколько дней пришло предложение из областной прокуратуры: давайте вместе разделим 400 тысяч долларов. То есть 200 - вам и 200 - им. Налоговая милиция отказалась – 400 ушло в прокуратуру. После этого пошел слив всех материалов по оперативно-розыскной деятельности, и фактически расследование было заблокировано прокуратурой области. Прокуратура его изъяла, у себя подержала, оттуда вышла вся информация, в итоге все фигуранты просто исчезли. Так была заблокирована ликвидация этого конвертационного центра.

Это вопиющий случай. Если бы во Франции или Германии появилась информация, что прокурор получил 400 тыс. долларов взятки, и при этом государству нанесен ущерб в 140 млн, то скандал был бы невероятный, началось бы немедленное расследование. А у нас тишина – как будто, так и надо.

Давайте другой пример возьмем. Приходит ко мне уже бывший на тот момент заместитель прокурора Новомосковского района Днепропетровской области. У него было производство в отношении некого дельца, который сейчас находится в стадии экстрадиции с Кипра. Это богатый человек, и все знают об этом деле. И вот прокурор говорит: ко мне пришли и предложили 100 тысяч долларов взятки за это дело, чтобы я его закрыл. Но его нельзя закрыть на стадии экстрадиции в принципе. И 100 тысяч долларов по меркам этого преступления – это маленькая цифра. Все знают, что «на рынке» раньше за это дело предлагали 500-600 тысяч. Кстати, «преступная» прокуратура при режиме Януковича не взяла, хотя деньги они любили и сильно не гнушались.

После этого родственник этого интересанта уже сидит у прокурора области. Оттуда районному прокурору звонят и говорят: сейчас тебе поступит команда на прекращение дела. То есть, раз ты не взял деньги, будешь прекращать по команде сверху. И действительно поступает команда. Федык звонит и говорит: вы должны прекратить это дело постановлением о закрытии или рапорт на увольнение. Заместитель прокурора района отказался это выполнять и написал рапорт. Он уволился в связи с тем, что не собирался выполнять этот преступный приказ. Сколько взял Федык за это? Те 100 тысяч долларов, которые не взял зампрокурора района.

Именно поэтому я написал ему в одной из SMS, что он «вор дешевый». Зам районного прокурора себе отказал, а прокурор области взял. Это дешевый вор. Он эту SMS зарегистрировал как угрозу работнику правоохранительных органов. На этом основании взял себе две машины государственной охраны. А я по этому поводу теперь даю в Генпрокуратуре показания.

Это одно дело, по которому вас вызывают в Генпрокуратуру. А с чем связаны еще несколько?

Другие связаны с публикациями на «Фейсбуке». Я что-то писал, а потом это перепечатали некоторые издания. В частности есть пост, где я говорил о том, что невозможно ничего менять, когда прокуратура старая. И в конце было написано, дословно не помню, но смысл такой: видимо, система настолько больна, что они не успокоятся, пока, как говорил один мой знакомый бизнесмен при прошлой власти, не будут висеть на фонарях. Оказалось, что это тоже угроза работнику правоохранительного органа.

Еще одно дело касается нашумевшего визита Рудыка в Днепропетровск (14 августа Сергей Рудык, на тот момент глава Госземагенства приехал в Днепропетровск и привез Вадима Чувпыло, чтобы представить его на должность и.о. начальника облуправления земельных ресурсов. Однако общественность и руководство облгосадминистрации воспротивились этим намерениям. Стороны вступили в конфликт и в итоге Рудыка силой отправили на фронт. «Свобода», членом которой является Рудык, расценила этот факт как похищение чиновника, - «Главком»).

И что у вас выяснили по этому делу?

Сколько этажей в здании Администрации, какой ее адрес, где находится мой кабинет. Я говорю: это же открытая информация, зачем вы меня вызываете в Киев, чтобы спросить, сколько этажей в здании Администрации? И этим, заметьте, занимается Главное следственное управление Генеральной прокуратуры!

- Кто охраняет здание?

- Охраняет Государственная служба охраны.

- И когда Вы составляли с ней договор?

- Не я составлял, а облсовет 100 лет назад.

- А кто охраняет периметр?

- Периметр охраняют такие-то.

- А что делают люди в камуфляже?

- Люди в камуфляже на фронт уезжают. Приезжайте и все посмотрите.

Вот так меня допрашивали по делу Рудыка. На 4 листа написали показаний.

-- «Все силовики приехали из-за сообщения, что взят в заложники государственный деятель Рудык»

Что же на самом деле произошло в Днепропетровске с уже бывшим главой Госземагенства, а ныне нардепом Сергеем Рудыком?

