Сергей Терехин: Я пришел на округ с голой задницей

Экс-министр экономики и нардеп Сергей Терехин наравне с другими киевскими мажоритарщиками от Объединенной оппозиции совершил подвиг на минувших выборах. Бютовец ресурсами и предвыборной активностью на порядок уступал регионалу Игорю Лысову. Но это не помешало одержать ему неожиданно уверенную победу. Даже наличие двойника-однофамильца, откусившего несколько ценных процентов у кандидата, не смогло помочь его конкурентам. Правда, отстаивать результаты пришлось с риском для собственного здоровья – во время стычки в окружкоме кандидату сломали палец и ребро. Сейчас Терехину бояться уже нечего, и он может спокойно анализировать как собственную кампанию, так и стратегию Объединенной оппозиции.

В ходе избирательной кампании много говорилось о том, что вы ее толком не вели из-за недостатка финансов или еще по каким-то причинам. Тем не менее, результат есть. Какова роль в этом результате бренда «Батькивщины» и вашей личной узнаваемости на округе?

Чтобы вести любую предвыборную кампанию, нужны какие-то финансы – создать штаб, выпустить какую-то листовку, заплатить за бензин, чтобы кандидата возили из пункта А в пункт Б… Конечно, можно сказать – мол, у вас, депутатов, большие зарплаты и возможности, но, знаете, как-то не наворовался. К сожалению, когда началась вся эта мажоритарная история, я пришел на округ, интеллигентно выражаясь, с голой задницей. Я купил мегафон и ходил по дворам, а люди, которые меня поддерживали (бесплатно!), приглашали других людей на встречи со мной. В мой предвыборный фонд некоторые старые студенческие друзья дали какие-то деньги. На них мы напечатали газеты и разложили их в тысячи ящиков. Кстати, в «Укрпочте», куда я обратился, чтобы их раздавали с обыкновенными газетами, мне отказали, поэтому пришлось договариваться с консьержками и добровольцами… В общем, на днях мы подвели баланс моей предвыборной кампании – получилось 340 тысяч гривен.

Но на вас работал бренд. Как говорил один проигравший провластный кандидат, если бы обезьяну выдвинули под лейблом «Батькивщины», она бы тоже выиграла.

Я слышал эту теорию – что, мол, если обезьяна поцелуется с Тимошенко… Только при этом саму Тимошенко надо спросить, хочет ли она целовать обезьяну. Но такие рассуждения – полный примитивизм. Мне всегда казалось, что на выборах в Верховную Раду голосуют не за того, кто покрасил лавочку и просто обозначил себя на уровне маленького округа, а за того, кто показал какую-то перспективу. А если мне говорят, что я эксплуатировал Юлю… Ну, может, и эксплуатировал: она – мой друг, причем из всей нашей «бютовской» кампании, наверное, самый короткий.

Складывалось ощущение, да и не у меня одного, что у вас была определенная обида на руководство оппозиции, когда оно бросило вас на округ. Если эта обида была, то она уже прошла?

Давайте проедем этот вопрос. У меня по поводу лидеров оппозиции свои тараканы в голове. У нас огромное количество умных хороших людей – и в руководстве тоже. Сейчас нужно посмотреть, какие акценты будут поставлены нашими лидерами, и тогда я смогу говорить о своем отношении.

Вы можете прокомментировать заявления Виктора Уколова о Яценюке? Он сказал, что Яценюк провалил избирательную кампанию и должен уйти в отставку.

У Вити есть больше простора для таких заявлений.

Потому что он уже фактически не депутат?

Пока не депутат, ведь в списке он все-таки состоит. Надеюсь, что когда первая часть нашего списка перейдет в исполнительную власть, у него будет возможность пройти в Раду. Но давайте говорить не о Яценюке, а об этой кампании в принципе. Мы заработали больше 25 % голосов, притом, что треть людей просто не захотела обозначить свой выбор. Тем, кто не знает, как голосовать, необходимо давать информацию, а Объединенная оппозиция ее не давала. Вот в чем проблема. В моей кампании было такое мотто – «Все буде добре», а люди, которые живут в Киеве, – это пессимисты каждый день, но оптимисты в глобальном смысле. Слоганы же типа «Мы им покажем» – это взгляд назад, а не вперед. Не знаю по поводу Яценюка, но мне кажется, что люди, которые отвечали за донесение наших идей до избирателей, были не на своем месте. Зато о будущем, как ни парадоксально, говорили одни коммунисты, которые на этой стезе получили столько голосов.

