Может ли Украина вообще рассчитывать на успешное наступление?

23 июня The Guardian опубликовала интервью с командующим Сухопутными войсками Украины генералом Александром Сырским. «Все хотят добиться большой победы мгновенно и сразу, – сказал он. – И мы тоже. Но мы должны быть готовы к тому, что этот процесс займет какое-то время, потому что с каждой стороны сосредоточено много сил, много техники и много инженерных препятствий. Наши главные силы еще не участвовали в боях, и мы сейчас ищем, прощупываем слабые места в обороне противника. Все еще впереди». Таким был ответ украинского военачальника на появившиеся в последний месяц многочисленные утверждения о том, что наступление ВСУ идет слишком медленно, что впереди тупик и «кровавый пат». Поэтому, утверждают многие западные аналитики и политики, Украина должна прекратить огонь и вступить в переговоры с Москвой.

У профессиональных военных намного более компетентный взгляд на происходящее. Командующий британскими вооруженными силами адмирал Энтони Радакин солидаризовался со своим украинским коллегой. Российская армия, сказал он, потеряла в Украине половину своего боевого потенциала, в том числе 2.500 танков, а главный удар контрнаступления Киева еще впереди. Адмирал отверг предположения о том, что украинское контрнаступление продвигается медленно, заметив, что отпор агрессии Москвы «никогда не был разовым действием» и что военная стратегия Киева – «истощать, растягивать (оборону) и наносить удары» противнику – постепенно разрушает российские оборонительные рубежи. Командующий британской армией признал, что «более высокая, чем ожидалось» плотность российских минных полей, отсутствие воздушного прикрытия наступающих украинских частей и недопоставка Киеву западной боевой техники осложняют ход контрнаступления. В целом эти оценки соответствуют тому, что происходит на фронте.

По украинским данным, в общей сложности на оккупированных территориях Украины находятся до 370 тысяч российских солдат и офицеров, в том числе 47 бригад (180–190 тысяч человек), предназначенных для боевых действий, тогда как остальные принадлежат к частям материального обеспечения и поддержки. Видимо, не слишком надеясь на боевую устойчивость своих войск в обороне, Москва распорядилась выкопать в Запорожской области сотни, если не тысячи километров траншей и окопов. Полоса земли перед траншеями заминирована, и это представляет значительные трудности для наступающих войск. Их силы растянуты вдоль всей тысячекилометровой линии фронта, от устья Днепра в Херсонской области на юго-западе, до небольшого села Дворичное на северо-востоке Харьковской области, недалеко от Купянска.

Вооруженные силы Украины, по данным Международного института стратегических исследований, насчитывали в начале этого года почти 690 тысяч человек, в том числе 250 тысяч в Сухопутных войсках, 30 тысяч в ВДВ и около 350 тысяч в силах Территориальной обороны. Далеко не все они развернуты вдоль линии фронта, Украине приходится держать значительные воинские контингенты на севере, вдоль украинско-белорусской границы, на востоке и в центре страны в качестве стратегических резервов. ВСУ в несколько раз уступают российской армии по силе боевой авиации. Российская армия также имеет превосходство, хотя и сокращающееся, по артиллерии и бронетехнике.

Может ли Украина вообще рассчитывать на успешное наступление? Во всех учебниках по военному делу написано, и написано совершенно правильно: для победы наступающая сторона должна превосходить обороняющуюся в два–три раза. Но в учебниках военной истории есть немало примеров того, как сильнейшая сторона терпела поражение от противника, располагавшего меньшими силами. Имея против себя превосходную по числу армию, заметил как-то Наполеон, «я, как молния, бросался на ее фланг, разбивал его, пользовался смятением неприятеля и кидался опять со всеми силами на другие пункты; таким образом, я наносил поражения по частям». И в самом деле, помимо арифметического соотношения сил, большое значение имеют и другие факторы победы или поражения: искусство военачальников, морально-психологическое состояние войск, своевременное получение информации о противнике и так далее.

Но вернемся к ситуации на фронте. Западные СМИ со ссылками на утечки секретных документов Пентагона, сообщают, что для наступления ВСУ подготовили 12 механизированных бригад, 9 из которых оснащены и обучены западными союзниками. Кроме того, министерство внутренних дел Украины сформировало 8 штурмовых бригад. Если исходить из стандартной численности механизированной бригады в четыре тысячи солдат и офицеров и ее штатного оснащения вооружением и военной техникой, то можно предположить: командование вооруженных сил Украины подготовило к наступлению около 80 тысяч личного состава, 500-600 танков или боевых машин пехоты, из которых примерно половина (а может быть, и больше) была поставлена западными союзниками. Поэтому если ВСУ смогут сосредоточить ударную группировку на узком участке фронта, то они могут прорвать оборону и выйти на оперативный простор в российском тылу.

Так что ключевой задачей российского командования является выявление направления главного удара ВСУ и концентрация основных резервов на оси наступления противника. Одновременно российские войска пытаются наступать в Донецкой и Луганской областях: на Купянск и Лиман на севере; из-под Донецка на Марьинку и Авдеевку на юге. Успехов эти попытки не имеют, но смысл их не в том, чтобы продвинуться вперед, но в том, чтобы связать как можно больше украинских войск, отвлекая их от других участков фронта.

Украина, в свою очередь, сравнительно небольшими силами ведет наступление в Запорожской области по нескольким направлениям, от села Лобково на западе до Великой Новоселки на востоке. Наступающие войска добились некоторых успехов, но их явно не хватает для того, чтобы прорвать хорошо подготовленную, глубоко эшелонированную российскую оборону. Это, впрочем, и не является их задачей, которая заключается в том, чтобы держать войска противника растянутыми вдоль всей линии фронта. Решающие события, как подтвердил генерал Сырский, впереди – судьба кампании решится тогда, когда подготовленная для наступления группировка ВСУ будет брошена в бой.

О возможных результатах украинского наступления говорить пока рано. Понятно лишь, что оно начнется тогда и если, когда и если командование ВСУ и Владимир Зеленский сочтут, что шансы на его успех заметно больше, чем вероятность провала. Есть, однако, основания считать, что шансы украинцев велики. В ходе контрнаступления украинские войска побеждают в контрбатарейных боях, которые часто определяют, какая армия одержит победу. На каждое уничтоженное украинское артиллерийское орудие приходится четыре уничтоженных российских. Всего же за месяц после начала наступления Россия потеряла больше вооружений и военной техники, чем Украина. Аналитический центр Oryx, отслеживающий по спутниковым снимкам ситуацию на поле боя, подтвердил потерю 433 единиц военной техники российскими войсками и 322 единиц украинскими. Такое соотношение потерь, притом что Россия имеет значительный, в разы, военно-технический перевес, подтверждает: Украина превосходит Россию по качеству и компетентности командования, морально-психологическому состоянию войск и другим (не количественным, а качественным) факторам боевого потенциала.

И последнее, но сегодня, возможно, крайне важное. Мятеж Пригожина и демарш бывшего командующего 58-й армией Ивана Попова показали: противоречия и склоки в российской военной номенклатуре вышли на поверхность. Пока высокопоставленные генералы выясняют отношения, обвиняя друг друга в провалах на поле боя, у командиров бригад и батальонов, по крайней мере у некоторых, не может не возникнуть вопрос: не пора ли разобраться с теми, кто взял на себя непосильный труд управлять российскими вооруженными силами и, быть может, всей страной? Так что прав Александр Сырский: все еще впереди.