Рудык приехал с двумя телекамерами, заехал в военный госпиталь. Начал пиариться. Это было начало «свободовской» избирательной кампании. Там были волонтеры. А они очень не любят, когда приезжают негодяи с двумя заказными телекамерами и пиарятся на раненых. Это вызывает естественные раздражение и агрессию людей, которые помогают раненым солдатам.

Но известно, что конфликт имел и кадровую подоплеку.

Да, он привез с собой человека, которого хотел представить как начальника департамента земельных ресурсов. А у нас с самого начала было заведено так: мы все кадровые назначения проводили через штаб общественных организаций, которые после Майдана объединились. Нравится кому-то или не нравится, но это так. 28 организаций, позиционирующих себя как участники Евромайдана, объединились в Штаб национальной защиты.

Тут вас можно сразу обвинить в том, что Коломойский и его команда завели карманных общественников, и от них пострадал Рудык.

Я вам скажу, у нас были с ними такие сложности и скандалы, что Рудыку и не снилось. Они привыкли, что все кадровые решения с ними согласовываются. А тут приходит «фрукт», который попиарился на раненых в госпитале, потом привел какого-то начальника. А что такое Земресурсы? Земресурсы в представлении людей - это одна из самых коррумпированных сфер. Вот они подошли к Рудыку и говорят: вы ничего не перепутали? А он делает вид, что их нет, пытается через них пройти. Они стали – человек 15 – и говорят: вы не поняли ситуацию. Рудык при них звонит некоему Кривецкому (экс-нардепу от «Свободы», известному как «смотрящий по прокуратуре») и делает официальное заявление о том, что его там удерживают или взяли в заложники.

И через 10 минут в здании администрации - прокурор области, начальник СБУ, начальник УВД. Все силовики приехали из-за сообщения, что взят в заложники государственный деятель Рудык. Приезжают и видят тех же людей, которые ходят и к ним в кабинет тоже.

- Вам кто-то препятствует?

- Нет.

Он (Рудык) ушел, а мы дали показания: так, как я вам рассказал. И на том бы все закончилось. Но активисты пошли с Рудыком дальше беседовать. Он их опять послал и пошел в милицию писать заявление, что его похитили. И поплатился... Кто-то организовал его доставку куда-то в сторону батальона «Днепр».

Есть сомнения, что вы не знаете, кто именно отправил главу Госземагенства прямо на фронт…

Это те люди, которые боролись с режимом Януковича. Их, во-первых, много. Кто-то называет себя Автомайданом, кто-то – афганцами, кто-то – Евромайданом. Когда они надевают балаклавы и берут в руки – раньше палки, а сейчас у них есть и гранаты, и автоматы (потому что многие из них реально ездят на фронт добровольцами), - они очень быстро расправляются с такими людьми.

-- «Общественное недовольство рано или поздно выльется в самосуды. Я с нетерпением жду этого события»

Правильно ли мы понимаем, что сегодня на территории Днепропетровской области происходят самосуды, действуют группы людей, которые «кого-то куда-то доставляют»?

К сожалению, нет. Но они (самосуды) скоро начнутся. И это будет правильно, потому что мы возвращаемся к вопросу государственной монополии на насилие – при коррумпированной системе правоохранительных органов, которую венчает прокуратура, общественное недовольство рано или поздно выльется в самосуды. Я с нетерпением жду этого события. Именно система точечного самосуда в отношении определенного рода чиновников, то, что называется пражская дефенестрация, в двух-трех-четырех, а может, и больше случаях предотвратит разрушение государства. Я сторонник такой позиции. Если вы апеллируете к Генеральному прокурору (местный прокурор берет полмиллиона долларов взятки), а он не реагирует; вы аппелируете к Администрации президента, а там тоже не реагируют… Вместо этого вы получаете вызов на допрос в ГПУ из-за SMS и записи в «Фейсбуке».

А по какому поводу вынужден ходить в Генпрокуратуру ваш коллега, еще один заместитель Коломойского Геннадий Корбан?

Корбан сразу на ступеньках Генпрокуратуры сказал о том, что он готов дать показания о причинах провала антитеррористической операции, о системной коррупции в органах власти и прокуратуре. Но его информация достаточно значимая и он хотел бы дать эти показания непосредственно генеральному прокурору.

Это он хотел рассказать, а что прокуроры хотели услышать?

Там три производства: одно по Рудыку и два по областному прокурору Федыку. Прокуратура отказывалась регистрировать преступления о подкупе избирателей. Милиция и СБУ выявили целый ряд фактов подкупа избирателей, задокументировали это на видео, а прокуратура застопорила.