Оппозиция оказалась слишком консервативной в этом отношении?

Не в том дело. Просто за очень короткий период времени структурировать оппозицию было невозможно. Я с огромной симпатией отношусь к идеям с Гриценко…

Который сейчас главный смутьян в оппозиции.

Да, он смутьян, как и я. Он говорит абсолютно правильные вещи, но чтобы превратить эти вещи в какое-то политическое действо, необходимо общее согласие, а его нет.

Кстати, именно от Гриценко исходила утопическая схема с незаходом оппозиции в парламент.

В этом случае теория правильная, исполнение – неправильное. Если новые кандидаты не принимают присягу, то по Конституции предыдущий парламент заканчивает свою деятельность лишь тогда, когда начинает работу новый. Мне кажется, все должны принять присягу, пройти первое чистилище, когда будет избран председатель Верховной Рады, который у нас, к сожалению, является не просто секретарем как в Британии, а много чего может. Посмотрим, куда денутся эти четыре десятка так называемых независимых кандидатов и что будет с правительством. Если правительство останется, это будет очень хорошим знаком для того, чтобы мы завтра сложили мандаты. Сделать это после принятия присяги – элементарно: обнулили списки – и до свиданья. Мы это уже проходили в 2007-м году. И я без зазрения совести пойду к избирателям и расскажу, что так было нужно. Они меня поймут.

-- «Есть подозрение, что «Удар» разбежится на этапе раздачи должностей»

Что вам известно об обращении Тимошенко, якобы переданном через Власенко, о том, что оппозиция не должна ни в коем случае брать мандаты?

Не знаю об этом.

После выборов пошло много разговоров о том, что «Удар» виноват в том, что оппозиционеры-мажоритарщики не взяли столько мандатов, сколько могли бы.

Это правда.

Но вот «ударовец» Чумак, выигравший у Олеся Довгого, объясняет такие высокие результаты «Батькивщины» тем, что в последние 10 дней она вела акцентированную кампанию против «Удара».

На этом округе «Батькивщина» изначально выставила Юру Ганущака – удивительного человека, который разбирается в местном управлении и местных бюджетах так, что мне до него расти и расти. Мне кажется, что мы ошиблись, когда сняли его в пользу Чумака. Потому что когда Чумак говорит, что у нас наверняка будут проблемы со «Свободой», хотя его никто не спрашивает об этом, а потом объясняет, что его партия проиграла, потому что против нее вели кампанию… Вообще у меня есть огромное подозрение, что партия Виталия разбежится на этапе раздачи должностей, включения в бюджетные процессы и так далее. Не дай Бог, конечно.

Это будет происходить с молчаливого согласия Виталия или он просто не будет контролировать фракцию?

Нет, он будет топать ногами. Как топал в Киевраде, в облсовете.

Но разве его потенциальное президентство не будет удерживать возле него соратников?

Вы это серьезно? (смеется) Украина, к счастью, – не боксерский ринг. Я не верю в его перспективы как президента.

Появился слух, что оппозиция обменяла свое согласие на перевыборы по пяти округам на бескровную победу на вашем округе и округе Ляпиной. Вы что-то можете об этом сказать?

Ваш вопрос меня унижает. Никто из оппозиции ничем не помогал мне выиграть на этом округе.

-- «Монетарной политикой управляют такие же безумцы, как и 20 лет назад»

Давайте теперь об экономике. Сейчас на первый план снова выходит тема сотрудничества с МВФ, которая завязана, в том числе, на требовании повышения коммунальных тарифов…

МВФ ничего не говорил о коммунальных тарифах. Они говорили о том, что если НАК «Нафтогаз» продает какой-то свой продукт (нефть, газ, сжиженный газ), то должен продавать его по одной цене. И это правильно. Для кухонной конфорки нужно 17 – 18 миллиардов кубов газа. Его себестоимость с 40 %-ной рентабельностью – 50 долларов. Коммунэнерго нужно еще от 8 до 11 миллиардов кубов, которые мы импортировали из России. А наше правительство заявляет о сокращении закупок газа до 27 миллиардов кубов. Кому идут эти миллиарды кубометров? Если бизнесу – то пусть бизнес и покупает газ по существующим ценам.

