О судьбе украинства

Бывает, что даже под огнем человек не вполне отдает себе отчет в том, что идет война. Находясь бок о бок в гуще событий, люди описывают их так, словно пребывают на разных планетах. Отсюда и разница программ, хотя встречаются среди них и универсальные. Одна интеллектуалка из Донецка настаивает, например, что только христианская любовь враждующих сторон друг к другу может решить дело угодным Богу образом. Кто бы сомневался… Эта, самая конструктивная из всех возможных, программа удобна, кроме прочего, тем, что можно особо не вникать, что где происходит, кто чего хочет, чего опасается.

Русскоязычные жители Украины, между тем, говорят украиноязычным: "Оставьте нашу русскость при нас. Не надо пытаться украинизировать нас. Или, что то же самое, не думайте и не мыслите о политике дерусификации. Не проводите ее никак – ни грубо, ни мягко. Да, мы знаем и признаем: русификация была. Она длилась более трехсот лет. Она была разной: и мягкой, и вплоть до расстрелов, и хитрой, и бесхитростной. Что было, то было. Мы – продукт этой политики. Но нас не родишь обратно. Обращайтесь с нами не так, как обращались русские, когда мы еще были украинцами. Будьте по отношению к нам европейцами!"

Им отвечают: "Все это мило, но в таком случае нас, украинцев с домашним родным языком, скоро не станет. Украинство окончательно сойдет "на нет". Население обрусеет в силу естественных причин, без всякой московской подтравки (слово неулыбчивого Александра Исаевича). Русскость сильнее украинства. Вас больше, и вы лучше оснащены. У вас в тылу такой великан, как Россия. Вам будет хорошо, а нам будет плохо. Вам отказ государства от дерусификации сулит жизнь, нам – смерть. Вы в любой момент можете уйти в Россию. Нам податься некуда".

Это противоречие неразрешимо, а посему разрешить его может только жизнь. Как? После ухода России из Крыма и Донбасса может начаться достаточно тактичная, но откровенная украинизация страны. Постепенная, но неуклонная. Освобожденные земли будут только в числе подлежащих... Такого, что в телестудии беседуют один – на украинском, другой – на русском, не будет. Русскоязычные в массе своей это поймут и примут, если говорить с ними дружелюбно, но без всяких уверток, на правах власти-победителя: "Государство, граждане, спасает Украину как Украину, украинство как таковое".

Может сложиться и по-другому. После победы наступит торжество европейства, пойдут расцветать все цветы, и украинский цветок завянет сам собою. Язык, будут объяснять вслед, – дело десятое, не в нем дело. Как некоторые вещают и сегодня: "Для меня свои те, кто за демократию и против диктатуры… За цивилизацию и против варварства. За свободу личности и против государственного гнета". Есть одно обстоятельство, при котором украинство в таких гибельных для него условиях может продлить свои дни. Это – такое ослабление России, которое лишит ее остатков привлекательности и ресурсов на подрывную русификаторскую работу в Украине. Если же Россия облагородится, это сделает ее неотразимой в глазах русскоязычных украинцев и украинству придет скорый конец.

А пока что можно видеть молодого человека, поэта и героя, который, кося под старца, рассудительно, на чистейшем украинском языке, внушает родному народу, что, хотя одни стреляют в других, безоружные тылы обеих сторон должны мирно толковать между собою, как строить совместную жизнь после прекращения огня. "Укроп"-окопник выходит из себя: "В этой войне нет тылов, дурачок!" Сепаратисты, те знают, чего хотят. Вон открыли памятник Сталину в Луганске. Открыли памятник Сталину – и тем самым, что называется, по слогам продиктовали своим будущим победителям альфу и омегу их, победителей, политики: дерусификация и десталинизация. Да, дерусификация с десталинизацией вкупе, в одной капельнице, именно в капельнице, ибо ставящий памятники Сталину контингент надлежит просто лечить, как американцы – немцев после Второй мировой войны.

Судьбы украинской демократии и судьбы украинства – это далеко не во всем совпадающие вещи. Демократия может быть и на развалинах украинства. Украинство, в свою очередь, может быть и на развалинах демократии. Тут что кому дороже в конечном счете: украинство или демократия. Если бы парнишка-поэт решился всерьез прекратить игру на своих, на упертых украинцев, то должен был бы сказать, что демократия ему дороже украинства. Пусть исчезает украинство, лишь бы здравствовала демократия. Это была бы позиция настоящего европейца, пусть и несколько траченного левизной. Спорить с такими украинцу было бы не о чем, а бороться – да, пришлось бы. Бешенство "укропа" сегодня вызывают те его соотечественники, которые искренне хотят, чтобы и Европа пришла, и украинство не ушло, а они остались бы русскоязычными. Переливающийся всеми цветами европейской политической культуры лозунг: "Украинство – по гражданству!", теперь уже орошенный и кровью русскоязычных солдат, и офицеров украинской армии, – лозунг прекрасный. Но он допускает, что на месте Украины под тем же названием может возникнуть – и даже процветать! – государство еще одной русской нации. Почему и нет? – понижая голоса, говорят некоторые из тех, что европеизированы под завязку. Так идите на Майдан, отвечают им, и скажите это там! Вставьте это в программу соответствующей партии – и в добрый час. "Укропы" будут в вас палить из всех видов политического и литературного оружия, зато будет полная ясность.

Ярящихся украинцев избегаю, с ними скучно. С русскоязычными украинцами веселее, но огорчает их уклончивость, особенно – образованных. Боятся признаться даже себе, что не будут горевать, если украинства и след простынет. Из друзей только один говорит без обиняков: "Ну, простынет. Ну и что? В конце концов и с русскостью будет то же самое". Не хочет именоваться циником, величает себя стоиком… При этом тоже считает, что зрелое поведение людей, желающих украинству долгих лет, сейчас заключалось бы не в том, чтобы устраивать тусовки для преодоления "языка вражды", а в том, чтобы прикидывать программу дерусификации и, да, десталинизации страны. Прикидывать без крика, по-деловому, с твердой установкой: да будет демократия, но не за счет украинства.

Источник: Радио Свобода