Поэтому Корбан позвонил в прокуратуру и спросил: «Как это вписывается в вашу деятельность?». Они трактуют этот звонок как вмешательство в работу правоохранительных органов. Я не шучу, это так и есть. Хотя потом они завели дело. И кстати, установили факты подкупа. Все это есть на видео. По 38 округу. Забавный, кстати, округ. Он требует отдельного комментария.

Кто же организовал подкуп? Его организовал бывший замглавы ОГА, по сути, мой предшественник, а нынче «народный депутат» Нестеренко» (Вадим, - «Главком»). Тот, который: а) причастен к организации титушек, является фигурантом этого дела (именно фигурантом), которое прокурор тоже не расследует; б) причастен к так называемой программе «продразверстка» (2012-2013 гг.), когда «под соусом» Регионального стабилизационного фонда и социального хлеба у всех без исключения фермерских хозяйств в области было изъята пшеница на 200-300 гривен дешевле, чем рыночная цена – и переписана в адрес частного предприятия.

Это общеизвестный факт. Частное предприятие было названо так же, как и коммунальное - ДП «Региональный стабилизационный фонд». Только ДП означало не «державне підприємство», а «дочірнє підприємство» «Днепромлына». Одним из собственников «Днепромлына» является господин Нестеренко, который это все организовал. Это является предметом расследования - выявила СБУ, выявило МВД, а прокуратура «продала» и больше не расследует это дело. В интересах того же Нестеренко та же прокуратура не заметила, не регистрировала факты подкупа избирателей.

Смешно не это. Смешно то, что на каком-то этапе выборов на кандидата Нестеренко стали работать структуры Администрации президента. В частности, Березенко (Сергей, - «Главком») - так сказать начальник ДУСи. Интересный персонаж. Значит, он начал помогать Нестеренко, потому что тот дал гарантию, что войдет во фракцию БПП. По моим данным, накануне открытия Рады на заседании фракции он таки был зачитан в списке как предполагаемый член этой фракции, но сам физически сделал вид, что его там нет, не присутствовал, не поднялся. Поэтому там еще не вся фракция БПП знает, какими ценными кадрами она пополнилась. (Вадим Нестеренко, согласно данным парламентского сайта, действительно вошел во фракцию Блока Порошенко, - «Главком»)

А что с Филатовым произошло (заместитель губернатора Коломойского также прошел в парламент, написал заявление во фракцию Блока Порошенко, но его не пустили на ее заседание)?

Вот и получается смешная ситуация, что Нестеренко, который причастен к «продразверстке», к системным хищениям и в результате подкупа прошел в парламент, БПП милее, чем, например, господин Филатов, который избрался и получил 60% честных голосов на своем округе. Почему честных? Потому что он практически не тратил деньги на кампанию.

Возможно, Президент и его команда не хотят видеть в своей фракции глаза и уши Коломойского?

Там все равно таких полфракции (смеется).

Можете сказать общее количество депутатов, которые ориентируются на Коломойского?

Думаю, что не меньше 200 депутатов в парламенте прислушиваются к мнению Коломойского.

Правильно ли мы понимаем, что если руководство страны будет продолжать вести себя неправильно, то Украина столкнется с проблемой досрочных президентских выборов?

Нет, конечно. Кроме того, «прислушиваются» - это не значит, что выполняют какие-то поручения.

То есть они не занимаются «шантажом и вымогательством», как, например, об этом поговаривают, делает группа Хомутынника последние восемь месяцев с Арсением Петровичем?

Нет. Вы меня спросили, и я сказал, что, по моему мнению, «прислушиваются не меньше 200 депутатов». Но другое дело, принимают ли они это как руководство к действию или не принимают. Таких, которые принимают, их меньше, конечно.

Это заявка на большинство.

Это не означает, что это политическое большинство. Я не думаю, что Коломойский рассматривает депутатов как… Там были другие люди, такие как Жвания, Клюев, которые занимались бизнесом на депутатах: скупали каких-то депутатов и потом уже выменивали их на что-то…

Кстати, торговля депутатами, думаю, сейчас гораздо сложнее будет получаться. Эта тема уже заканчивается. Станет очевидной глубинная дистанция между тем, как живут здесь в чиновничьих кабинетах и тем, как на фронте. Огромная дистанция. Она приведет к неизбежному столкновению.

Читайте вторую часть интервью со Святославом Олийныком: про государство Коломойского, фракцию Яроша и главного врага Путина.