То есть пусть Ахметов сам договаривается?

Сто процентов. Г-н Бойко (министр топлива и энергетики, - Главком) рассказал, что в следующем году будут максимально снижены централизованные покупки газа. Потому что Ахметов покупает по прямым договорам, Фирташ тоже – сам по себе. Так тогда вопрос – зачем повышать тарифы населению?

Удастся ли в итоге найти компромиссы и договориться с МВФ?

Не удастся. Пока не будут решены политические внутренние вопросы по поводу Тимошенко, Луценко, последних выборов, ничего не будет.

Так и что же делать правительству в такой ситуации? Денег никто не дает, внутренние резервы тают…

А давайте посмотрим структуру затрат консолидированного бюджета, где две трети приходятся на бюджетную сферу и социальные выплаты разнообразного характера, а одна треть – просто воруется. Как бы это ни называлось – подготовка к Евро-2012, строительство дорог, украинский клон «Сколково»…

То есть рецепт старый – не воровать…

Как альтернатива – можно поднять налоги.

В последние дни доллар сильно скачет вверх. К чему готовиться?

Напомню, что я был автором валютного законодательства этой страны. Еще в 1992-м году, с тогдашним министром финансов Польши Лехом Бальцеровичем мы написали декрет о валютном регулировании, который вступил в силу практически двадцать лет назад. В нем была одна ключевая строчка – соотношение между национальной и иностранной валютами устанавливается по итогам торгов на свободном рынке. После этого мы создали валютную биржу, которую потом разогнали и перешли на «двусторонки» между банками. Затем была создана система межбанковских онлайн-платежей… А сейчас что? Последнее решение, протянутое Арбузовым, заключается в том, что если ему не понравится, что банки не верят в гривню и уходят в валютную позицию, то Нацбанк может обязать эти банки продавать валюту в принудительном порядке. Мы это уже проходили в 93-м году, когда премьер-министром Кучмой была введена обязательная продажа и официальный курс. Чем это отличается от сегодняшнего времени? Официальный курс у нас – до сих пор 7,99, а на межбанке – уже 8,3. Это дежа вю – прошло 20 лет, а монетарной политикой управляют такие же безумцы, как и тогда.

К чему конкретно может привести такая политика?

Обрыв будет. Наступит эффект 98-го года.

Обрыв до какой отметки? Все равные цифры называют.

Это зависит от того, каким образом будут тратиться деньги из валютного запаса страны. Если Нацбанк будет тратить их постепенно или вообще не будет, а постепенно девальвировать курс, не выходя с интервенциями, тогда все будет нормально – будет 8,4 в следующем году. Если же правительство опять будет говорить, что мы держим курс, то давайте посмотрим на платежный баланс. Раньше мы подпитывались валютными переводами гастарбайтеров из-за рубежа – из Европы или России. Из России они остаются до сих пор, а в Европе уже – все. Я уж не говорю о торговом балансе – везде упала ипотека, поэтому упало строительство, из-за чего сократились продажи металла. Разве что Фирташ хорошо себя чувствует, поскольку до сих пор прекрасно идут продажи удобрений. Я не вижу сейчас возможностей привлечь в страну больше долларов, евро или юаней, чем их выходит отсюда.

Так никто не видит возможностей. И как вы оцениваете перспективы дефолта в такой ситуации?

Дефолта по гособязательствам, наверное, не будет, потому что на «вторичке» правительство продает свои бумаги за 9,5 % годовых. Между прочим, Испания в апреле отказалась делать это за 7,2 %. Ну невозможно налогоплательщикам платить такую плату за то, что нынешнее правительство закрывает какие-то свои дырки! Люди, которые сейчас управляют финансами, не понимают, скажем, что такое «эконометрика». То есть не могут просчитать, что будет с государственными финансами, когда придет время платить по долгам, и каким образом эти долги будут влиять на экономическое развитие внутри страны. К тому же, правительство не только берет в долг за рубежом, а и является заемщиком, предоставляющим лучшие условия внутри страны.

Вы уже представляете, чем будете заниматься в новом парламенте?

Буду писать стихи.

Так там уже есть много поэтов.

Много есть, но я буду хорошие стихи писать.