Меджлис: запретить нельзя оставить

«Власти» Крыма с начала продовольственной блокады полуострова неоднократно заявляли о возможности запрета крымскотатарского Меджлиса. Отношение коллаборационистов к полной ликвидации органов национального самоуправления можно охарактеризовать русской поговоркой: «И хочется и колется». С начала аннексии марионетки Кремля пытались реализовать «хитрый план» по кооптации Меджлиса и Курултая в российское политическое поле. Официальный запрет будет означать признание ими собственной политической несостоятельности.

Блокада аннексированного полуострова пока еще не привела к продуктовой панике, но серьезно действует на нервы местным «руководителям». Российский МИД (не от большого ума) заявил, что намерен оспорить блокаду в «международных организациях». О каких именно структурах идет речь, не уточили. Истеричные призывы запретить Меджлис как одного из организаторов блокады раздаются из крымского «правительства» и даже Общественной палаты России.

Основной «говорящей головой» традиционно выступает «вице-премьер» Руслан Бальбек. В недавнем интервью российским изданиям он дополнил свои аргументы совковыми оборотами. Якобы Меджлис могут запретить по «просьбе» самих крымских татар. Ранее Бальбек неуклюже пытался связать деятельность представительного органа крымских татар с террористической группировкой ИГИЛ. Очевидно, «вице-премьер» транслирует не личное мнение, а тезисы, которые ему спускают «сверху».

Крымский «прокурор» Наталья Поклонская не осталась в стороне, и упрекнула народных депутатов Мустафу Джемилева и Рефата Чубарова во «вредительстве». Она заявила, что деятельность Меджлиса могут признать «экстремистской», но для этого следует выдержать формальные процедуры.

«Поэтому пока преждевременно об этом говорить», – сказала Поклонская.

Не смотря на это, эстафету подхватила Общественная палата России. Члены комиссии по межнациональным отношениям настрочили обращение к генпрокурору России Юрию Чайке с просьбой проверить Меджлис на «наличие экстремистской составляющей». Первый зампред комиссии Максим Григорьев договорился до того, что обвинил представителей Меджлиса в рэкете и создании батальона «Крым». По мнению Григорьева, некоторые бойцы батальона воюют на стороне ИГИЛ. Вообще, тема сирийской войны стала основной для российской пропаганды, и в «террористы» записывают всех, кто неугоден российской власти.

Такие заявления указывают на эффективность блокады и болезненную реакцию на «крымскотатарскую проблему». Она является наиболее слабым звеном в истории российской аннексии украинского полуострова. С другой стороны, они свидетельствуют о растерянности, царящей в оккупационной администрации.

Российские силовики могли ликвидировать крымскотатарское национальное самоуправление еще в начале аннексии, но по ряду причин отказались от такого сценария. Только крымские татары, караимы и крымчаки (последние два народа крайне малочисленны) обладают подлинным правом на самоопределение в Крыму. «Перековка» коренного населения является стратегической задачей Москвы и ее подручных. В такой ситуации оккупанты даже при всем желании не могут действовать сугубо палочными методами.

Из нескольких источников известно, что весной прошлого года Кремль отдал «национальный вопрос» на откуп местной «власти». Команда «премьера» Сергея Аксенова и «спикера» Владимира Константинова предложила «хитрый план» по привлечению крымских татар на российскую сторону. Люди Аксенова начали «окучивать» членов Меджлиса, предлагая им должности. Подкупом и угрозами они перетащили на свою сторону небольшую группу делегатов Курултая, но этого оказалось недостаточно.

Константинов активно продвигал экс-заместителя председателя Меджлиса Ремзи Ильсова, которому дали кресло «вице-спикера». Местные марионетки заверили Кремль, что Ильясов пользуется авторитетом, и можно будет переформатировать под него всю систему национального самоуправления. «Хитрый план», как всегда, выглядел красиво только в теории. В реальности оказалось, что Ильясов не пользуется вообще никаким уважением, а все его заявления о «решении проблем» депортированных оказались пустым трепом. Так называемая «легализация самозахватов» провалилась, а участников полян протестов прогнали с участков. Ильясов предпринял робкую попытку защитить образование на крымскотатарском языке, но после окрика из «общественной палаты Крыма» тихо уполз в кусты. В качестве «нового лидера» крымских татар они не сделал ровным счетом ничего. Ему нечего предъявить соотечественникам.

Таким образом, если крымские марионетки захотят полностью извести Меджлис, то они де-факто признают крах собственных «хитрых планов» и что затея с «перековкой» Меджлиса потерпела фиаско. В Москве и без того крымских «революционеров» воспринимают как временщиков и бездарей, а тут громкий «оперативный провал». Судя по политическому и информационному контексту, коллаборационистов «терзают смутные сомнения». Ильясова технично задвинули на второй план, а «крымскотатарский пиар» строится вокруг муфтия Эмирали Аблаева.

Как мы уже писали, ставка на Аблаева как «духовного лидера» выглядит более выигрышной с технологической точки зрения. Но только в краткосрочной перспективе и только в рамках создания виртуальной картинки. Как следствие, гауляйтеры пытаются уехать на «встречных поездах»: зажимают крымских татар, но при этом создают ручные национальные структуры. С ухудшением экономической ситуации анти-меджлисовская истерика будет раскручиваться. «Ватникам» всегда кто-то виноват. Это выгодно и местной «власти», которая будет переводить стрелки с собственных неудач и бездарности на «татар-экстремистов» и стоящих за ними «укрофашистов». При этом Кремль не может полностью отказаться от проекта «русификации» крымскотатарского самоуправления.